Я никогда не была спокойна
Шрифт:
В письме она обращается к Витторио с двумя просьбами. Во-первых, никому не говорить ни слова о ее приезде в Испанию. «Всякая сенсация и любопытство мне глубоко неприятны и утомляют меня, вот почему я живу так уединенно, и внешне и внутренне».[279] И, во-вторых, найти для нее чистую комнату.
Хоть мне и пришлось долгие годы жить, во всем себя ограничивая, а порой впроголодь, я не могу, даже если бы захотела, отказаться от абсолютной чистоты и хотя бы даже от минимальной близости к природе. Если бы я это сделала, то не смогла бы исполнить свой долг. У меня нет ни привычек, ни пороков, ни пристрастий, но чистота помещения, в котором я живу, стала для меня самой главной потребностью, первым и последним условием работы мозга.
Далее
Мой дорогой друг, прежде всего я прошу вас никогда не сдерживать в себе желание, которое вы, возможно, испытываете, чтобы писать мне. Если бы ваши письма надоели мне или я считала бы время, которое может стоить мне наша переписка, потраченным впустую, я бы дала вам это понять. Я злейший враг любой общепринятой лжи и не считаю время и энергию, которыми располагаю, своей собственностью. Поэтому никому не делаю комплименты. Не буду их делать и вам, поскольку намерения, которые вы демонстрируете, особенно в своем последнем письме, не оставили меня равнодушной.
Его «последнее письмо» и «намерения», которые он демонстрирует, говорят о том, что Витторио отвечает взаимностью на чувства и подогревает влюбленность своей зрелой подруги.
В 12 часов дня 21 июня 1934 года Балабанова прибывает в Барселону. На хвосте у нее агент политической полиции, он внимательно следит за ней, сообщает о ее передвижениях, адресах, людях, у которых она останавливается. Это прекрасно замаскированный лазутчик, а она с ним беседует и доверяет ему. Настолько, что даже дает ему письма для отправки в Рим. На вокзале ее ждет Витторио. «Встреча была почти… трогательной!» – саркастически замечает информатор. Анжелика останавливается в приличном и недорогом пансионе Pension Capitol на Рамбла Каналетес. Она привезла много материала, необходимого для написания книги о Муссолини. Она пишет немного по-немецки, немного по-итальянски. «По ее словам, это будет великий труд, сенсационный и богато документированный»[280].
Но Анжелика не хочет оставаться в Барселоне. Она считает этот город нечистым, порочным, «это город, в котором люди живут в праздности и не имеют никаких идеалов». Балабанова не понимает, почему Террачини так любит эту жизнь, где «можно потерять себя», более того, она возмущена этим. Ее нисколько не интересует конференция «Свободная мысль». Она бродит по музеям, библиотекам, старым книжным магазинам и не может дождаться, когда уедет. Она мечтает найти какое-нибудь тихое место, думает о Пальма-де-Майорке: там она хочет закончить свою книгу. Анжелика просит Витторио поехать с ней. Террачини отказывается. Она очень огорчена, и он обещает сопроводить ее и остаться с ней на несколько дней. «Таким образом, – пишет агент дуче, – Террачини был вынужден отвезти ее на Балеары и задержаться там на два-три дня. Отличное развлечение! <…> Будем надеяться, что Анжелика ни на что другое не претендует. Она навязчивая крупная женщина: при желании она может заменить по активности трех человек»[281].
Эти рапорты из Испании – сгусток иронии, юмора и злопыхательства. Анжелика дарит Террачини сборник своих стихов Aux victimes du Fascisme[282] с рукописным посвящением: «Вчерашние побежденные восторжествуют завтра».
Мы до сих пор не знаем, где похоронены
Ваши изуродованные тела…
Ни флагом, ни цветком
Не отмечено место вашего последнего упокоения.
Но когда однажды дети свободных людей
Спросят,
Где лежат бренные останки
Бессмертных героев.
Которые не хотели жить как рабы
В бездействии,
Из ваших могил, безмолвных и всеми
Раздастся голос:
«О смертные сыны неблагодарной земли!
Все, что у вас есть, даже жизнь
Может быть отнято у вас,
Но не любовь к Свободе, если она высечена в ваших сердцах.
Свободу мы любили,
Она осветила
Тьму страданий, в которых мы родились,
Ради нее мы взошли
На Голгофу жизни и виселицу смерти.
О братья, будьте сильными,
Не мешкайте в тиши кладбищенской.
Триумф тирана – не истинный триумф.
Сестры, жены, любимые матери.
Идите,
Идите,
Идите,
Боритесь!
И прежде, чем время осушит
Слезы и кровь, что мы пролили
За свободу,
Священная борьба возобновится,
Вчерашние побежденные восторжествуют завтра[283].
А вот комментарий агента политической полиции: «Это похоже на некролог. Террачини сильно впечатлился, как пишет в своей книге Джаннини[284], и даже побежал покупать амулеты против сглаза». Он пишет, что своей привязанностью к Террачини Балабанова выставляет себя на посмешище, а в это время злые языки Рондани[285], Готти и Джорджи распространяют новости по Барселоне, уснащая их выдумками. Балабанова и Террачини уезжают «счастливой парой». Очень забавно воссоздание событий, написанное шпионом.
Самое главное, Балабанову укачивает, она просит двухместную каюту, чтобы во время путешествия Террачини ей… читал стихи Кардуччи, которые, по ее словам, служат ей лекарством. У нее хватило смелости сказать это в присутствии Рондани и Готти. Легко представить, что после этого произошло. Готти в два часа ночи все еще бегал по городу и искал людей, которым можно было бы все рассказать[286].
Итак, стервятник отправляется с ней на остров. За все платит он: за билет на корабль, за отель, он расплачивается в ресторанах. Он с удовольствием рассказывает, что в путешествии в Пальма-де-Майорку «фарс чередовался с драмой».
Путешествие на корабле прошло болезненно, на море была буря, и отсюда – связанные с этим… осложнения для нашей гостьи! (гостьи секретной службы фашизма. – прим. ред.) Прибыли на остров на рассвете и даже не отдохнули, потому что как только старуха сошла на землю, силы ее восстановились, и мы бегали из одного конца города в другой в поисках достойного жилища. И все это под дождем и пронизывающим ветром! Наконец Террачини вспомнил, и вовремя, что лет сто назад здесь нашли приют Шопен и Жорж Санд. Это было настоящим спасением, ибо Анжелике сразу послышались голоса из царства теней, она почувствовала очарование прошлого и т. д., и т. п. Они тут же вызвали такси и отправились в Вальдемосу, зашли в монастырь, там с глубоким вниманием слушали историко-литературные рассказы. Мы выбрали правильное место. Она нашла пансион, а ночью вернулась в Пальму. Вчера отдыхали, если так можно сказать. Сегодня, слава богу, Анжелика Балабанова перевезла вещи в Вальдемосу, где принялась за написание этой «великой» книги, обличающей Муссолини и фашизм, которая должна стать, по ее выражению, ее самым лучшим произведением[287].