Янтарь и Лазурит
Шрифт:
— Принцесса Юнха, куда-то собралась?
Её глаза в ужасе расширились, а взгляд забегал из стороны в сторону. Она медленно обернулась, одной рукой пряча Рури под одежду, приняла невозмутимый вид и улыбнулась. Перед ней стоял мужчина в ярких золотистых одеждах, чем напоминал выглянувшее утром солнце. Его волосы были убраны в высокий пучок с небольшой короной сантугван* и торчавшей из неё золотой заколкой, украшенной драгоценными камнями.
* Сантугван (кор. ???) — корона, которую носили поверх пучка в причёске санту.
— Ван Тэ*, какая неожиданная
* Ван (кор. ?) — титул правителя, обращение к принцу.
С её губ сорвался нервный смешок. Откуда ей было знать, что в этот самый момент наследный принц прогуливался по саду?! Сколько Кохаку ни сбегала из дворца за последние двадцать лет — ни разу его тут не видела.
Сложив руки за спину, он смотрел на неё с высоко поднятой головой и довольной улыбкой.
— Что это у тебя на шее?
— Просто ящерица, — быстро нашлась с ответом Кохаку. — Хотела выпустить её на свободу, пока она не перепугала всех принцесс во дворце.
— Получается, ты не собиралась сбегать?
— Что вы, ван Тэ, всего лишь прогуляться!
— Тогда где твои слуги?
Наследный принц ван Тэ был одним из добрейших людей во всём дворце. Кохаку не сомневалась, что он никому не сдаст её — может, поругает, но всё равно защитит; тем не менее, она не хотела подводить его. За годы жизни во дворце Кохаку привязалась ко многим живущим здесь, в том числе к ван Тэ и генералу Ю, которые вели себя похоже и часто по-доброму издевались над ней. При первом взгляде на её невзрачную одежду он сразу должен был догадаться, что она хотела сбежать.
— Слуги? — переспросила Кохаку. — Должны быть где-то неподалёку. Хеджин-а!
Когда она произнесла имя служанки, то ни на что не надеялась, как вдруг та показалась из-за того самого куста барбариса.
— Принцесса Юнха, — она поклонилась и поприветствовала свою госпожу, за её спиной также показался евнух Квон, державший перед собой руки в рукавах.
— В таком случае желаю хорошей прогулки. — Ван Тэ улыбнулся и с любопытством всмотрелся в узел за спиной Кохаку, где она держала одежду Рури, однако никак не прокомментировал и неторопливой походкой пошёл по тропинке.
Кохаку молча развернулась и на этот раз двинулась в сторону настоящих ворот из дворца, а не стала перелезать через стену. Не издавая ни звука, Хеджин и евнух Квон последовали за ней.
Поскольку принцесса не была наказана и никто не удерживал её во дворце, стража расступилась и пропустила всех троих.
— Мне нужно, чтобы вы подождали меня здесь, — потребовала Кохаку, как только они отошли на достаточное расстояние.
— Принцесса Юнха, вы клянётесь, что не сбежите? — захныкал евнух Квон, слишком привыкший к её выходкам.
— Сейчас вернусь, ждите, — она хитро улыбнулась и скрылась за ближайшим домом, где поставила узел с одеждой на землю, посадила на него Рури и отвернулась.
— Можешь превращаться.
Почти сразу она услышала шуршание за спиной, обняла себя за плечи, борясь с желанием обернуться и подглядеть. Но не успела решиться, как Рури
— Нуна.
Он оделся невероятно быстро и предстал перед ней в уже привычном тёмно-синем халате, только его распущенные волосы были немного растрёпанными и спутанными. Кохаку закусила губу, мысленно представила, как бы она подошла, запустила в них свои пальцы и помогла распрямить; но в реальности осталась стоять на месте и с улыбкой крикнула намеренно громко:
— Монах Шуаньму, какая неожиданная встреча!
Только что она говорила эти слова ван Тэ, но не придумала ничего лучше, чтобы объяснить слугам появление Рури. Она не сомневалась, что Хеджин поймёт её — та всегда понимала; и не ошиблась: оба зашли за домик и приблизились к своей госпоже.
Кохаку набрала в рот побольше воздуха, собираясь с мыслями, и выдала на одном дыхании:
— Мне нужно незаметно уехать в Анджу, можете остаться здесь или отправиться со мной.
— В Анджу?! — в ужасе переспросил евнух Квон и так запрокинул голову, что его шапка чуть не сползла.
— Тише!
Хеджин оказалась более здравомыслящей, быстро оценила ситуацию и выдвинула предложение:
— Проще всего отправиться туда с торговцами.
— Тогда узнаем в гавани, не отправляется ли туда какой-нибудь караван, — решила Кохаку и уже собралась двинуться в путь, как перевела взгляд на Рури, которого тоже не успела ввести в курс дела. — Монах Шуаньму, ты с нами?
— М.
Тяжеленный камень свалился с души. Кохаку не подозревала, насколько сильно переживала, что друг её детства, которого она давно считала покойным и который так внезапно появился, в один день мог покинуть Сонгусыль и уехать в свой Цзяожи. Даже если рано или поздно это случится, теперь ему придётся задержаться ещё на несколько недель, а может, и месяцев.
Воодушевлённая, она радостно подняла голову, улыбнулась и уверенной походкой отправилась в сторону гавани, но за локоть её вдруг схватила настойчивая служанка. Кохаку обернулась и непонимающе посмотрела на Хеджин: губами та держала ленту и сверлила госпожу недовольным взглядом, отчего заставила её виновато рассмеяться. Не говоря ни слова, Хеджин вытащила волосы Кохаку из-за шиворота и в мгновение ока наспех заплела косу, связала лентой и лишь после этого кивнула и позволила отправиться в путь.
Глава 11
Лазурит в череде неожиданных встреч
От только прибывших кораблей стоял сильный гул, режущий уши. Сюаньму понимал, что гавань в таком крупном городе, как Сонбак, — одно из худших мест на свете. Помимо шума, от которого вскоре разболелась голова, здесь также толпы людей метались туда-сюда, все куда-то спешили. Если однажды он всё-таки решит вернуться в Цзяожи, ему вновь придётся оказаться здесь, а может, он просто отправится более длинным путём по суши, но нуна и её слуги решили, что добираться до Анджу будет проще с торговцами. Зачем понадобилось туда — она не сказала, но, видимо, об этом говорилось в записке её матери.