Зачем богу дьявол к 2

Январёв Леонид Иванович

Внимание от Матери отвлёк привод четверых бывших босовцев. Пётр сказал им спрятаться до выяснения ситуации, но ублюдки Боса знают все нычки, нашли. Парней вывели на свободное место рядом с Николаем и Никитой.

– На колени!
– рявкнул Бос, потрясая пистолетом, который достал по душу Матери.
– Что, думаете, я вам спущу?

Считалось, что генераловские любят людей твёрдых, установленных в своих незыблемых правилах и беспощадных к врагам. Выведенный из себя пощёчиной Матери, Бос горел желанием продемонстрировать свою силу и власть.

– Сучий потрох!
– Бос подошёл к одному из парней.
– Я у бандитов тебя выкупил! А ты, что...

Бос выстрелил парню в затылок. Следующим он выбрал молодого и красивого, про которого Пётр сказал Николаю: "... сам понимаешь".

– Гадёныш!

Кто бы...
– Бос приставил к затылку парня пистолет.

– Нет!
– скомандовал Витя Острый.
– Этого оставь ребятам на забаву.

Парень резко обернулся, обхватил руку с пистолетом, глубоко насадился ртом на дуло, и нажал курок пальцем Боса, или Бос, инстинктивно отдёргивая руку, нечаянно выстрелил. Это произошло с такой стремительностью, что сразу трудно было понять, что случилось. Пуля прошла наискосок, громко сломала основание черепа и вырвала часть затылка. Фонтаном брызнула кровь, раздался чёткий звук, похожий на всхлип и вместе с кровью потекла кровавая масса. Тело самоубийцы сначала дёрнулось назад, но стойка на коленях не дала упасть, тело повалилось вперёд и набок в ноги Боса. Тех, кто не успел отвести глаза, затошнило. Рука Боса, с окровавленным пистолетом, дрожала.

Опять парадоксальщик! Витя Острый смотрел досадливо. Спалить что ли дотла эту чёртову деревню? А Бос дурак! Неужели он думает, что до конца времён за ним будет ходить охрана из генераловских? Как он после этого собирается удержать в повиновении всех этих парадоксальщиков? Только силой страха? Сила страха в руках глупого против него же и обернётся. Таким как Бос, хитрость нужна. Нагонять страх, вселять ужас - дело господское.

– Я объявляю землю, на которой вы живете и работаете, землёй Генерала.
– сказал Витя Острый всем, не обращая внимания на нелепо оцепеневшего Боса.
– Я объявляю вас собственностью Генерала. Я уверен, что у вас есть оружие. Можете его закопать в землю, спрятать в лесу или съесть, но у кого я найду оружие, тот будет повешен и вместе с ним пятеро. Тот, кто осмелится на неповиновение, будет четвертован и будет повешен десяток. Не пытайтесь бежать. Недостаток поголовья в общине карается как саботаж повешением в количестве недостающих. Решайте сами, что лучше - донести на смутьяна, или болтаться на верёвке. Я не надеюсь на ваше благоразумие.
– закончил Витя Острый и сделал кому-то из своих знак - круговое движение указательным пальцем.

На площадь выкатили примерно двухметровое в диаметре грубо сделанное колесо с широким металлическим ободом и толстыми спицами, приваренными к ободу случайным образом. Следом принесли цепи с наручниками. Это были многозвенные браслеты для конвоирования групп заключённых, модель типа "Букет" в генеральской модификации.

Сельчан, пойманных произвольно, пока остальные раздумывали, стоит ли идти на площадь, и стоящих отдельной группой под дулами автоматов, присовокупив ним и двух оставшихся в живых бывших босовцев, брали по одному и сцепляли с колесом за спицы - левая нога, колесо, правая рука. Следующего - правая нога, колесо, левая рука. Прикованные таким образом имели незначительную свободу движения и могли только сидеть. Чтобы продемонстрировать, насколько бесполезны будут коллективные усилия узников самостоятельно сдвинуть колесо, за обод зацепили трос лебёдки джипа и стали сматывать. Колесо стронулось с места: поползло насекомое с людьми, как щупальцами. Прикованные сбились в кучу, они упирались, пытались не наваливаться друг на друга, но это не удавалось. Кто-то закричал от боли. Витя Острый сделал своим знак рукой - достаточно.

Сырая земля, зимняя ночь, неизбежность справлять нужду под себя, осознание ужаса своего положения - всё это быстро убьёт узников, а если кто и выживет, то безумным. Умирая, люди будут выть как животные. Генеральские называли эту предельно простую устрашительную акцию "Лукоморье". Те, кому посчастливилось пока не попасть в "Лукоморье", никогда не смогут избавиться от ужаса перед сказочной страной.

