Зеленый фронт
Шрифт:
– Ха-ха-ха, - вновь рассмеялся тот, наблюдая пытавшегося вырваться священника.
– Слаб ты духом!
– его голос стал серьезным.
– Поэтому и в вере своей ты слаб. Нет в тебе крепости, а оттого нет и кротости... Гнева, ненависти и зависти в тебе много. Прет это из тебя, оттого ты и слаб..., - он с трудом встал на ноги, отчего веревка на груди ослабла.
– Совсем ты слаб!
– его правая рука вынырнула из лохмотьев, в которые превратилась его одежда, и потянулась вверх.
– Сейчас ты увидишь, как мы крепки в нашей вере...
Никто не ожидал того, что произошло дальше. В принципе и помешать этому никто бы и не смог. Солдаты крепко держали святого отца, который от этого
– А ты можешь принести своему богу такую жертву?!
– время словно замедлилось.
– Сможешь, святой отец?!
– голос захрипел, когда кроваво-грязные пальцы, поправив длинную прядь волос на лице, впились в правый глаз.
– Что молчишь, святой отец?
– из-под копошившихся пальцев брызнула, словно при вскрытии нарыва, кровь и сукровица.
– Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!
– его голова задралась назад, а рука поднялась вверх.
– Ха-ха-ха! Отец, услышь меня?! Отец! Это тебе...
– в его пальцах был небольшой склизкий комок плоти.
– Отец, ты меня слышишь?!
С еле слышным звуком, который в тишине прозвучал подобно выстрелу из орудия, кровавый комок шлепнулся на грязный пол.
– Боже мой!
– вырвалось у лейтенанта, который с зеленным лицом никак не мог отвести глаз от пола.
– Боже мой!
«Фанатик, - понял полковник, едва пальцы начали с хрустом вырвать глаз.
– Они все фанатики... Чертовы асассины! Значит, этот тоже будет молчать... Получается замкнутый круг. Берем одного, а он молчит. Потом второго, тоже самое. Такого не может быть!
– его взгляд вновь остановился на фанатике, который с вызовом смотрел на них.
– Такого больше не разговоришь. Значит, придется идти другим путем».
93
Лес. Массивные стволы деревьев, вздымались высоко вверх и там накрывали окружающее пространство плотным зеленым зонтиком. Люди шли по пояс в траве, время от времени раздвигая плотные кусты орешника. Под ногами пружинил мощный слой изумрудно-зеленого мха.
– Товарищ лейтенант, куда это нас ведут?
– негромко спросил Егоров в спину впереди шагающего.
– Если бы шлепнуть хотели, тот там бы к дереву и поставили... Думаете нет?
– Отставить панику, боец, - прошипел не оборачиваясь лейтенант.
– Сейчас наша задача — смотреть и запоминать. Ясно?
– А ну умолкните, москальские души!
– рявкнул им один из охранников — пожилой дядька в странной, вышитой каким-то непонятным узором, рубахе.
– Здеся вам не город!
– свои слова для лучшего запоминания он дополнил хорошим толчком по спине.
– Здеся Лес!
Едва не упав от удара, Андрей сразу же замолк.
Через некоторое время вокруг что-то неуловимо начало меняться. Высокая трава начала сменяться жестким кустарником, торчавшие во все стороны ветки которого все время норовили зацепиться за одежду. Плотное покрывало мха, так облегчавшее дорогу, превратилось в хлюпающую под ногами почву. В добавок чаще стали встречаться завалы из упавших деревьев. Последнее особенно заинтересовало Андрея, в свое время увлекавшего историей оборонительных сооружений.
– На засечную черту похоже, - себе под нос бормотал он; пробираясь через очередной завал, он незаметно ощупывал рукой нижнюю часть деревьев, пытаясь обнаружить следы топора.
– Странно... как же их сваливали-то..., - ни следов топора, ни пилы он не обнаружил; создавалось такое впечатление, что деревья уже росли так — скрюченные,
– Вроде и не выкорчевывали... Трактором что-ли?
– в основе очередного завала лежало исполинских размеров дерево с раскинувшимися во все стороны корнями.
– Если «Ворошиловцем» (тяжелый артиллерийский тягач) поработать, может и получиться. Но где тогда следу от этой махины? Здесь же сплошной бурелом и овраги...
Вокруг, действительно, не то что на тягаче, пешком то с трудом можно было продраться.
– Чего встал? Заснул что-ли?
– толкнули его в спину, когда он замер, рассматривая очередное то ли естественное то ли искусственное укрепление.
– Скоро уже на месте будем.
– Что, расстреляете нас?
– подняв голову от земли, спросил лейтенант.
– Или немцам отдадите?
– Егоров — второй красноармеец — встрепенулся.
– Тебя, морда твоя белогвардейская, спрашиваю!
– Охолонись, - ближайший к ним охранник, тот самый пожилой дядька в смешной рубахе, казалось совершенно не обиделся.
– Не лайся. Никто вас германцу не отдаст. Или сами к нему хотите..., - лицо у Андрея скривилось.
– Вижу, вижу, что не хотите, - благодушно рассмеялся сопровождающий и сразу же продолжил совершенно другим тоном, в котором смешалось множество ярких и не очень оттенков — это и преклонение, и уважение, и немного страха.
– Что с вами делать, решит Отец!
– несколько секунд он на них смотрел так, словно Архангел Петр взвешивавший их грехи.
– И вот вам мой совет — берегите знак Отца. Он вам может помочь, когда придет время.
– Мы увидим Отца, братья, - радостно проговорил третий беглец из лагеря, незаметно подошедший к ним сзади.
– Мы увидим Отца...
– Увидим..., - проворчал лейтенант Синицин, нащупывая в кармане гимнастерки деревянную фигурку.
– Увидим, что это за зверь такой, - едва пальцы коснулись теплой поверхности статуэтки, как спокойствие начало наполнять его изнутри.
– Кажись, подходим..., - довольно пробормотал первый сопровождающий, исчезая в очередном (бог знает в каком по счету) завале из деревьев.
– Давайте, быстрее, че как сонный мухи!
– раздалось из-за ветвей.
Не дожидаясь толчка, Андрей крепко ухватился за выступающий сук и просунул тело в едва заметный лаз. Из-за торчащих во все стороны длинных веток он ничего толком не видел. Прикрыв одной рукой глаза, лейтенант осторожно нащупал ногой ровную поверхность и только тогда перенес на нее тяжесть всего тела.
– У! Е!
– непроизвольно вырвалось, когда кто-то резко дернул его за руку.
– Куда тянешь?
– Что ты как девица?
– засмеялся прямо в лицо их давний конвоир.
– Топай вон к столу, сейчас вечерять станем, а потом и посмотрим, что с вами делать...
Андрей сделал вперед несколько шагов и остановился. «Какого черта ...?
– потрясенно шептал он, осматриваясь вокруг.
– Что это за место?». Увиденное им, действительно, заслуживает отдельного разговора... По всей видимости когда-то давно (по крайней мере создавалось такое впечатление) здесь протекал ручей, весной превращавшийся в довольно мощный поток. Сейчас осталось лишь его извилистое русло, которое запутанно петляло между крупными деревьями. Местами (Андрей видел лишь ближайшие к нему участки) ручей настолько подмывал корни деревьев, что они буквально нависали над опустевшим руслом. Развесистые корни тянулись на несколько метров, переплетаясь между собой и образуя закрытые от нескромных глаз естественные пещеры, которые просто просились использовать из в качестве убежищ. Кое-где пристальный взор лейтенанта заметил следы от лопат — видно, русло местами выравнивали, придавая более ровные очертания.