Жара в Архангельске-2
Шрифт:
Но исправлять смску было поздно, так как Олива её уже отправила. Ответ не заставил себя долго ждать.
«Меня это не интересует. Я тоже не спал всю ночь. Приходи в 12:30 в кафе на первом этаже высотки, от главного входа сразу налево. Жду ровно 3 минуты и ухожу».
— Ничего не поделаешь — придётся идти, — вздохнула Олива, у которой от бессонной ночи голова просто разламывалась на куски.
— До двенадцати ещё около трёх часов, — Дима посмотрел на часы, — Так что лучше идите спать
— Ну ты уж разбуди нас, — попросила Олива.
— Всё-таки заведите будильник на всякий пожарный, — сказал Дима, — А то я сам могу проспать — я блин из-за вас тоже всю ночь глаз не сомкнул. Салтыков блин всю ночь тут бродил, мне спать не давал… Тоже, раздули из мухи слона, сами не спали и другим выспаться не дали…
— Не обобщай, — сказала Аня, — Ты из-за них с Салтыковым одну ночь не спал, а я целых две. Вот и сосчитай.
— Ладно, пойдёмте спать, — зевнула Олива, и все разбрелись по комнатам.
Проснулась она по будильнику. Аня дрыхла без задних ног, Дима тоже спал в своей комнате. Голова у Оливы была просто чугунная, сил не было вообще. Но надо было вставать и идти…
Олива кое-как оделась, причесалась. В глазах темнело, голова кружилась. Обнаружила, что пришли эти дела, причём на несколько дней раньше. Больше всего ей сейчас хотелось вырубиться. Но другого выхода не было, и она, взяв сумку, поехала к зданию высотки.
Гл. 18. Труп в лифте
Ровно в 12:30 Олива явилась в назначенное место в кафе. После солнечной улицы в маленьком кафе было темно и прохладно. Народу там не почти не было. Не было там и Салтыкова…
Олива постояла там одну минуту и вышла в холл. «Значит, не придёт», — подумала она и решила уходить. Но в 12:31 на её телефон пришла смска: «Время пошло».
Олива вошла в кафе и увидела там его.
— Ну привет, — сказал ей Салтыков.
Олива промолчала. Салтыков стоял с каменным выражением лица и неподвижным, мертвенно-стеклянным взглядом вперился ей в лицо. Только по тому, как дёргался мускул на его щеке, было видно, что внутри он кипит.
— Ну, что скажешь?
— Я пришла, — ответила Олива, — Но то, что я тебе скажу, ты всё равно не будешь слушать…
— Правильно. Потому что ты сначала говоришь одно, а потом другое. Мне уже сложно верить тебе.
— Тогда я ничего не буду говорить.
— Нет уж, скажи, сделай милость. Почему ты так поступила со мной? Я жду от тебя ответа.
— Потому что… потому… Потому что, ты сам знаешь, Аньке ты не нравишься. Знаешь, что она мне сказала, ещё на Яграх?
— Что?
— Что ты бестактный. Невоспитанный. Её коробит от твоей бестактности, вот что она мне сказала. Она
— Мне тоже не особо приятно с ней находиться, — сказал он.
— Ну, а мне-то что делать? Я понимаю, вы друг другу не нравитесь. Но мне-то каково, вы подумали? Нет, вы думаете только о себе!
— Да ты хоть знаешь, что меня взбесило? — взорвался он, — То, что ты начала на меня орать. Ты вот жалуешься на свою мамашу, что она орёт, а сама-то? Ты ничем не отличаешься от своей мамаши! Вот. А я не выношу, когда на меня орут…
— А ты думаешь, на меня не орали? — оправдывалась она.
— Ну, замечательно! Анька на тебя наорала, а ты на мне отыгралась. Так, что ли?
— Так или не так — какая разница? Меня взбесило, что ты шкафы начал открывать, вот что меня взбесило! Как ты мог подумать про какого-то мужика? Как тебе в голову такое пришло?! Это же низко!
— Низко?! А то, что ты Гладиатора ночью к себе домой впустила — это как? Меня не впустила, а Гладиатора! Как я должен был реагировать?! Это обидело меня, оскорбило!!!
— Господи! — застонала Олива, — Ну что вы меня все дёргаете-то, Боже мой?! Аня впустила Гладиатора, я-то тут при чём? Ты так говоришь, как будто я изменяла тебе с Гладиатором!
— Этого только недоставало, — проворчал Салтыков.
Но обида, горечь уже была почти на исходе. Они ещё полчаса там сидели, высказывали друг другу всё, что накипело. Но в конечном итоге вроде бы помирились. Салтыков обещал позвонить Оливе в семь.
— Я пришла к тебе, — сказала она ему, — Если бы ты был мне не важен, я бы не пришла. У меня голова раскалывается, я чуть в обморок не упала, пока ехала…
— Пойдём, я посажу тебя на такси.
Салтыков посадил Оливу на такси, она доехала до дома. Заспанная Аня открыла ей дверь.
— Ну как?
— Порядок, — ответила Олива, — Вроде бы всё более-менее устаканилось…
Олива вышла на балкон, закурила сигарету. Аня вышла вслед за ней.
— Поздравляю, — надменно бросила она, — Ты уже курить начала! Скоро водку будешь бухать как Салтыков?
— Почему сразу «как Салтыков»? — оправдывалась Олива.
— Потому что я вижу, как он дурно влияет на тебя. Ты же как пластилин, своей воли не имеешь, кто что хочет из тебя, то и лепит. Вот он и лепит из тебя своё подобие…
Аня вернулась в комнату. Олива выбросила окурок и, подумав, тоже ушла с балкона. Аня сидела с ногами в кресле и, даже не обернувшись, ковырялась что-то в своём телефоне.
— Юле смс пишешь? — спросила Олива.
— Делать мне больше нечего, — злобно проворчала Аня.
— Господи, да я же только спросила! Что опять не так?!