Заклинатель ордена Линшань. Новые пути. Книга 2

Архангельская Мария Владимировна

— Сегодня днём, ваше высочество.

— Днём? — взгляд Гусуня метнулся к Линьсюаню.

— До сих пор мы не встречались, — подтвердил тот.

— Вот как? А мне казалось, что вы друг друга знаете.

— Увы, — развёл руками евнух. — Для меня честь знакомство с господином бессмертным, я не смог бы забыть такую встречу.

— В таком случае, мастер Хэн, откуда вам стало известно о господине Ане?

— А разве для того, чтобы услышать о ком-то, обязательно встречаться лично? — отозвался Линьсюань. А вот таких требовательных ноток в голосе Гусуня, когда тот обращался к бывшему учителю, раньше не было. Растёт мальчик, набирается уверенности.

Ужин растянулся на добрую стражу, а то и полторы:

Гусуню хотелось побольше расспросить о своих родителях, Ань Чэнши добросовестно вспоминал, а получив передышку от любопытства одного гостя, переключался на другого. К счастью, это случалось не часто, так что Линьсюаню не пришлось много выкручиваться. А то он уже начал подумывать, не сбежать ли из-за стола. Особенно когда пришлось признать, что общих знакомых у них нет, и Гусунь тут же поинтересовался, а от кого, собственно, Линьсюань слышал об их гостеприимном хозяине.

— Есть вещи, о которых я предпочту не распространяться, — отрезал заклинатель. — Даже с вами, ваше высочество, простите.

Гусунь хмыкнул, но настаивать не стал. Линьсюань мысленно перевёл дух. Хватит и того, что его только что вынудили признаться, что он провёл детство в приёмной семье и своих родителей тоже не помнит. Это двое своей въедливостью стоили друг друга.

— Ваше высочество, не откажите вашему слуге в просьбе, — когда трапеза наконец закончилась, произнёс Ань Чэнши. — Не я один мечтал о вашем возвращении. Вы позволите старому слуге написать тем, кому он доверяет более всего, и вызвать их сюда? Не все последователи вашего отца были убиты, и они тоже должны увидеть вас собственными глазами.

— Пишите, — кивнул Гусунь.

Оказавшись наконец в выделенной ему комнате, Линьсюань выдохнул с облегчением. Что ж, миссию можно было считать успешно выполненной: его высочество, которого в присутствии старого слуги больше не получалось называть на «ты» и по имени, узнал всё, что нужно, а дальше как-нибудь справится сам. С помощью сторонников своего отца, а также недовольных властью кланов. Оставалось добраться обратно в Линшань — и пережить разговор с Чжаньцюном, м-да. Беспокойство, доставленное шисюну, вышло за все мыслимые пределы, и теперь Линьсюань жалел, что поддался мальчишескому порыву и сбежал из Янгуаня. Ничего бы с Гусунем в пути не случилось, непредвиденные последствия своего вмешательства в сюжет Линьсюань уже устранил, а дальше всё должно пойти по накатанной. Даже если Чжаньцюн по своему обыкновению проглотит всё, что натворил его беспокойный шиди — очень неудобно перед другом и главой, очень.

Но что теперь переживать? Что сделано, то сделано, семь бед — один ответ. Отгоняя мысленную картинку, как он предстаёт перед главой Ши, пряча глаза, словно нашкодившая собака, Линьсюань разделся и лёг, но сон не шёл. Гостю выделили жаровню, она неплохо прогрела комнату, но было душновато, и Линьсюань поднял занавеску и приоткрыл ставень. Весь день сегодня было пасмурно, а сейчас небо вдруг расчистилось и на небо высыпали полчища звёзд. Спальня находилась на втором этаже, внизу дремал садик, городские огни погасли, и ничто не мешало сиянию светил. Для полноты романтической ночи не хватало только лунного света, но увы — конец месяца, до новолуния буквально один день, так что луна если и видна, то только в виде едва заметного серпика. Который, впрочем, Линьсюаню так и не удалось отыскать — возможно, тот был с другой стороны дома.

