Жёлтая магнолия
Шрифт:
— Ну и как, проверил? — спросил Райно, не сводя глаз с брата. — Что именно ты хотел увидеть?
— Ты мне лучше скажи, к чему мне весь твой рассказ о Джино и зеркалах? — отмахнулся Лоренцо.
— К тому, что скорее всего, после смерти нашей матери кто-то пригрел способного Джино Спероне. И кто-то продолжил искать то, что искала она — способ возродить зеркало. В первую очередь я подумал на Ногарола, потому что пансион находится под покровительством их семьи и эти кружевницы, как мне кажется, совершенно не случайны. А ещё маэстро Позитано и его ложь… Но патрицианка, которая узнала
— Так ты больше не считаешь виновными только дожа и его жену? — спросил Лоренцо тихо.
— Нельзя никого сбрасывать со счетов. Но сегодня в театре мы постараемся выяснить, кто была эта патрицианка. И если это догаресса Оттавиа — мы тоже об этом узнаем. Я думаю, что тот подвал, который видела Дамиана, находится на острове Повильи. Кирпичная кладка, тайник доктора Гольдони… Место уединённое и пользуется дурной славой. Где ещё убивать девушек, если не там. Мы отправимся туда завтра и всё выясним. Найдём место убийства — найдём и убийц.
— Очень надеюсь, что к началу карнавала ты выяснишь всех виновных.
— Убийца тоже хочет всё завершить к началу карнавала. А он уже послезавтра. Так что у нас очень мало времени. И…
Райно поймал взглядом текст письма, лежащего на столе.
— …ты что, запросил разрешение на брак?
— Почему тебя это удивляет? — фыркнул Лоренцо. — Насколько я помню, сегодня ты должен дать ответ насчёт Беатриче Ногарола. И если ты не полный дурак, кариссимо, то ответ этот будет положительный. Ну, а мне тоже нет никакого смысла тянуть с решением.
— Ты же понимаешь, что едва это письмо увидит Совет, кто такая монна Росси, станет известно каждому в Альбиции?! — воскликнул Райно с раздражением.
— Это закономерный факт, кариссимо: помолвка подеста Альбици — событие, которое не спрячешь в кармане. Да и теперь нет смысла скрывать — я сделал предложение монне Росси.
— И она уже согласилась? — спросил Райно, ощущая, как связки в горле стали какими-то сухими, будто эти слова, произнесённые вслух, что-то сломали внутри.
— Райно, ты сам подумай, какая девушка в своём уме откажется от такого предложения? — усмехнулся Лоренцо. — И раз мы говорим об этом… Зная твою нелюбовь к цверрам, я могу рассчитывать на то, что в этот раз ты не польстишься на мою женщину? Пообещай мне, Райно, что история не повторится.
— Разумеется, — сухо ответил Райно, ощущая, как каменеет лицо. — Я и цверра? Серьёзно? Нет, кариссимо, я не настолько отчаялся.
— Вот и отлично. В таком случае в театр нам сегодня стоит пойти втроём. Будет странно, если ты явишься в ложу вдвоём с моей невестой.
— Да… Разумеется. Главное, не увлекайся сильно ролью жениха и не мешай… своей невесте делать её работу, — Райно развернулся и направился прочь из кабинета.
— Кстати, ты же помнишь, что в
Каждый год карнавал открывали балом в одном из правящих домов Альбиции. В этом году наступила очередь дома Ногарола.
После будет целая неделя торжеств, а в первый день нарядные лодки поплывут от сестьеры Джорджино по Гранд-каналу в сторону сестьеры Карриджи и повезут гостей в карнавальных костюмах в палаццо Ногарола. Самая красивая лодка получит золотого «Крылатого льва» — символ Альбиции, и право на следующий год открывать карнавал.
Райно посмотрел на брата тяжёлым взглядом и спросил:
— Ты считаешь, что это хорошая идея?
— Наш союз? Или твоя женитьба? Ты же мне сказал, что всё в прошлом. Так всё в прошлом? — спросил Лоренцо, распахивая дверь, и тут же пробормотал, глядя на лестницу: — Ну вот, помяни чёрта — он и явится…
По большой мраморной лестнице медленно поднимался герцог Альбериго Ногарола со свитой. Несколько человек в парадных одеждах следовали позади герцога, а рядом с ним под руку шла и его сестра — прекрасная Беатриче. Лоренцо подтолкнул брата в спину и прошептал:
— Самое время тебе обнадёжить Альбицийского Волка…
Приветствие вышло церемонным и пышным. И можно было подумать, что не два врага, а два королевских дома встретились на галерее Дворца Дожей и выразили друг другу почтение.
И пока два наследных герцога расшаркивались друг перед другом, Райно смотрел на ангельское личико Беатриче и не мог выдавить из себя каких-нибудь приличествующих случаю комплиментов, потому что внутри всё наполнялось холодной злостью.
Она согласилась стать женой Лоренцо…
Как же он так глупо мог попасть дважды в один и тот же капкан? О, Мадонна, где твоя милость? За что ему второй раз то же самое наказание?!
Он почему-то именно в этот момент осознал, что просто не в силах будет видеть всё это снова: стоять за спиной своего брата и смотреть, как тот надевает кольцо на палец его возлюбленной.
Возлюбленной?
И склоняясь к руке прекрасной Беатриче, он отчётливо понял, что сейчас ощущает… это давно забытое чувство — любовь.
Он влюблён. Он болен. И, кажется, он безнадёжен.
Проклятье! И что ему теперь делать?!
Все его демоны снова встали за спиной. Его брат — наследный герцог делла Скала. И без этого брака с Беатриче всё так и останется. Лоренцо богат, и именно это в прошлый раз предопределило выбор Вероники. А в этот раз видимо, Дамианы…
— О, разумеется! Дом Ногарола поддержит вас в этом, мы пожертвуем на восстановление витража столько, сколько нужно, — нежный голос Беатриче прозвенел колокольчиком, и Райно отпустил её руку, вынырнув из плена тягостных мыслей. — Я уверена, все светлейшие дома Альбиции проявят участие и не поскупятся. Мы обязаны вернуть базилике её прекрасный облик, да Альбериго?