Затмение: Корона
Шрифт:
— Это что ещё за гребаная психотерапия? Думаешь, я сам в себе не разбираюсь? Обзывай, как душе угодно.
Она испробовала другой способ.
— Это ты убил тех людей. Они умерли из-за тебя.
— Что?
Она закатила ему оплеуху. Схватила за волосы и откинула голову назад.
— А если на этот раз я тебя отшлёпаю, Остроглаз?
Он вырвался.
— Что за идиотские игры?
Она кинулась на него, сильно ударила по спине и оседлала.
— А накось-выкуси, сука!
Его движение было стремительней выброса пружинного лезвия. Бибиш отлетела к стене.
Перед глазами замельтешили красные огни. (Он слышал крики на площади Клиши.) Он рванулся...
И
— Бибиш?
Она открыла глаза и грустно улыбнулась.
— Ca va [63] . Я в порядке.
Он рассёк ей губу до крови.
— О Господи, Бибиш, прости.
63
Зд.: ничего страшного (франц.).
— Я в порядке. А ты как?
— Я? — Ему полегчало. Он подумал, что должен бы устыдиться этого облегчения. Презрение к себе накрыло его скользкой масляной плёнкой. — Чёрт подери. Зачем ты...
Боже. Прости. Мне нет прощения. Нельзя было тебя бить. Так серьёзно, твоя губа... Прости...
— Ты мне сделал больно.
— Прости... — У него плечи затряслись.
— Нельзя делать мне так больно. Нельзя бить женщин так сильно.
— Да. — Он трясся от высвобожденной вины. — Да, ты права.
Торренс думал: Видела бы Клэр, как я только что поступил. С женщиной. Это тебе не игровое насилие в сексе. Я на полном серьёзе её ударил, сделал ей больно, выместил на ней гнев.
Вина окатила его смертельным ядом. Обожгла.
Наказание.
Он сел и уставился на неё. Чувствуя усталость и опустошение, но — внезапно — и новую надежду.
— Я...
— Тебе стало лучше.
— Да. Ты специально?..
— Oui, bien sur [64] .
64
Да, конечно (франц.).
— Тебе понравилось?
— Ай, нет, совсем нет. Это уж чересчур. Я испугалась. Мне больно стало. Нет, нет... Нет, не понравилось. Но я... — Голос её упал до хриплого шёпота, она приблизилась к окну и выглянула. — Но... Je t’aime [65] .
И в этот миг выглянула луна.
Париж, штаб-квартира ВА
— Мы полагаем, что они снова в Париже, — сказал Рольф Уотсону. — Есть и более скверное обстоятельство. Мы допросили человека, который утверждает, что НС привезло в Париж крупного телерепортёра. Этот репортёр — сотрудник известной компании, со значительным объёмом вещания в Соединённых Штатах. Его зовут Норман Хэнд. Они попытаются вывезти его из страны — вероятно, с каким-то очень компрометирующим видео. И, кажется, отправить этого Баррабаса с девкой вместе с ним... — Рольф печально покачал головой. — Идиот Купер облажался.
65
Я тебя люблю (франц.).
— Действительно ли облажался именно он? — спросил Гиссен деланно невинным тоном.
Уотсон так крепко стиснул зубы, что кусочек камня откололся.
Гиссен,
— Вы установили местонахождение?..
— Нет. Мы всё ещё не знаем, где они.
— Нельзя позволить этому Хэнду выбраться из города. И остальным. Это попросту непозволительно. Купер теперь, полагаю, бесполезен?
Рольф вздохнул.
— Он в порядке. Мы с его инжектором повозились. Он около часа болтал, не закрывая рта, после этого маленького передоза... Я бы его с охотой своими руками убил.
— Но пока что он нам нужен, — сказал Уотсон и добавил отсутствующим тоном: — А когда перестанет быть нужен, я его тебе отдам.
Мгновение бессильного молчания, и Уотсон стукнул кулаком по столу.
— Блин! Заблокируйте город!
Рольф поморщился.
— Мы только-только в порядок тут всё привели. Партии это не понравится.
— Партия сделает, что ей прикажут. Заблокируйте город.
• 09 •
Когда поезд, издав резкий шум, остановился на полпути из Парижа в международный аэропорт имени Шарля де Голля, Торренс сей же миг понял: что-то пошло не так. Обычно поезд перемещался тихо, а сейчас словно сбросил свою электромагнитную подушку, смял её, загремев и произведя шипящий стон, от которого мурашки по спине пробежали.
Клац. И замер. Два часа пополуночи. Торренс и Бибиш в первом ряду своего вагона проснулись и подскочили от неожиданности почти одновременно. Бибиш прошипела:
— Merde, quoi?.. [66]
Оба потянулись за оружием.
Торренс ухватил свою прелесть, своё сокровище, компактный, изящный, аккуратно смазанный, блестящий AMD-65. Венгерский автомат конца 1980-х, который в 1990-е годы активно закупали арабы. Устаревшая модель, как и большая часть оружейного фонда НС, но им почти не пользовались. Целое поколение автомат пролежал на складе в Египте в условиях, предотвращавших коррозию металла. Бадуа передал им его в числе прочего оружия два дня назад. Торренсу удалось урвать немного времени, чтобы разобраться в тонкостях работы автомата и протестировать в подпольном тире Леспера. Он моментально влюбился в эту штуку. Автомат мог использоваться для стрельбы боеприпасами калибра 7.62 x 39 мм и даже гранатами; он был оборудован дульным тормозом-компенсатором, подвижным цевьём и оптическим прицелом. Торренс повесил сумку на правое плечо; в сумке лежали две гранаты PGR для поражения обычной боевой силы противника и две гранаты PGK, бронебойные. Бибиш прихватила венгерский ручной автоматический пулемёт «спайгон», а также, что существенней, американский ПЗРК «стингер» класса «земля-воздух».
66
Что за дерьмо?.. (франц.).
Всё это, подумал Торренс, им, вероятней всего, не поможет, потому что их застали врасплох.
Четырьмя часами раньше Стейнфельд поднялся с Боунсом на чердак старого полицейского участка. Там он обнаружил обнажённых Торренса с Бибиш, спящих в объятиях друг дружки. Он вздохнул, слегка смутившись, и потряс их за плечи.
— Торренс, твоя вахта. Бибиш, ступай вниз и окунись.
Они молча оделись (Бибиш героически пыталась не рассмеяться) и спустились по лестнице.
Стейнфельд остался на чердаке с Боунсом. Тот нацепил гарнитуру и установил двустороннюю связь со спрятанным на крыше передатчиком.