Затмение: Корона

Ширли Джон

Рано или поздно начальник охраны заинтересуется, куда это пропал Купер, и поймёт, что в здании его нет.

Купер решил подумать о своих проектах и о триумфах на двух фронтах.

Он достиг успеха равно в экспериментах по контролируемой активации толпы через социобиологические триггеры — и в создании Расоселективного Вируса. А ещё он вывел щенков.

Он, чёрт подери, форменный человек эпохи Возрождения, он ничем не хуже да Винчи, вот он кто такой; он достиг триумфов в нескольких областях знания одновременно, и его никто не ценит

по достоинству! Разумеется, он всего лишь партнёр вирусной программы и участник разработки субчеловеческой расы рабочих, он не слишком глубоко увяз в этом говнище. Но он ведь помогал распланировать и направить работы, он возглавлял отдел. Это и его проекты тоже.

К сожалению, его не ценили так, как он того заслуживал. Его фактически посадили под замок. Лаборатория уже несколько недель как превратилась в его тюрьму. У него крыша ехала со всего этого.

Они могли бы его убить из-за этой истории с Баррабасом, не будь он так важен для их планов.

Но представим, в ВА пронюхали, что Купер толкнул через барыгу налево фрагменты более ранних вирусных кодов? Одному Господу ведомо, кто конечный приобретатель. Купер полагал, что это какой-нибудь террорист из вогов. Вероятно, собирается использовать вирус для уничтожения противоборствующей фракции, перебить ещё больше своих подельников. Ну и тем лучше.

Не то чтобы Купер сбыл им калибровочные последовательности Расоселективного Вируса. Вовсе нет. Это же святое, сами понимаете. Он продал им свою неудачу. Короткоживущий нерасоселективный вирус. В общем-то — мусор.

Но что на это скажет Рольф? Не-ет. Что, если они придут в ярость, накажут его, жестоко покарают, стоит им только дознаться, как он сбагрил чёрт знает кому S1-L? О да. Жестоко, сами понимаете.

Он мерял шагами платформу из конца в конец, издавая тихие стоны нетерпения и разочарования. Он замёрз и впал во фрустрацию.

Ему хотелось соскочить. Всего лишь только. Ему хотелось избавиться от существа, которым он стал. Нервические оргазмы немного помогали. Открыть клапан, сбросить давление.

Но где же, етить вашу мать, барыга?

В дальнем конце переулка электрическая ограда с жужжанием разошлась. На гудрон излился свет фар. Свет метнулся в его сторону. Неся облегчение и возбуждение.

Толкач оставил передние фары фургончика включёнными, электродвигатель продолжал гудеть. Он вылез из кабины.

Что за чёрт?

Это не был обычный барыга. Не тот маленький кокни. Чёрт, чёрт, чёрт. Оставалось предположить, что привезли реактивы для лаборатории — и только реактивы.

Незнакомец был ростом, казалось, с дом. Огромный бочкообразный тёмный силуэт обрисовался против света фар.

— Я так понимаю, вы доктор Купер?

Хриплый женский голос с американским акцентом. Южанка, подумалось ему.

Она вышла на свет. Негритянка огромного роста. Господи Боже! Как это охрана её пропустила?

Но, разумеется, они привыкли к неграм на побегушках. И подумали, что она реактивы для лаборатории привезла. Фургончик тот же, что и всегда.

— Да? —

произнёс он нетерпеливо.

— Я ваш товар привезла. Ну, вы же в курсе? Сарки не смог. Послал меня. Я с ним работаю. Вы поняли? Всё норм.

Она держала в руке чёрный поясной чехол Сарки. Сарки обычно носил товар на поясе, но негритянка его с трудом к ноге пристегнула бы, не говоря уж про необъятную талию.

Она с видимым усилием взобралась по ступенькам, хрипя и чертыхаясь.

— Вы бы лучше спустились, — пробормотала она. Но достигла платформы и, не тратя времени, сунула ему чехол с товаром. — Всё тут. Ну и в фургоне — химия для лабы по мелочи, само собой, чтоб комар носа не подточил.

Он уставился на неё. Американка? Чернокожая? Баба? Занервничав, он отступил на шаг.

— А что стряслось с Сарки?

— Попал в передрягу и пока не выбрался. Я за него, ну и всё. Да ну, чувак, это годный товар, тот же, что всегда.

У него в груди бешено бухало сердце. Что-то не так. Но ему так нужно было соскочить... И потом, не может же эта баба оказаться революционеркой или шпиком. Старовата. Новое Сопротивление использовало представителей низших рас как пушечное мясо, это само собой, но Купер не представлял их себе на ответственных постах тайных агентов. У низших рас тупо мозгов на такое не хватит.

Трясущимися пальцами он расстегнул чехол, отыскал в нём бутылочку с инжекторной насадкой. Без запаски эта штука бесполезна — если сейчас опорожнить её, он не сможет закинуться ещё раз, не выбравшись наружу за новой. Кроме того, на время пребывания Купера под домашним арестом охрана официально мониторила потребление доктором наркотиков. Они не позволят ему как следует закинуться.

Они считали, что аддикция делает его ненадёжным.

Ну и хер с ним. Он назвал курьерше актуальный на этой неделе номер плавающего кредитного счёта, негритянка развернулась и пошаркала прочь, производя сообразный своему весу и усилиям шум. Для виду подошла к фургону и выгрузила оттуда несколько картонных коробок.

— Просто оставь их тут, на платформе, — бросил он, торопясь к двери. — Я потом заберу.

Он нетерпеливо вернулся в здание, пробежал прямо в мужской туалет и заперся там. Работая пальцами так быстро и экзальтированно, что движения их почти размывались, он другой рукой воткнул инжектор себе в бедро.

О да. Вот оно. Во-от. Его дружок снова в форме. Да, о да, вот оно, во-от оно, вот...

Но на этот раз было что-то ещё. Что-то новое.

В эйфорическом коктейле что-то ещё. Что-то... А что? Ладно, просто примеси, продукт недоочистили. Пройдёт.

Но он разом обессилел. Обычно он запирался здесь, чтобы взбодриться. А сейчас чувствовал себя совсем разбитым, словно всю жизнь просидел под домашним арестом и света белого не видел. Запертый в лабе, как одна из этих белых мышек. Вдруг его скрутила клаустрофобия. Ему позарез нужно было соскочить. Выбраться отсюда.

Купер обнаружил, что бредёт по коридору, даже не застегнув штаны. Ему было всё равно. Его несло приливной волной, распирало растущей опухолью неизбывного дикого гнева.