За последним вздохом
Шрифт:
Кольтира и Туман ворвались на стоянку в лучших традициях рыцарей смерти. Никакого предупреждения о битве и предложения сдаться, никаких попыток ослабить противника залпом с позиции. Только нестись вперед, сея смерть и разрушения, убивая даже тех, кто не сопротивляется. Кольтира в Западном краю прикончил уже не один десяток гноллов и считал их слабыми противниками. Крупные, сильные, быстрые — это да, но им не хватало воргенских хитрости и смелости. Как только убьешь лидера — остальные обратятся в бегство.
Кольтира не ждал серьезного сопротивления и,
Кольтира устроил там настоящую резню, потрудился догнать убегавших и добить. Они с Туманом оба вывозились в темно-красной гнолльской крови по уши, но удовольствие того стоило.
Тут тоже не нашлось улик. Кольтира с сомнением покрутил в пальцах обрывок красной ткани: гноллы ткачеством не владели, но мало ли когда и откуда они ее сперли. И все же решил ее взять — лучше, чем ничего.
Лерисса, все еще обиженная из-за запрета путаться под ногами во время битвы, не упустила возможности съязвить. Наградила Кольтиру парой десятков эпитетов, из которых он понял едва ли половину. Но все — о неряшливости, недостойной настоящего эльфийского лорда.
— Кровь надо отстирывать сразу, а то останутся некрасивые пятна, — поучала она. — Будешь не на рыцаря смерти похож, а на упыря.
Как будто он, следопыт, сам не знает, как отстирывать кровь! А магия на что? Словом, достала она своими издевками и бухтением, и Кольтира, озвучив пару ответных насмешек, все же пошел к озерку помыться. И заодно почистить Тумана. Сложил на берегу доспехи, разделся, выполоскал рубаху.
Но вдруг одна невоспитанная женщина, вместо того, чтобы тихо посидеть и погреться на солнышке, притащилась на берег. Ей, видите ли, стало скучно. Точнее, не притащилась, а прибежала, и он сначала подумал, что на нее напали, а потому бросился навстречу.
Лерисса остановилась резко, словно налетела на невидимую стену. Уставилась на него округлившимися глазами. Кольтира сжал кулаки. Проклятое клеймо! Мысленно обругав ее и Орбаза, он заставил себя успокоиться. Ну, увидела, и увидела. Даже если растреплет всему Западному краю — ему-то что с того? Убьет любого, кто посмеет ему что-то высказать.
— Это больно, умирать? — с жалостью спросила она.
А, вот она о чем! Кольтира разжал пальцы и коснулся ладонью шрама, оставленного клинком Тассариана. Лерисса шмыгнула носом.
— От такой раны ты должен был умереть мгновенно…
— Нет, не мгновенно, — медленно проговорил он. — Я помню, как они превращали меня в нежить.
Собственная смерть — первая, настоящая — это не то, что может так просто изгладиться из памяти. Все
Замах. Расколотый доспех. Клинок. Ребра, легкое, сердце. Обещание мести.
Тьма. Боль. Снова голос Тассариана — громкий, оглушающий, неумолимый. Искаженные, оскверненные воспоминания. Слова присяги, его единственная защита.
Боль — невыносимая, жуткая. Противоестественная. И воля Короля Мертвых.
Первый приказ Тассариана: вставай. Второй: сражайся. Третий: держись рядом.
— Извини. Я… Извини, — пробормотала Лерисса.
Кольтира тряхнул головой, прогоняя воспоминание, и вернулся к Туману. Через несколько минут, мокрые, но чистые, они отправились в путь. До фермы не добрались: Лерисса проголодалась, затребовала привала, а потом уже не имело смысла шастать по темноте. Живая, но не слишком умная лошадь, только ноги себе переломает среди здешних кочек и оврагов.
Наутро отдали лейтенанту улики: тот лишь презрительно фыркнул, но несколько монет все же заплатил. А потом предложил сделать то, с чего вообще-то надо было начинать: поговорить с его агентом среди бродяг неподалеку от тыквенной фермы Хмуробровов.
— Кто-то жаловался, что ему в этой дыре скучно и нечем заняться, — напомнила Лерисса, и Кольтира не стал ее отговаривать от поездки.
Ферма выглядела неплохо, особенно по сравнению с полуразрушенными строениями у Янсенов. Но скоро бандиты, бывшие работники и местные оборванцы растащат тут все мало-мальски ценное.
Агент юлил и отнекивался, но все же выдал место и время встречи тех, кого считал причастными к убийству. Нужно было сообщить обо всем лейтенанту, но времени оставалось мало. Пришлось идти самому, оставив Лериссу под присмотром старухи, прикармливающей сироток, и Тумана.
Кольтира же вспомнил свое следопытское прошлое и скрытно пробрался в заброшенную шахту. Встреча состоялась, но больше запутывала, чем проясняла картину. В шахте поселился двухголовый огр — Кольтира на таких насмотрелся во Вторую войну и знал, что они были поумнее своих собратьев, а еще владели магией и могли быть опасны даже для рыцаря смерти. А явилась к нему укутанная в темный плащ женщина. Довольно молодая, если судить по голосу, но она говорила через ткань, закрывающую рот и подбородок, и потому сложно было сказать наверняка.
Молодая женщина — наверно, это у нее был запах, как у Лериссы. Ее походка была плавная, текучая, неслышная, больше похожая не на выправку человеческих воинов и не на мелкие шажочки жуликов, а на движения следопыта. Наемная убийца? Но зачем кому-то платить за смерть стариков, которые могли помешать только бродягам, зарящимся на их дом и запасы еды? Тому, кто способен купить услуги профессиональной убийцы, Хмуробровы ни за каким упырем не сдались.
Женщина угрожала огру, а потом предложила присоединиться к ней. Так и сказала «ко мне», ничем не выдав своего нанимателя. Огр согласился, они распрощались, довольные беседой.