Яков. Воспоминания
Шрифт:
Так что мы с Антоном Андреичем немедленно отправились на Монастырскую.
Анатолий Киреев выглядел именно так, как принято представлять себе молодого сибаритствующего офицера, совратителя и похитителя чужих жен. Прямо хоть бери его и вставляй в дешевый романчик. Впечатление слегка портил лишь свежий синяк на скуле, да явное похмелье. Мое сообщение о смерти Ксении повергло его в состояние глубокой подавленности.
Он сидел передо мной, опершись на столик, на котором стоял початый графин
— Мы любили друг друга! И собирались бежать этой ночью.
— Да? — ответил я ему с известной долей иронии. — А вот я думаю, случилось следующее: Вы пришли к Ксении домой, повздорили, она отказалась с Вами ехать, и Вы ударили ее чем-то тяжелым по голове.
— Что Вы такое говорите? — возмутился Киреев. — Я не был в том доме! Я всю ночь ждал Ксению на почтовой станции!
— А вот это не трудно проверить, — сказал я. И добавил для Коробейникова: — Не так ли, Антон Андреич?
Коробейников кивнул мне и молча вышел.
— Я любил ее! — проговорил Киреев едва ли не со слезами в голосе.
— И как долго продолжался Ваш роман? — спросил я у него.
— Месяца полтора-два… Я не помню! — продолжал демонстрировать мне свои переживания Анатоль. — Понимаете, все было как в сказочном тумане! Она чудо! А муж ее тупица, самодур.
Да, насчет дешевых романов я не ошибся. Он ими, видимо, весьма увлекается.
— И Вы уговорили Ксению бросить мужа и уехать с Вами? — уточнил я ситуацию.
Видимо, Киреев почувствовал в моем голосе невысказанное неодобрение, потому что посмотрел на меня с вызовом. Лицо его сделалось одухотворенным, а голос дрожал от сдерживаемых чувств.
— Вы знаете, что такое истинная любовь?! — спросил он меня, возвысив голос, будто монолог на сцене читал. — Вы знаете, что такое незатухающая страсть, а у Вас на пути какой-то ничтожный тюфяк?! Ничтожество!
Ну где уж мне, фараону приземленному. Нам такие высокие материи недоступны. И романы дешевые читать недосуг, убийства вот расследуем.
— Я долго пытался ее уговорить, — продолжал Киреев возбужденно, — но она никак не соглашалась.
— А в маленьком городе держать связь с замужней женщиной невозможно, — поощрил я его к дальнейшему повествованию.
— Вы правы, — согласился он. — И вчера сюда неожиданно нагрянул ее муж, Татаринов, а мы с Ксенией… Ну, в общем, Ксения была со мной…
Он умолк, смешавшись, даже покраснел слегка. Кивком указал на постель.
Вот как? Стало быть, господин Татаринов не просто был в курсе того, что у его жены имеется любовник, но и застал их вчера в самой пикантной ситуации. А ночью, при допросе, он об этих обстоятельствах умолчал.
— Что тут творилось! — продолжал Анатоль с возмущением. — Безобразнейшая сцена, должен я Вам сказать. Татаринов пытался задушить Ксению!
— То есть, — уточнил я, — Вы позволили Татаринову душить любимую женщину?
— Я еле его остановил! Вот! — он
Не поздновато ли Вы задумались о правах мужа в отношении жены, господин Киреев? Раньше они вас так не волновали!
— Он все-таки увез ее домой, — продолжал рассказывать Анатоль. — Он был в такой ярости! Он был способен на все. Вы понимаете?
— Не очень, — ответил я ему, имея в виду, что не могу понять ни его действий, ни его мотивов. Неясно мне, как можно пожелать чужую жену. А уж тем более неясно, как можно оставить в опасности любимую женщину. Последнее — в особенности.
— То есть, Вы отпустили несчастное создание домой с мужем, который перед этим пытался ее задушить, — описал я ситуацию так, как мне она виделась, — а сами остались допивать здесь вино в доме?
— На что Вы намекаете? — спросил он, ощутив в моих словах неодобрение.
— Просто восстанавливаю события, — ответил я, пристально глядя ему в глаза и подавляя в себе желание украсить его лицо еще одним синяком, для симметрии. А возможно, и более, чем одним.
— Да что я мог сделать! — принялся оправдываться под моим презрительным взглядом Киреев. — Он муж, и…
Не закончив фразу, он схватил графин с водой, налил себе, залпом выпил.
— Мы с Ксенией должны были бежать той же ночью, — заговорил Киреев торопливо, будто заслоняясь от меня этими словами. — Вот, она прислала записку. Она все-таки согласилась бежать, причем немедля. Иначе муж увез бы ее в Москву утренним поездом. Я прождал ее всю ночь. Это был наш последний шанс.
Я рассмотрел записку. Анатоль говорил правду. Ксения на самом деле собиралась бежать с ним этой ночью. И если подтвердится, что он всю ночь был на почтовой станции, значит, он совершенно точно не убивал. И больше мне с ним говорить не о чем. Но зато теперь у меня есть все основания подозревать мужа Ксении. И вот с ним я хочу побеседовать как можно скорее. И не только побеседовать.
— Покарауль этого Дон Жуана, пока Коробейников не вернется, — велел я городовому, — а если алиби не подтвердится, в участок его.
Заехав в управление, я взял ордер на обыск в доме Бенциановой и отправился туда. Я хотел допросить Татаринова. А еще надеялся при подробном обыске отыскать-таки орудие убийства Ксении.
Когда мы почти подъехали, я заметил у угла дома Пахомовну, которая о чем-то разговаривала, как мне показалось, с уличным пацаненком, явно из бездомных. Я притормозил экипаж и пошел к ним, решив для начала перекинуться парой слов со старой служанкой, а заодно выяснить, что это за мальчишка трется возле дома. Пацан, заметив меня, испугался, сунул в руки Пахомовне миску с кашей, которую она, видно, для него вынесла, и дал деру.