Виселицы, четвертование, потрошение внутренностей - без этого не обойдётся, как не устрашай на словах. Наматывание кишок ещё живого человека на специальный барабан - это называется "Карабас Барабас". Не все могут до конца досмотреть это представление - падают в спасительный для разума

обморок. А вот от "Пожарить семечки" так легко не отделаешься. В металлический контейнер загоняют людей и под контейнером разводят огонь. Казалось бы, никакой наглядности, только вопли и запах. Но нет! Воображение дорисовывает происходящее внутри контейнера, да так, что наглядность четвертования проигрывает. Человек не испытывает мук отрубленной у него на глазах головы. Другое дело, когда казнь будит воображение: человек сам себя поджаривает на адском огне. А некоторые впадают в транс похлеще наркотического: наслаждение, которое они при этом испытывают, наивысшее, божественное. Но ломка будет под стать: как понять, что ты словил кайф на смерти ближнего, или даже близкого и родного человека?

Витя Острый не сомневался, что приведёт этих людишек к повиновению. Достаточно оставить здесь человек десять, под командой толкового парня, который возбуждается от беспредельной власти над людьми, но не садист и калечить попусту казённое имущество не станет. Молодость, наивность! Беспредельная власть над людьми - мечта, идеал, мотив для самосовершенствования, это Царство Небесное. Добиться на земле такой благодати нельзя, но в стремлении к ней правильный порядок навести можно. Недавно к генеральским прибился учёный-генетик. Он обещает вывести породу человека-раба. Но это вопрос далёкого будущего. А пока у новой страны нет даже названия. Генеральдия - звучит глупо, другие предложения не лучше.

Жаль, что женский взвод отбыл с Генералом на выбор места для столицы благословенной. Сюда бы сейчас этих чертовок. Видавший виды Витя Острый и то глаза отводил, когда девочки приступали к работе. Легче бога разжалобить, чем их. Дьявола ошибочно причисляют к мужскому роду, он - женщина. Один недостаток - увлекаются: после них много увечных и неспособных к продолжению рода.

Спрыгнув с капота бронетранспортёра, Витя Острый пошёл к своим бойцам, распорядится о разбивке лагеря. Он специально оставил сельчан без последней команды. Пусть мучительно думают: стоять на месте, или уже можно расходиться?

Попик ошалел от увиденного до полной утраты способности осознавать происходящее. Его мозг сверлила одна мысль - враги повержены! Попик подскочил к Вите Острому и, показывая рукой на проклятых циркачей, завопил:

– Слуги Антихриста! Слуги Антихриста! Птицу поймайте! Поймайте птицу!

Брезгливо посмотрев на попика, Витя Острый плюнул ему в лицо, уж сильно мерзким оно выглядело. Попик утёрся и попятился, кланяясь, с перепугу осеняя крестным знамением своего оплевателя.

К Николаю подошёл крупный телом генераловский, помахивая наручниками. Николай протянул руки.

– Лохов ищешь?
– насмешливо спросил генеральский.
– За спину!

Николай завёл руки за спину. Тоже сделал и Никита. Друзей отвели в стандартный автозак, на борту которого поверх отметок о прежней принадлежности к Минюсту Несчастной страны, был нарисован аляповатый дракон. Вход с правого борта, слева общая клетка для заключённых, напротив входа - две отдельных камеры, их называют "стаканы". На канцелярском языке они предназначены для перевозки заключённых, которых нельзя перевозить в общей камере с другими заключёнными.

Уровень гуманности пенитенциарная системы Несчастной страны никогда за всю её историю не поднимался выше уровня гуманности блатного мира, живущего по понятиям, обычно, был ниже. Законы тюремного сообщества только для несведущих выглядят незыблемо, на поверку они столь же лицемерны, как и все общественные законы. Есть гомосексуализм без тюрьмы, но нет тюрьмы без гомосексуализма. Кодекс блатной чести не допускает общения с пидорами и в то же время искать среди блатных безгрешного в пидорстве, всё равно, что искать целку в борделе, но, как и везде, принцип важнее его соблюдения - пидару нет места рядом с правильными пацанами. Государственный автозак - отражение тюремных законов: отдельные камеры-стаканы в первую очередь предназначены для пидаров, а уж потом, если в этом вдруг возникает необходимость, для нужд правосудия. Разумеется, формально преподносится всё наоборот. Трудно разобраться, то ли блатной мир - искажённое отражение Несчастной страны, то ли Несчастная страна - искажённое отражение блатного мира, так сильно они переплелись между собой за свою кровавую многовековую историю.