Записки
Шрифт:
В сем году граф З. Г. Чернышев пожалован был главнокомандующим в Москве [41] , а Петр Богданович Пассек на место его в Могилеве.
[1782]. В 1782 году светлейший князь Потемкин, проезжая чрез Могилев, обещал отцу моему взять меня к себе в адъютанты, и в сем году приобрел он полуостров Крым [42] , который назван Таврическою губерниею; светлейший князь пожалован генерал-губернатором как в оной губернии, так в Новороссийской и Херсонской.
41
На самом деле рескрипт по этому поводу Екатерина II подписала 4 февраля 1782 г.
42
Манифест о «принятии полуострова Крымского, острова Тамани и всей кубанской стороны под Российскую державу» был издан 8 апреля 1783 г.
Вот происшествие, случившееся во время проезда его светлости. Со времени случая Зорича они между собою были неприятели; хотя князь и
43
Этим доказывалась легкость в подделке ассигнаций, что и было одною из причин, по которой императрица переменила ассигнации; впоследствии уже не сенаторы подписывали новые, а Государственного банка чиновники; прежние сперва были только в 100, в 50 и в 25 рублей, а новые прибавлены к оным в 10 рублей красные, а синие в 5 рублей. В царствование императора Александра I, как фальшивых ассигнаций умножилось, то снова переменили другие формы.
К перемене ассигнаций императрицею был еще поводом двадцатилетний банк, для дворянства и купечества, 13 миллионов под залог имений; ревизская душа принимаема была в сто рублей, платя проценты со ста по пяти да в уплату по три; в двадцать лет долг должен был быть заплачен. Поэтому кто только успел, тот и воспользовался оным, люди благоразумные, сделав заем, употребили суммы для заплаты долгов частным лицам или для оборотов, но большая часть употребили для прихотей и роскоши, которая с тех пор много увеличилась, а для нравственности была гибельна, от которой дворянство вошло в долги и видимо стало беднеть, 33 миллиона ассигнаций, вошед в оборот, потеряли свой кредит, прежние ассигнации ходили не только без лажа (Лаж — разница между платежной ценностью монеты и ассигнаций одного номинала; выражение «ассигнации ходили без лажа» означает, что они обменивались на серебро один к одному.), но, чтобы иметь 25-рублевую ассигнацию, платили 26 рублей серебром, а новые ассигнации вначале теряли 10 процентов, потом, по времени и по мере выпуска из Банка великого числа бумажных денег, кредит оных гак упал, что с 1804 году уже серебряный рубль ходил уже в 4 рубля. С другой стороны, сказанный заем принес пользу: купцы употребили на заведение и построение в городах фабрик, домов и каменных лавок, отчего строением города улучшались. Впоследствии Банк сей обращен в восьмилетний, и ревизская душа принималась в 150 рублей. По утверждении Банка на 24 года, в великороссийских губерниях принималась в 200 рублей, а в прочих губерниях в 150 рублей, плата производилась по 6-ти процентов и по 2 в уплату капитала. После нашествия неприятеля великими пожертвованиями дворянство вошло в неоплатные долги, заложа почти все свое имение; не в состоянии было уплачивать положенное в Банк, имения потеряли свою цену, кредит потерян; в облегчение, в 1830-м году государь указал уменьшить один процент, но продолжить вместо 24-х на 26 лет заем. Ежели же кто пожелает продолжить на 36 лет, то проценты платить по четыре.
Отпустя жида чрез некоторое время, князь притворился нездоровым и тот же день, до выздоровления, возвратился в Дубровну и послал за отцом моим, чтоб он туда к нему приехал; на другой день, как скоро батюшка мой к нему явился, тогда князь, полученный уже тогда пук ассигнаций показав ему, сказал: «Видишь, Николай Богданович, у тебя в губернии делают фальшивые ассигнации, а ты не знаешь? Как скоро я проеду Могилев, то ту же минуту поручи уголовной палаты председателю Малееву произвести следствие, не щадя ни самого Зорича, ежели будет в подозрении; я для того не хочу, чтобы ты сам следовал, чтобы в изыскании вины Зорича и его друзей-плутов не был употреблен Энгельгардт, мой родственник» [44] .
44
Этот эпизод имел место, по всей видимости, весной 1783 г.; в письме Г. А. Потемкину от 27 апреля 1783 г. Екатерина II пишет, что «ради Скловских диковинок» на место происшествия отправился сам губернатор Пассек (Сборник Русского исторического общества. СПб., 1880. С.254).
