Железные Люди в Стальных Кораблях. Том I

Багрянцев Владлен Борисович

– Сколько пафоса!
– в ее голосе прозвучала ирония.

Хеллборн снова пожал плечами.

– История расставила точки над "i", - добавил альбионец.

– А как же египтянцы?
– спросила Вирджиния.
– Разве это не была их страна?

– Их она тоже отвергла, когда здесь появились более достойные, - поведал Хеллборн.
– И эти разноцветные люди низшей расы покинули нас навсегда. Так устроен мир.

– И вас - вас, альбионцев, совсем не мучает совесть?
– холодно спросила она.
– Эти "разноцветные люди" могли жить здесь еще много

веков…

– Не может быть!
– воскликнул лейтенант.
– Ушам своим не верю! Признайтесь, мисс Вульф, вы на самом деле так не думаете. Вы пытались пошутить, когда задавали этот вопрос!

– Почему вы так решили?
– нахмурилась девушка.

– А разве ВАС никогда не мучает совесть?
– ухмыльнулся Джеймс.

Она непонимающе хлопнула глазами.

"Черт побери, неужели она только притворялась умной? Или сейчас притворяется глупой? Дьявол поймет этих женщин…"

– Вас, американцев - которые истребили девяносто процентов индейцев, а уцелевших загнали в резервации?

– Мелко копаете, мистер Хеллборн, - она презрительно скривила губы.
– К тому же я не совсем американка…

– …вас, англичан, держащих в колониальным рабстве сотни народов Африки и Евразии?
– продолжил Хеллборн.

– Что вы хотите от меня услышать?
– теперь уже Вирджиния пожала плечами.
– Что я несогласна с такой политикой и выступаю за роспуск Британской империи?

– Превосходно. Я ждал этого ответа, - удовлетворенно кивнул он.
– Итак, представим такую волшебную картину: завтра все эти несчастные дикари получают независимость, а солдаты в красных мундирах возвращаются домой. Неужели вас и тогда не будет мучить совесть?

Она снова хлопнула глазами.

– Как, вы забыли? Был такой остров - Британия, и жили на нем племена бриттов. А потом пришли англосаксы, перебили девяносто процентов населения, загнали пять процентов в каледонские и валлийские холмы, а еще пять сделали рабами.

– Это было так давно… - несколько расстерянно пробормотала Вирджиния.

– Каких-нибудь пятнадцать веков назад. Последний египтянец умер три с половиной века назад, плюс-мирус. И то, и другое было давно. Проснитесь, мисс Вульф!
– воскликнул Хеллборн.
– Мы все живем на чужой земле, "настоящих" владельцев которой убили наши предки. Владельцев, которые, в свою очередь, уничтожили еще кого-то…

– Если даже так, - заметила она, - то в Британии англосаксы истребили далеко не всех кельтов. Шотландцы и валлийцы живы и процветают. Особенно валлийцы, - усмехнулась она, - уж я-то знаю… И в сегодняшней Америке многочисленым индейцам постепенно возвращают гражданские права. Но в Новом Альбионе не уцелел никто! Понимаете, никто! Ваши предки убили всех египтянцев - ВСЕХ до одного! Такого геноцида история просто не знала!

– Не так все было, - покачал головой Джеймс.
– Первые английские поселенцы Альбиона убили совсем ничтожное число туземцев на войне. Остальных прикончили болезни. Вирусы и микробы. Как вы наверняка знаете, нечто подобное имело место и в Америках. Аборигены не были знакомы с европейскими болезнями, у них не было наследственного иммунитета.

– Но опять

же, это не помешало многим индейцам уцелеть, - возразила Вирджиния.

– Я в этом мало что понимаю, но професор Флеминг, микробиолог, изучавший историю Альбиона, объясняет это так, - начал Хеллборн.
– Египтянцы были тысячи лет изолированы от внешнего мира. И когда произошел первый контакт, они получили двойной удар. Не только европейские микробы, но и американские. Среди матросов Дрейка и Рэйли хватало таких, кто успел побывать в Америке и подцепить тамошние веселые и грустные болезни. Двойной удар, - повторил Джеймс.
– Такого нашествия иноземных вирусов египтянцы просто не выдержали. Не знаю, сколько правды в этой гипотезе, но она многое объясняет. Некоторые египтянцы пытались спастись в других оазисах, но только распространяли эпидемию. Последний оазис мы нашли только в начале нашего столетия, с дирижабля. Мертвый город, поглощенный джунглями…

– А что говорят старые альбионские хроники и летописи?
– поинтересовалась мисс Вульф.
– Должны же были сохраниться какие-то документы!

– Пять или шесть иноземных вторжений, пять-шесть гражданских войн, две или три войны за независимость, - напомнил Хеллборн.
– Бумага хорошо горит… Иногда хроники находились на борту кораблей, плывущих обратно в Англию, но далеко не все они вернулись домой. Слишком много документов погибло, поэтому мы учим раннюю историю Альбиона по обрывкам и намекам…

– Две или три войны за независимость?
– удивилась девушка.
– Как вы их считаете?

– Готов спорить, в британских учебниках они называются иначе, - усмехнулся альбионец.
– Итак, 1777-й год. Потом 1811-й - в Англии это вообще за отдельную войну не считают, локальная операция против наполеоновской базы. Что же касается последней войны, то здесь даже наши историки друг с другом несогласны. Считать ли высадку Уолкера и его последовавший разгром за отдельную войну - или же за эпизод Маклиновского мятежа.

Все это время он продолжал вести машину, и плодом его усилий стало появление на горизонте дорожного указателя "Вы покидаете Фрэнсисберг".

– Проклятье!
– воскликнул Хеллборн.
– Мы ведь проехали не только рядом с императорским дворцом.

– "Город остался за кадром", - улыбнулась она. Так назывался какой-то новый и очень модный французский фильм. У Джеймса не было времени его посмотреть.
– Ничего страшного. Остальное покажете на обратном пути.

– Да будет так, - согласился Джеймс.
– А теперь посмотрите налево. Это старый золотой рудник…

Но лекция снова сорвалась.

– Золото, - девушка опять покачала головой.
– Сколько людей устремились тогда в эту страну в поисках золота?

– Альбионское золото помогло нам построить Каунтер-Армаду и гнать испанцев до самого Мадрида, - напомнил Хеллборн.
– Если бы не золото Альбиона, мы бы сейчас говорили по-испански. А мир не стал бы лучше. Вспомните, что несли к нам в Британию католические фанатики. Не только смерть и разрушения - война есть война. Рабство, невежество, инквизицию, самое темное средневековое мракобесие…