Зато звёзды сияли как драгоценные камни, как женские глаза, когда вы после долгого ожидания наконец остаётесь наедине. Множество, множество глаз… Найти бы среди них те, единственные. Линьсюань вздохнул, снова чувствуя себя почти поэтом. Может, плюнуть, да и махнуть вместо Линшаня в Фэнчэн? День Середины осени давно минул, забытый из-за всех этих тревог, но будет и другое полнолуние, и они

могли бы встретить его с Жулань. Только вдвоём. И тоже будет тихая ночь, вино, и можно будет прочесть какие-нибудь стихи… Сам Линьсюань так и не овладел благородным искусством стихосложения, да не особо-то и стремился, но в мире и без его потуг хватает поэзии. При всей удивившей его скудости любовной лирики этого мира, всегда можно найти что-то подходящее. Ну, например…

Над задумчивым морем

Поднялась луна в тишине.

Край небес весь заполнив собой,

Отразилась в волне.

Мне, влюблённому, ночь —

Показалась уж слишком длинна.

Я свечу погасил.

Всё залила сияньем луна.

Плечи платьем прикрыл, —

Вечера от росы холодны.

Почему не могу

Дотянуться рукой до луны?

Я б сорвал её с неба,

Поднёс бы любимой своей,

Но со мной её нет,

Лишь во сне, может, встретимся с ней.**

— Уезжаете, мастер Хэн? — удивился на утро евнух, когда Линьсюань озвучил за завтраком свои планы. Гусунь тоже так удивился, что отложил палочки.

— Да, меня вызывает мой глава. Я и так уже непозволительно задержался. Надеюсь, вы простите мне эту торопливость.

— Желания гостя — закон, — Ань Чэнши переглянулся с принцем. — Наше знакомство было радостью для этого старика. Счастлив глава, у которого такие подчинённые.

Линьсюань едва удержался от хмыканья. Вот уж чего он приносил Чжаньцюну, так отнюдь не счастье.

Гусунь вышел его проводить. Сборы были недолгими, Линьсюань поистине всё своё носил с собой, и теперь оставалось столько лететь прочь от восходящего солнца. Искушение навестить Жулань он всё же с большим трудом преодолел. Сперва надо узнать новости, успокоить Чжаньцюна, а заодно узнать, как продвигаются дела с разводом и где сейчас обретается господин Е. Ибо семью Сун, возможно, придётся перевозить в Гаотай целиком. Здесь скоро начнётся настоящее восстание, и если Мэи узнают, что рядом пробегал один знакомый заклинатель, у них возникнут закономерные вопросы. Суны не знают ответов, но они связаны с мастером Хэном, а церемониться хозяева Фэнчэна не привыкли.

Но и снова сталкивать Жулань с Е Цзиньчэном, будь он неладен, тоже не дело.

— Вы больше ничего не хотите мне сказать? — настойчиво спросил Гусунь, когда Линьсюань уже вытащил меч. Похоже, мысль, что мастер Хэн притащил его сюда не для того, чтобы воспользоваться плодами своих трудов, не укладывалась у него в голове.

— Нет, всё уже сказано, — легкомысленно отмахнулся Линьсюань. — Хотя… Пожалуй, дам тебе на прощание один совет. Когда Мэи поймут, что ты настроен серьёзно и это не просто бунт отчаявшихся крестьян, который можно задавить одним-двумя отрядами, они, скорее всего, вышлют против тебя Мэй Хайтана. Так вот, запомни: его коронный приём, принёсший ему уже не одну победу — удар по вождю. Он может долго готовиться, изобретать разные хитрости, но в конечном счёте ставит всё на одну сокрушительную атаку, которой уничтожает командующего. Или хотя бы выводит из строя. Так, скорее всего, будет и на этот раз. В общем… думай, что можно этому противопоставить.