Юг в огне
Шрифт:
– Есть, товарищ командующий!
– Вы и сами, товарищ Буденный, - продолжал Ворошилов, - отлично понимаете, что белогвардейцы все ставят на карту, чтобы разгромить нас и захватить Царицын... Но этого допустить никак нельзя... Мы все ляжем у стен Царицына, но не пустим врага в город...
– Определенно, товарищ командующий, - подтвердил Буденный.
– Умрем, но белогвардейцев в город не пустим.
– Товарищ Буденный, Военсовет X возлагает на вас и ваших кавалеристов исключительные надежды.
–
– Напряжем все силы, но ваши надежды и доверие оправдаем.
– Действуйте, товарищ Буденный. Желаю успеха!
– Спасибо, товарищ Ворошилов.
* * *
В тот же день к вечеру разведка донесла Буденному о том, что к селению Давыдовка подходят свежие конные части белого генерала Голубинцева.
Буденный разгадал планы белых: они задумали объединить всю свою кавалерию на этом участке фронта в общую группу, чтобы всей этой конной массой ударить по красным, смять их, вызвать панику и, таким образом, одним мощным ударом сразу сломить оборону Царицына.
Угроза серьезная. Буденный представил себе, что, действительно, если дать возможность белым объединить всю кавалерию, то она образует такую силу, с которой трудно будет справиться. И он решил никоим образом не допустить объединения белой конницы и бить ее по частям...
На следующий день, рано утром, Буденный повел свою бригаду на Давыдовку, намереваясь с налета атаковать противника. Но ошеломить белых, как задумал Буденный, не удалось. Противник, видимо кем-то уведомленный, подготовился к бою.
Буденный был раздосадован неудачей. Превосходство белых было явное. Продолжать с ними единоборство бессмысленно. Буденный отвел бригаду к селу Песковатке и сейчас же связался по телефону со штабом армии. К телефону подошел Ворошилов. Слышимость была плохая.
– Товарищ командующий!
– кричал в трубку Буденный.
– Товарищ Ворошилов!.. Вы меня слышите?.. Я - Буденный... Буденный...
– Слышу, но плохо, - комариным писком отзывалась трубка.
– Что вы мне хотите сказать, товарищ Буденный?..
– Я нарвался на крупные силы противника, - кричал Буденный.
– На крупные силы... Слышите?.. Двое суток, как львы, дрались мои конники... Но силы белых слишком велики... Пришлось отойти...
– Именем революции приказываю вам не делать этого. Держитесь, товарищ Буденный... Слышите, держитесь!..
– Слушаюсь, товарищ командующий. Буду держаться. Но я настойчиво прошу ускорить присоединение ко мне бригады Булаткина.
– Разве она еще не вошла в ваше подчинение?
– Нет.
– Сейчас же прикажу Булаткину присоединиться к вам. Что еще надо?
– Прошу обязательно прислать пару автоброневиков. Вы слышите меня, товарищ командующий, два автоброневика.
– Слышу... Хорошо, товарищ Буденный, подумаю... Все?..
–
– До свидания, товарищ Буденный! Желаю удачи.
– Спасибо! До свидания.
Но Буденный не дождался присоединения кавбригады Булаткина - белые атаковали бригаду - и начал действовать. В этом сражении Буденный добился большого успеха. За один только день его кавбригада у Песковатки, Давыдовки и Дубовки разгромила два пехотных и пять кавалерийских вражеских полков...
К концу сражения подошла бригада Булаткина.
Вечером того же дня от Ворошилова был поручен приказ: из кавбригад Буденного и Булаткина образовать кавалерийскую дивизию. Начальником дивизии* назначался Буденный, политкомом Мусинов.
_______________
* В гражданскую войну командиры дивизий назывались начальниками.
Обстановка вокруг Царицына по-прежнему складывалась в пользу белых. Они активно развивали наступление, все плотнее сжимая кольцо своих войск вокруг героического города. Они оттеснили части красных к Гумраку и станции Ельшанке. На правом фланге захватили Сарепту и перешли Волгу.
Теперь белогвардейцы могли свободно обстреливать из пушек все уголки Царицына. И они воспользовались этой возможностью, открыв яростный артиллерийский обстрел по железнодорожной станции и штабу армии.
Хотя положение создалось исключительно напряженное, но в городе все было спокойно и об эвакуации никто не помышлял.
XI
На заседании Реввоенсовета X присутствовало много приглашенных начальников дивизий и командиров бригад. Буденный докладывал план действий своей конницы по разгрому белых.
Было сильно накурено. Ворошилов, посматривая на синий табачный дым, морщился, но молчал.
В комнате было холодновато, все сидели в полушубках, бекешах, кожанках, шинелях...
Стоя около развешенной на стене карты, Буденный говорил:
– Против нашего правого фланга действует мощная конная группа противника. Цель этой группы - прорвать наш фронт, всей своей массой хлынуть к нам в тыл, внести замешательство в наши ряды, парализовать действия...
– Правильно, - кивнул Ворошилов.
– Я прошу, - продолжал Буденный, - чтобы не допустить такого положения, разрешить мне пойти с моей дивизией в тыл этой белогвардейской группировки, попытаться разгромить ее... А затем мы совершим ряд налетов с тыла на каждую группировку белых в отдельности. Я убежден в удаче такого рейда... Вот смотрите, товарищи, - повел он карандашом по карте, - условия для такого рейда благоприятствуют нам. Вот здесь мы проходим балкой незаметно для белых, затем вот этим леском заходим в тыл белой коннице... Охраны здесь у них нет, они и не подумают подозревать нас... Разгромив эту группировку, мы с налета атакуем вот эту группу...