Яков. Воспоминания
Шрифт:
— Ну, бросьте! — ответила она. — Вы можете рассчитывать на меня всегда.
От того, как она это сказала, и от того, что (я это точно знал, чувствовал всем собой) это была чистая правда, у меня сделалось тепло на душе.
— Я посажу Вас на извозчика и отправлю домой, — сказал я, заботливо поддерживая ее под локоток.
Но не тут-то было! Анна Викторовна отобрала у меня руку и повернулась лицом.
— Ах, вот как! — сказала она возмущенно, — Попросили о помощи, а когда не нужна стала, так сразу и в отставку! Нет уж,
Она еще трудно дышала после пробежки, но глаза ее горели азартом, а улыбка сияла! Нет уж, моей милой помощнице не нужна была такая забота.
— Ну так не отставайте! — задорно улыбнулся я ей в ответ и поспешил по улице.
Но не успели мы пройти и десяти шагов, как нам навстречу выбежал Коробейников.
— Яков Платоныч! — обрадовался он. — А я к Вам на склад как раз! Этот Ерошка такие сказки Шахерезады рассказывает! Дескать, муж Бенциановой незадолго до своей кончины что-то ремонтировал в доме. Сам, своими руками, хоть и болел уже. А Ерошка только кирпичи к дому подносил и раствор мешал. Даже Пахомовну в те дни в дом пускали только на кухню. А Ерошку после того случая вообще уволили.
— И какую версию он выдвигает? — спросил я у Антона Андреича, уже предполагая, каков будет ответ.
— После третьей рюмки за мой счет, — поведал Коробейников, — он сказал под видом большой тайны, что старуха заставила мужа тайник в доме соорудить.
— И, конечно, он эту историю рассказывает всем своим друзьям-собутыльникам, — вздохнул я, — налево и направо!
— Ясное дело! — подтвердил Антон Андреич. — Тайна пьяницы — это ветер в клетке! Я поспрашивал его насчет приятелей и записал все фамилии, приметы…
— Чахоточный среди них есть? — перебил я Коробейникова.
— Есть! Точно! — изумленно подтвердил мой помощник. — Но про него известно только то, что его зовут Леонид.
— Ну я же давно об этом говорю! — вмешалась Анна Викторовна.
Я крикнул извозчика. Теперь, когда вся картинка сложилась у меня в голове, я не хотел медлить. Убийца лишил жизни уже двоих. И я был уверен, что он приходил сегодня на чердак, чтобы убить ребенка. Я хотел поймать этого мерзавца как можно скорее!
По-прежнему все втроем мы погрузились в пролетку и отправились обратно к Бенциановой.
К моему удивлению, дверь нам отворила сама хозяйка.
— Где Ваша служанка? — спросил я ее.
— Нету, — ответила Бенецианова. — В город отпросилась.
— С вещами ушла? — встревожился я.
— Зачем же с вещами? — удивилась Антонина Марковна. — Сказала, по личным делам. Покоя от Вас нет в собственном доме, — проворчала она недовольно, провожая нас к детской, — весь дом вверх ногами перевернули!
— Антон Андреич, — сказал я, не обращая внимания на недовольство хозяйки, — вскрывайте.
Коробейников сорвал печать, наложенную на дверь после убийства Ксении, и мы вошли в комнату.
Мы осматривали
Мое внимание привлекла печь. Я встал на стул и заглянул в вытяжку. Перемазался в саже, но ничего интересного не увидел. Полагаю, сюда лет десять никто не заглядывал. Я спустился и принялся планомерно простукивать квадратики изразцов. Один из них отозвался гулко, будто за ним была пустота. Нашел.
— Может, Вы сами расскажете, — обратился я к Бенциановой, — что тут у вас.
— Деньги мои, — ответила она недовольно. — Деньги. И все камешки мои драгоценные.
— А почему же Вы раньше не рассказали об этом? — спросил я ее. — Ведь я спрашивал!
— А надобность какая была? — сердито проворчала помещица.
Я внимательно присмотрелся изразцу, скрывающему тайник. Шов явно пытались расковырять.
— Кто-то кладом вашим уже интересовался, — сообщил я Бенциановой. — Вы рассказывали мальчику об этом тайнике?
— Да! — изумленно ответила она. — Петруша как-то мне сказал: «Маменька, Вы совсем обнищали. Раньше, помню, у Вас много красивых камешков было». А я засмеялась и сказала: «Вот в комнате твоей, в печке, весь клад-то и спрятан».
Какая же мерзкая все-таки идея — обмануть и обокрасть старую женщину, играя на ее тоске по умершему сыну!
— Антон Андреич, — сказал я, — давайте инструмент, вскрывать будем.
Надо было убедиться, что клад Бенциановой по-прежнему на месте, и воры до него еще не добрались. Да и тайник этот, после того, как пьяница Ерошка растрепал о нем половине города, надежным уже не был.
Коробейников мигом нашел в доме молоток и зубило. Несколько гулких ударов, разносящихся по всему дому, и аккуратно снятый изразец отставлен в сторону. За ним открылось пустое пространство, в котором стояла шкатулка, завернутая в мешковину. Я развернул ткань, открыл шкатулку и подал ее Бенциановой. Она осторожно коснулась содержимого, будто не верила, что все на месте. В шкатулке, плотно уложенные, лежали деньги в крупных купюрах и украшения с драгоценными камнями. Клад был не тронут. А значит, мы возьмем воров с поличным.
Еще с вечера мы с Коробейниковым и городовыми укрылись в доме. Антонина Марковна лично открыла нам дверь, чтобы никто не услышал.
Ближе к полуночи мы услышали, как Сусанна впустила в дом своего сообщника. На цыпочках они поднялись на второй этаж и зашли в детскую. Через некоторое время послышались удары металла по металлу — преступник вскрывал тайник. Разбудить спящих они не боялись. Сусанна, как и в прошлый раз, загодя подсыпала всем снотворного в чай. Чай этот, кстати, уже отправился к доктору Милцу на экспертизу.