Янтарь и Лазурит
Шрифт:
— Пока подождём, пошли, — вслух сказала она, махнула Рури рукой, избегая его взгляд, и двинулась вперёд, так как спешила отойти от городской стены. Не хватало, чтобы слуги успели отыскать её и притащить обратно во дворец — а настойчивый евнух Квон вполне мог это провернуть.
Она увела их на достаточное расстояние от Сонбака и остановилась у небольшой рощи, где присела на землю в тени деревьев. Отсюда виднелась тропа, по которой должна пройти стража вместе с Нам Сокчоном, поэтому пока Кохаку расслабилась и прислонилась
Она приоткрыла глаза из-за того, что Рури чем-то накрыл её — тот самый джанот, который свалился, когда она перелезала городскую стену. Она вопросительно посмотрела на друга, а тот лишь произнёс:
— Холодно.
Кохаку прикусила нижнюю губу, как в её воспоминаниях из детства всегда делал Рури.
Обычно о ней заботились слуги: приносили тёплую одежду и горячие напитки, укрывали в холодные вечера и закрывали окно, когда она ленилась встать с кровати. А на этот раз так поступил Рури, и это ощущалось очень приятно. Кохаку улыбнулась себе под нос и натянула джанот к шее, используя его как одеяло.
Некоторое время они сидели в тишине, как вдруг молчание нарушил Рури:
— Здесь все королевские особы носят золотой?
Кохаку резко обернулась и уставилась в лазурные глаза, друг невозмутимо смотрел на неё и дожидался ответа. Она пребывала в шоке не только от того, что он сам начал разговор, но и что поднял не какую-то серьёзную тему, а цвет одежды!
— Принцы, принцессы и королева. Наложницы носят разные яркие цвета, но их дети всё равно ходят в оранжевом и золотом, от которого меня уже подташнивает, если честно.
Или напоминает о пожаре. Но эту мысль она озвучивать не стала.
Кохаку и Рури смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова. Её друг забавно подёргивал носом, как и в детстве, когда о чём-то думал. Кохаку стало интересно, что сейчас творилось в его голове и что он хотел сказать. Она заметила, что он бросил взгляд на её одежду, но быстро поднял его вновь. Через некоторое время он спросил:
— А король?
Почему-то в глубине души она ощутила разочарование и даже на миг дёрнула бровями. Быть может, надеялась, что Рури как-то прокомментирует её одежду, сделает комплимент или, наоборот, вместе с ней поругается на цвет.
Ничего не поделаешь, Кохаку пришлось ответить:
— Король ходит в красном, но с золотым узором. — Однако этого было мало, она по-прежнему ощущала разочарование, поэтому решила говорить дальше, чтобы занять чем-то мысли: — А, и если остальные носят более тёмный золотой, то лишь у наследного принца он самый чистый и светлый, потому что он — будущее солнце Сонгусыля, в то время как остальные — просто огоньки, освещающие страну.
И она замолчала, осознав, что в голову больше ничего не шло. Кохаку прикусила губу, опустила голову и сделала вид, что поправляет якобы сползающий джанот.
Рури вновь удивил её тем, что не стал молчать,
— Косы носят все девушки?
Чего это её друг решил поговорить о внешнем виде? Ладно, его решение, Кохаку подыграет:
— Только незамужние, и ещё ленты вплетают, а остальные их убирают выше, как в чопчимори*, например, или высокие с париками оёмори**, их носят знатные замужние женщины, но и у простых тоже какие-то похожие, сам видел. — Она даже не задумывалась, что грузила Рури непонятной ему информацией. — Ненавижу парики, между прочим. А мужчины в основном ходят с санту и минсанту*** и гораздо реже можно увидеть хвосты, но это больше про Ю Сынвона. Ой. Наверное, тебе это всё неинтересно, извини, унесло меня.
* Чопчимори (кор. ????) — убранная в пучок коса с заколкой чопчи, носили представители королевской крови и знатные женщины.
** Оёмори (кор. ????) — высокая причёска с использованием парика и подголовника, носили королевы. Кохаку живёт во дворце, поэтому называет их в первую очередь.
*** Минсанту (кор. ???) — высокий пучок без повязки мангон, носили простые мужчины.
Она наконец-то пришла в себя и неловко почесала нос, а Рури махнул рукой, как бы говоря: «Ничего страшного».
— А распущенные?
— В Сонгусыли не носят, но Рури приехал из Цзяожи, так что нестрашно, у тебя и одежда другая. — Она улыбнулась, осмотрев его с головы до ног.
Кохаку подумала, что её друг переживал о собственном внешнем виде.
На некоторое время повисла тишина, но Рури нарушил её по собственной воле, очень тихо пробормотав себе под нос:
— Вот почему он заплетал волосы нуны, — и сразу после этого, смутившись, уже громче спросил: — В каком цвете хотела бы ходить нуна?
Кохаку взглянула в лазурные глаза, стараясь не утонуть в их глубине. Неужели Рури ревновал её к Джинхёну? Она почувствовала, как к щекам прилил жар, но тоже решила не продолжать эту тему, а прокашлялась и мечтательно произнесла:
— Никогда не задумывалась, может, в голубом?
И опять прикусила губу. Ну почему она сначала говорила, а потом думала?! Рури сам носил тёмно-синий, а тут ещё и его манящие лазурные глаза, вот голубой и пришёл в голову первым. А вдруг она только спугнёт друга детства? Но он вроде проявлял к ней интерес…
Рури поразил её в очередной раз своими словами:
— Нуне идёт золотой.
Она приоткрыла рот и не смогла ничего ответить.
И как, чёрт возьми, на это реагировать?! Что он хотел сказать? Просто похвалил? Или намекнул, что голубой ей не подойдёт?
Кохаку покраснела и спрятала руками лицо, потёрла глаза, пока не начало щипать. Рури больше ничего не говорил, а она стеснялась проверять выражение его лица и ощущала себя совершенно потерянной в сложившейся ситуации. Даже выслеживать и ловить убийцу гораздо проще!