Затишье перед Бурей

Корбут А. Т.

Хотя Бран просто кровавый эльф, у него не было выбора, каким рождаться. А сам Хэммо? Он не знал, что сотворило его таким. Он был обычным юношей, принцем, который никогда не добьется высот. Ему суждено было стать рыцарем ордена, отказаться от семьи, поставить крест на будущем и потратить всю свою жизнь ловле магов. Но вместо этого он тут, не любимый, презренный. Хорошо это или плохо?

Ночью его снова мучили кошмары. Только на этот раз какие-то очертания остались в его памяти. Они всплыли, когда он посмотрел в зеркало. Желтые глаза... Как те, что

он видел в видении. Все это чуждо. Чуждо и глупо.

Хэммо постучал в дверь к Толгруфу, та как по велению открылась. Юноша зашел вовнутрь немного неуверенно, ведь он не знал, зачем архимаг пригласил его. В комнате был не только он, а еще мужчина с черными сальными волосами, закрывающими одну половину лица. Хэммингс прошел дальше.

– Вы хотели меня видеть?
– спросил он.

– Да, Хэммо, проходи, - Толгруф пригласил его сесть на стул.

Теперь-то юноша лучше осмотрел комнату архимага. В прошлые разы, когда он появлялся тут, ему было вовсе не до того, чтобы в деталях смотреть на побрякушки в покоях. Стену украшал гобелен, повествующий о какой-то битве. Он не знал, что это за битва. Не видел никогда этой картины в учебниках по истории. Может, она выдуманная?

На столике, который стоял напротив ложе, был маленький сундучок. Его крышка была откинута, и Хэммо увидел там множество колец, который Толгруф часто надевает на пальцы. Перстни у него были на всех пяти пальцах каждой руки, иногда даже по два на один палец. Хэммо считал, что это амулеты или зачарованные вещи, а не простые побрякушки. Ведь они были совершенно простыми, без резьбы или драгоценных камней.

Но большее впечатление на Хэммингса произвел небольшой стеллаж, уставленный книгами. Все большие, толстые, в хорошем переплете. Должно быть, многим из них уже много лет. И они хранят в себе великие секреты.

На него обратил внимание неизвестный мужчина.

– Это тот самый Хэммингс?
– спросил мужчина. Он потянул руку.
– Мое имя Вильгельм.

Юноша робко пожал руку в ответ.

– Ступай, Вильгельм, - сказал Толгруф, - найти себе свободное место и устраивайся, - когда мужчина ушел, архимаг повернулся к юноше.
– Он только добрался до нас, телепортация не его сильная сторона.

Хэммо якобы заинтересовано приподнял брови.

– В прошлый раз, когда мы говорили, ты не сказал ничего стоящего, - мужчина подошел к нему ближе, опустился на корточки. Хэммо опешил.
– Может, дело в Мелиссе?

– Что? Почему в ней?

– Ну, не знаю, - пожал плечами Толгруф.
– В любом случае, я надеюсь, что дело в ней, и сейчас, когда мы вдвоем, ты мне все расскажешь. Почему ты зачинаешь драки?

– Я не зачинаю! Тогда Альмераан первый начал называть меня странным и...

– Я знаю тебя, как очень спокойного и робкого мальчика, - сказал учитель. Его голос не выдавал никаких эмоций.
– Почему же ты просто не отступаешь от оскорблений?..

– Я всю жизнь терпел принижения!
– вдруг сорвался Хэммо. Он сам от себя не ожидал такого.
– Извините, я...

– Ничего.

Я внимательно слежу за твоими успехами, говорю с учителями, и многие, как бы сказать... Поражены тем, как ты быстро начал схватывать материал. Который, к слову, у тебя не получался еще день назад.

– Я занимался...

– С Мелиссой?

– Да, - Хэммо не стал лгать.

– И она говорила тебе про гнев, про боль?..

Юноша кивнул.

– Понятно, - вздохнул архимаг и встал на ноги.
– Пойми значение ее слов, осознай их и сердцем, и разумом.

– Но почему?.. Разве вы не учите покою?
– Хэммингс совсем не понимал.

– Покой - не для тебя. Внутри тебя буря, и ты чувствуешь ее. Твоя сила в гневе.

«Гнев».

– Кто такой?.. Фурглот?

– Откуда тебе известно это имя?
– наконец-то голос архимага передал какую-то эмоцию. Растерянность.

Хэммо замямлил. Было бы не хорошо выдавать Фендана, вдруг, ему не стоило распространяться.

– Фендан говорил, - признался он.

Архимаг вздохнул, сел на кровать. «Я боялся этого разговора» - пронеслось у него в голове. Но он не думал об этом.

– Фендан сказал тебе, что это демон, да?

– Гнева, - кивнул юноша.
– Я верю Фендану, но хотел бы знать правду от Вас. Я одержим?

Он не отвечал. Казалось, он думал вечность.

– Опасный и противоречивый вопрос, - наконец сказал он.
– Одержимые забывают себя, ты же нет. Поэтому сложно сказать, правда ли это. Но то, что Гнев есть в тебе - это правда. Вы с ним - одно целое. Я позвал тебя поговорить об этом, но... Ты сам начал этот разговор.

– Почему Вы забоялись говорить об этом?

– Я не знаю, как тебе сказать это, мальчик мой, - проговорил учитель.
– Так, чтобы ты не воспринял это, как проклятье...

Он не договорил, раздался какой-то удар. В комнату без позволения вбежал Альмераан, запыхавшийся, красный.

– Ричард Дан, - сказал он.
– Их силы подошли к городу.

Хэммо с испугом посмотрел на Толгруфа. Тот невозмутимо поднялся, подошел к шкатулке.

– Иди, - строго сказал он.
– Помни, что я тебе сказал.

Хэммо боялся этой битвы с самого первого его дня тут. Все твердили ему, что она близится. Те, кто якобы умел пророчить, все говорили о дне, когда медведи придут по их душу. Все переживали, бегали. Молодые маги совсем потерялись, по их лицам это было видно. Хэммо несся по коридору, чтобы найти Мелиссу. Она вместе с остальными чародейками стояла в главном зале.

– Чародейки занимают позиции на крышах и балконах. Наша задача - создать силовое поле, которое защитит замок от вражеских сил. Только восприимчивый к магии сможет попасть внутрь.

– Плохая схема, - высказал кто-то собравшихся.
– Если среди людей есть латентные маги или те, кто не раскрыл потенциал, то мы попали. Так же среди нас многие не маги.

– Это лучшее, что мы можем сделать для замка, - произнесла Мелисса.
– Вероятность твоих слов мала, хоть она и есть, признаю.