Юг в огне

Петров-Бирюк Дмитрий Ильич

Десятки глаз присутствующих внимательно следили за движениями карандаша Буденного.

– Хорошо здесь растабаривать, в кабинете штаба, - проворчал кто-то скептически.
– А там, на поле сражения, оно другое может показать.

Ворошилов задумчиво смотрел на карту.

– Нет, почему же, - сказал он.
– Товарищ Буденный, по-моему, совершенно прав. Если мы поставим перед его дивизией задачу, - подойдя к карте, стал он водить карандашом по ней, - ударом через Дубовку, Иловлю, Качалинскую на Гумрак разгромить противника перед нашим правым флангом, то

это значит, что при удаче, - а я не сомневаюсь, что она будет достигнута, - мы сумеем разомкнуть кольцо вражеского окружения... Я считаю, товарищи, - повеселевшим взглядом окинул он присутствующих членов Военсовета и командиров, - что мысль товарища Буденного правильная и ее надо поддержать. Если товарищ Буденный успешно справится с возложенной задачей, то это даст возможность развить успех и всем частям нашего фронта... Мы тогда сумеем перейти в наступление по всему фронту...

Почти все были согласны с Ворошиловым и Буденным.

Когда заседание Военсовета было закончено, Ворошилов сказал Буденному:

– Семен Михайлович, вы не знакомы со своим тезкой?
– указал он на молодого, плечистого командира.

Буденный внимательно посмотрел на командира.

– Нет, не знаком.

– Тогда прошу познакомиться, - предложил Ворошилов.
– Товарищ Тимошенко, Семен Константинович.

– Слышал, - пожал руку командиру Буденный.
– Рад познакомиться. Говорят, рубака замечательный.

– Врут, - усмехнулся Тимошенко.
– Против вас, товарищ Буденный, в рубке не гожусь.

– Ну, если так заявляет товарищ Тимошенко, - засмеялся Ворошилов, то придется вам, товарищ Буденный, взять его к себе на выучку.

– Не возражаю, - засмеялся и Буденный.
– Только, мне кажется, товарищ Тимошенко сам кое-чему может научить.

– А вот это и хорошо, - уже серьезно произнес Ворошилов.
– Семен Михайлович, товарищ Тимошенко направляется в ваше распоряжение. Как вы его можете использовать?

– Я о товарище Тимошенко много слышал хорошего, - сказал Буденный. Если не ошибаюсь, вы командовали Крымским полком?

– Да, - просто ответил Тимошенко.

– Так вот, товарищ командующий, - обратился Буденный к Ворошилову, если не возражаете, я могу предложить товарищу Тимошенко командование второй кавбригадой.

– Как вы считаете, товарищ Тимошенко?
– взглянул на него Ворошилов.

– Самого себя рекомендовать затруднительно, - улыбнулся Тимошенко. Но, прямо скажу, что под командованием товарища Буденного охотно буду служить и должность командира бригады приму. Надеюсь оправдать ваше доверие.

– Ну и замечательно, - удовлетворенно сказал Ворошилов.
– Вопрос ясен. Сейчас же и езжайте вместе... Там, у себя, договоритесь обо всем... Но я хочу вам рекомендовать еще одного товарища...

– Кого же, товарищ командующий?
– поинтересовался Буденный.

– Фому Котова. Боевой казак... У меня тут служил... А теперь просится в кавалерию, хочется ему воевать... Возьмите его, товарищ Буденный, замечательный ординарец будет...

– Хорошо, товарищ Ворошилов, возьму.

* * *

Приехав

из штаба армии с Тимошенко и Фомой Котовым в свою дивизию, Буденный узнал, что генерал Голубинцев собрал у хутора Прямая Балка несколько кавалерийских полков, с которыми намеревается произвести прорыв позиции красных для того, чтобы зайти в тыл защитникам Царицына.

Буденный решил предотвратить эту опасность... В полночь под 22 января он отдал приказ по дивизии о выступлении...

К рассвету передовой эскадрон достиг Сухой Балки, находившейся в пяти верстах южнее Прямой Балки. Буденный приказал сделать остановку.

Сидя на высоком, лысолобом рыжем коне, плотно запахнувшись в бурку, Буденный с пригорка наблюдал за тем, как подтягивались последние эскадроны.

– Товарищ Мусинов, - негромко позвал он политкома дивизии.

– Я вас слушаю, товарищ начдив, - простуженным голосом отозвался Мусинов, подъезжая к Буденному.

– Как ваше самочувствие? Лучше вам или нет?..

Политком зябко поежился.

– Чепуха, - отмахнулся он.
– Немного ломает... Пройдет.

– Нет, не говорите так, товарищ Мусинов, - строго проговорил Буденный.
– Эта болезнь каверзная... Отлежаться надо вам денька два...

– Что вы, Семен Михайлович!
– испуганно отмахнулся политком. Мыслимое ли дело сейчас отлеживаться?.. Не обращайте внимания на мою болезнь... Пройдет.

– Не храбритесь, товарищ комиссар, - сказал Буденный.
– Я вам приказываю, поезжайте к врачу.

– Хорошо, Семен Михайлович, съезжу.

– А перед тем, как поехать к врачу, я хочу с вами посоветоваться...

– Слушаю вас, Семен Михайлович.

– Вам уже известно, что по рекомендации товарища Ворошилова командиром второй бригады я назначил товарища Тимошенко?

– Известно, товарищ начдив. Теперь надо нам укрепить командование первой бригады. Есть мнение комбригом первой назначить Оку Ивановича Городовикова...

– Я не возражаю и предлагаю ему хорошего комиссара. Есть на примете человек.

– Кого вы имеете в виду, товарищ Буденный?

– Прохора Ермакова. Знаете его?

– Как же. Он тут в бою отличился, генерала Кравцора зарубил. Замечательный вояка.

– Он не только вояка, - заметил Буденный.
– Но и комиссаром отличным будет... Только что из Петрограда приехал, политические курсы там окончил. Парень неплохой, знаю я его еще с австрийского фронта... Вот, может быть, молод...

– Разве это беда?
– возразил Мусинов.
– Я знаю двадцатилетних военкомов дивизий. Отлично справляются со своим делом. О Ермакове политотдел армии самого хорошего мнения.

– Поговорите в политотделе насчет Ермакова. Жалко, если его от нас возьмут.

– Обязательно поговорю, сегодня же свяжусь. Если не возражаете, я, может быть, съезжу в штаб.

– Хорошо, - согласился Буденный.
– Только вначале поезжайте к доктору, а я вызову Городовикова, поговорю с ним.

– Строгая вы нянька, товарищ начдив, - засмеялся Мусинов.
– Ничего не поделаешь, придется поехать к лекарю.