Ядовитая связь

Блэклейс Ана К.

Ее взгляд цепляется за них, и я вижу, как это сбивает ее с толку.

— Картагиньо, — шепчет она, осознавая. — Первый бой. Это было прошлой ночью?

— Именно поэтому меня не было. Я сделал его очень красивым специально для тебя. Жаль, что ты не видела.

— Я... Я бы хотела, чтобы ты сказал мне. Я была бы рядом.

Я хватаю ее за подбородок двумя пальцами, мой взгляд падает на ее губы.

— Последнее место, где я хочу тебя видеть, — среди этих монстров, — тихо говорю я. Это правда, но она фыркает, явно не оценив моей «заботы».

—

Я пришла сюда, чтобы сказать, что не собираюсь делать только то, что хочешь ты. Если мы собираемся пожениться, то мы в этом вместе. В конце концов, это я втянула тебя в эту ситуацию.

— Нет, — жестко отвечаю я, сжимая ее сильнее. Ее руки инстинктивно тянутся к моей груди, пытаясь создать дистанцию, чтобы легче дышать. — Этот грязный ублюдок Снейк опаснее, чем ты можешь себе представить. Я должен обеспечить твою защиту 24/7. Ты не можешь никуда выходить без охраны, но и всю жизнь так не проживешь. Так что оставь это мне. Потрать свое время на более приятные вещи — например, подготовку к свадьбе. Ллойд будет в твоем распоряжении, чтобы помочь с чем угодно. Пусть все магазины в городе станут твоей площадкой — в онлайне. А визиты вживую сведешь к минимуму, пока Снейк не будет устранен.

— Могу я хотя бы получить свой телефон обратно?

— Нет. Но ты можешь связаться со своей подругой Мией через охрану, и она может сделать то же самое. С ее-то отношениями с Никко это не должно быть сложно.

— Они больше не вместе, — тут же отвечает она.

Вот почему он ходит такой мрачный.

— В твоем распоряжении всегда дюжина людей, — спокойно говорю я. — Можешь использовать любого из них для связи.

— Ты не понимаешь, Джакс, — настаивает она, ее голос становится твердым. — Я не хочу быть той бедной девчонкой, которую ты спасаешь. Или танцовщицей из клетки, которая стыдится своего прошлого — потому что я не такая. Я взрослая, самостоятельная женщина, и у меня есть право на свои секреты. И если я собираюсь стать твоей женой, то имею право быть рядом с тобой. И в болезни, и в здравии. И в хорошем, и в плохом.

Ее слова словно бархатное прикосновение к моей душе, но уже через мгновение я поднимаю свои стены — я не могу позволить себе смягчиться, не сейчас. Сила, которую эта женщина имеет надо мной, может уничтожить нас обоих.

— Грязный маленький ангел, — мурлычу я. — Если бы я не знал лучше, я бы подумал, что ты действительно обо мне заботишься.

Ее грудь покраснела, а на коже появился тонкий слой пота, блестящий на верхней части ее груди. Прижатая ко мне, она, без сомнения, чувствует, как у меня хрен твердеет.

— Ты прекрасно знаешь, что я забочусь, — произносит она, ее губы дрожат, и это чертовски близко к тому, чтобы сломать меня.

Я смеюсь низким, пропитанным желанием звуком.

Провожу пальцами по ее хвосту, перебрасывая несколько толстых, шелковых прядей вперед, через ее плечо. Ее сочные губы приоткрываются, будто она хочет что-то сказать, но потом снова закрываются. Ее зрачки расширены, и это точно не из-за какой-то дряни. Она этим не занимается, да и даже

если бы занималась, с ее характером точно не на работе.

Через несколько секунд до меня доходит запах ее возбуждения, а то, как она ерзает на ногах, говорит еще больше.

— Блядь, мне никогда не будет тебя достаточно, — слова вырываются сами собой. Я никогда не говорил ничего подобного ни одной бабе, но с ней я уже даже не пытаюсь себя сдерживать.

Глядя ей на губы, я скользнул двумя пальцами между ними. Она открывает рот, позволяя мне сделать это.

— Посмотри на себя, вспомнила, как подчиняться своему хозяину, — мурлычу я ей на ухо, перед тем как мягко укусить его.

Ее губы обхватывают мои пальцы, ее язык скользит вокруг них, двигаясь, будто она больше ничего не может контролировать. Ее тело прижимается ко мне, как будто у нее просто нет другого выбора.

Я стону, толкаясь бедрами, чтобы она почувствовала, насколько я тверд и готов для нее, но вдруг она впивается зубами в мои пальцы. Я ухмыляюсь и толкаюсь глубже, слыша, как она давится.

— Я — Спартанец, грязный маленький ангел, — рычу я. — Ты не можешь сломать меня болью. Я ее принимаю. Я ее трахаю.

Я двигаю пальцами у нее во рту, загоняя их до самых костяшек, и сверлю ее взглядом. Ее глаза расширены, обведены красным, слезы на грани. Она борется, чтобы не задохнуться, но даже не думает сопротивляться.

— Ты хочешь быть со мной на равных, — говорю я, — но ты кайфуешь, когда я держу тебя в узде.

Она запрокидывает голову, медленно проводя губами по моим пальцам, пока они не выходят из ее рта с влажным звуком. Она тяжело дышит, щеки пылают, а зрачки расширены так, что глаз почти не видно. Она впивается в меня взглядом.

— Я узнаю, где ты дерешься, Джакс, — бросает она. — И я приду в твою клетку так же, как ты явился в мою.

Ее язык проводит по кончикам моих пальцев, и это ударяет меня током прямо в позвоночник.

Я наматываю ее хвост на запястье и резко дергаю, заставляя ее тихо вскрикнуть. Именно так, как мне нравится.

— Ты даже не представляешь, что там творится, — шепчу я. — Люди, которые приходят туда, жаждут мяса и крови.

— Пять лет я танцевала в клубе в нью-йоркском андерграунде, будущий муж, — ее глаза сверкают, и я чувствую, как мои отвечают тем же. — Поверь, я видела всю эту гребаную грязь.

Она тянется, обхватывая мою твердую челюсть, прежде чем я успеваю что-то сказать.

— Но это не значит, что ты имеешь право судить меня за это, — ее голос тихий, сладкий, но во всем ее облике ясно читается: она не потерпит возражений. Я едва сдерживаюсь, чтобы не ухмыльнуться. Училась у лучшего.

— Это значит, что ты должен мне доверять. И принять, что я сама по себе.

— Знаешь, что мне кажется? — говорю я. — Что мне нужно напомнить тебе, кому ты принадлежишь.

Я резко разворачиваю ее. Не успевает она ничего понять, как я одной рукой сметаю все со стола и наклоняю ее через него. Мои руки скользят под ее платье, задирая его выше ягодиц.