Теперь я делаю отступление и скажу о жизни Зорича и о Шклове. Ни одного не было барина в России, который бы так жил, как Зорич. Шклов был наполнен живущими людьми всякого рода, звания и наций; многие были его родственники и прежние сослуживцы его, когда он служил майором в гусарском полку, на его совершенном иждивении; затем отставные штаб- и обер-офицеры, не имеющие приюта, игроки, авантюристы всякого рода, иностранцы. Французы, итальянцы, немцы, сербы, греки, молдаване, турки, словом, всякий сброд и побродяги, всех он ласково принимал, стол был для всех открыт; единственно для веселья съезжалось даже из Петербурга, Москвы и разных губерний лучшее дворянство к 1 сентября, дню его именин, на ярмонки два раза в год, и тогда праздновали недели по две и более; в один раз было
В числе живущих у него был турецкий князь Изек-бей, второй сын сестры царствующего султана [45] ; когда Зорич был в полону, он с ним был знаком и пользовался его благодеяниями. Сей князь был сперва воспитан тайно под чужим именем, ибо, по турецким законам, сестра султана одного только может иметь в живых сына, а последующих должна при рождении задушать. По материнской природной нежности мать сберегла его, когда же начали догадываться, что он близкий человек султану, то мать его отправила в чужие край, и он, быв во Франции, данные ему деньги все прожил, а более ему не присылали; вспомня свое знакомство с Зоричем, приехал в Шклов просить взаимной помощи, в чем ему и не было отказано. Он был прекрасный и любезный человек, говорил хорошо по-французски и скоро выучился изрядно говорить по-русски; впоследствии старший брат его умер, то султан, узнав о нем, позволил ему возвратиться в Константинополь. Многие русские его потом там видели и сказывали, что дан ему чин подавать султану умываться. Я для того о нем сказал, что можно ли было подозревать кого-либо, с каким намерением кто там жил? Тем более Зановичи могли быть без малейшего замечания, ибо они приехали как путешественники, познакомившись в Париже с Неранчичем, родным братом Зорича, и которого ссудили немалым числом денег, приехали же, имея паспорты, жили роскошно и вели большую банковую игру.
45
Имеется в виду Абдул-Гамид I.
По последствию открылось, что как Зорич был много должен, то они [Зановичи] хотели заплатить за него долги, а Шклов с принадлежащим имением взять в свое управление на несколько лет, пока не получат своей суммы с процентами, а Зоричу давать в год по сту тысяч рублей, по тогдашнему времени большая сумма; для сего просиживали с ним, запершись, ночи, уговаривая его по сему предмету, и употреблен в посредство учитель, бывший в корпусе, Салморан. Зорич говаривал, что скоро заплатит свои долги и будет опять богат, что подало подозрение, что он участвовал в делании фальшивых ассигнаций. Тоже послужило к таковой невыгодной для него мнении, что два карла меняли фальшивые ассигнации; то случилось оттого, что они держали карты, а на больших играх, особливо когда Зановичи метали банк, за карты давали по сту рублей и более.
Графы Зановичи родом из Далмации; меньшой из них был иезуитом; по уничтожении сего ордена монахов, возвратился к брату, который, прожив имение, стал жить на счет ближних разными оборотами; оба получили хорошее воспитание, при большом уме обогащены были познаниями; во многих были государствах и везде находили простячков, пользовались то игрою, то другими иными хитрыми выдумками; сказывали даже, что их портреты в Венеции были повешены, а они, сделав какое-то криминальное дело, успели ускользнуть; таким образом встретились с Неранчичем в Париже, как сказано прежде, и видно, что план их тогда же имел основание.
Когда уговорили Зорича на их предложение, то старший остался в Шклове, а меньшой уехал за границу, под видом там продать свое имение и приехать с деньгами для заплаты его [Зорича] долгов, но истинный предмет, чтобы там наделать фальшивых ассигнаций и уже приехать с готовыми в Россию и для делания оных привезти инструменты; он был за границею несколько месяцев, а по возвращении проживал в Шклове до приезда светлейшего князя с полгода. С отъездом его светлости в Дубровну меньшой Занович с Салмораном отправились в Москву.
Отец мой послал одного курьера обогнать его и известить главнокомандующего в Москве, а другого вслед, для надзирания за Зановичем.
Председатель Малеев, получа наставление, с земскою полицией и губернскими драгунами отправился в Шклов, ночью застал старшего графа Зановича в постели, отправил его за караулом в Могилев, прямо в губернское правление, квартиру окружили его караулом; также взяты Зоричевы карлы, а с самого Зорича взята подписка не выезжать из дома, пока не сделает ответа на запросные пункты. На квартире Зановича, по осмотре, ничего подозрительного не оказалось; найдено тысячи две рублей золотом, несколько сотен фальшивых ассигнаций и несколько вещей из дорогих каменьев. Камердинер его оказался девкою — его любовницею — итальянкою, но она ничего не знала; вся в том его [Зановича] была и услуга, ибо он только на квартире ночевал, а в прочее все время был в доме у Зорича. Князь Изек-бей был великий неприятель сих побродяг, беспрестанно с ними ссорился и неоднократно уговаривал Зорича, чтобы их прогнал.
В допросе губернского правления Занович показал, что брат его поехал чрез Москву в С.-Петербург, явить правительству вымененные ассигнации за границею от жидов за дешевую цену; но после нашли в его квартире под полом все инструменты для делания ассигнаций; по открытии чего отправлен был в С.-Петербург. Зорича же совершенно оправил в незнании фальшивых ассигнаций.
Меньшой Занович схвачен был в Москве, у самой заставы; найдено с ним с лишком 700 тыс. фальшивых ассигнаций, все сторублевые. Как он, стакнувшись с братом, показывал то же; потом, по признании их вины, заключены они были в крепость Балтийский порт [46] . Во время нападения на оный порт шведов в 1789 году, по малочисленному гарнизону, арестанты были выпущены для защиты оного; Зановичи оказали особливую ревность и разумными советами некоторые услуги, за что, по освобождении порта, высланы за границу.
46
Сейчас — г. Палдиски.