Женщина на все времена

Хэран Элизабет

Дома Нола первым делом вымылась с ног до головы и обработала свои раны. Затем она прилегла в комнате на втором этаже, думая, что заснуть ей, конечно, не удастся, но в ту же минуту провалилась в сон. Через три часа, когда англичанка открыла глаза, было уже темно. У ее постели сидел Гален Хетфорд.

— Как ты себя чувствуешь?

Несмотря на слабый свет лампы, он заметил, что ее щеки слегка порозовели.

— Не знаю… Мне кажется, я какая-то липкая.

— Ах да, извини. Я намазал твои ожоги кашицей из листьев эвкалипта. Аборигены

считают, что эта мазь обладает удивительными лечебными свойствами. Я склонен им верить.

Нола огляделась. Как хорошо! Она лежит в своей комнате в доме Ленгфорда Райнхарта. Окно открыто, и легкий ветерок шевелит штору. Что касается ее комнаты в здании школы, трудно даже представить себе, что когда-нибудь она снова рискнет лечь там спать.

— Я надеялась, что все это окажется страшным сном…

Внезапно молодую женщину снова охватил ужас. Гален взял ее за руку.

— Ты многое пережила, но теперь все это закончилось. Никакой другой женщине это было бы не под силу…

Несмотря на то, что страх не отпускал ее, Нола Грейсон улыбнулась. Гален внимательно смотрел на нее.

— Ты выбросила из головы дурацкие мысли о том, что должна умереть?

Она опустила глаза.

— Да. Я была явно не в своем уме.

— Чему же здесь удивляться? Ты пережила шок.

Между тем Джимми и Джек пребывали в убеждении, что жить молодой англичанке осталось три дня. Мисс заболеет и умрет. Они прямо так и сказали Галену. Женщины, присутствовавшие при этом разговоре, не понимавшие ни слова, молчали, но в их глазах можно было прочитать то же самое. Хетфорд предупредил аборигенов, чтобы они держали язык за зубами и не нагоняли на Нолу страху. Однако он боялся, что учительница прочтет вынесенный ей приговор по взглядам аборигенов.

— Какая я же самонадеянная дура, — вздохнула Нола. — Когда ехала сюда, ни одной минуты не сомневалась в том, что справлюсь с любыми трудностями… Я была уверена, что меня никто не сможет сломить, а теперь рада, что просто осталась живой…

Ее глаза снова наполнились слезами.

— Ну, радоваться этому можно было еще в тот день, когда ты свалилась в реку! Ты вела себя очень храбро, Нола. И тогда, и сейчас. Да и вообще каждый день.

Хетфорд промокнул ее щеки своим носовым платком.

— Странно, как ясно все становится перед лицом смерти. Сразу видишь все свои слабости и ошибки.

— Жизнь здесь, в Австралии, содействует тому, чтобы слабости и ошибки могли превратиться в силу и даже в удачу.

Нола была очень благодарна за эти слова утешения.

— И я никогда не чувствовала себя такой… такой уязвимой.

Она вздрогнула и прижала руки к груди. Хетфорда это простое движение буквально переполошило.

— Что с тобой? Тебе больно?

— Да нет. Какое-то странное чувство…

— Ленгфорд очень расстроен тем, что с тобой произошло. Он считает виноватым себя.

— Это еще почему? Он тут совершенно точно ни при чем.

— Я попытался ему это объяснить, но он ничего не хочет

слушать. Говорит, что отвечает за тебя.

— Потому что я его служащая?

— Я думаю, не только поэтому. Не удивляйся. Мне кажется, ты ему очень нравишься.

Нола Грейсон не удивилась — она была ошарашена таким предположением.

— Даже не знаю, что сказать… За последние несколько дней мы лучше узнали друг друга. И знаешь, должна признать, что Ленгфорд Райнхарт — очень интересный человек.

Гален Хетфорд надеялся на то, что вражда между ними уйдет в прошлое, но того, что они так быстро проникнутся друг к другу симпатией, он даже представить себе не мог.

— Я слышал, что вчера ночью у вас тут случились и другие события.

— Верно, к сожалению. Это тоже было ужасно, но, слава Богу, мы все живы. Только бедному Вэйду не повезло. Его плечо опять пострадало.

— Похоже, это были те самые парни, которым удалось удрать, когда мы задержали их дружков. Они напали на наш лагерь и натворили там бед. Двое людей Макдональда пострадали — одного сбросила лошадь и ударила копытом, другого ранили выстрелом из ружья. Макдональд дал знать властям. На этот раз негодяев схватят, и, надеюсь, дело дойдет до суда.

Нола смотрела на Хетфорда с ужасом.

— Это значит, что у тебя теперь на два человека меньше?

— Билл Макдональд отозвал своих загонщиков. Он не хочет рисковать, боится, что будут новые раненые, и я не могу его в этом упрекнуть.

— Что же теперь делать?

— Ленгфорд сказал, что он поедет с нами.

Теперь во взгляде молодой женщины появилось удивление.

— Ты думаешь, что он сможет?

— Во всяком случае, он твердо решил это сделать. Больше того, Ленгфорд хочет, чтобы и ты поехала в Мериборо. Здесь недостаточно безопасно для того, чтобы оставить тебя и Шеннон одних. Я, правда, другого мнения, но он настаивает на своем.

Нола наморщила лоб.

— Но мы же не можем заменить всех мужчин…

— Вам и не надо. Джек и Джимми сказали, что нам помогут аборигены. Те самые загонщики, которых они обучили, — улыбнулся Хетфорд. — Вместе с ними мы справимся.

— Правда? — обрадовалась Нола, но тут же вспомнила о женщинах из племени вана-мара. — А что будет с Лиззи, Нэнси и Мэри с детьми?

— Их здесь уже нет. Они вернулись к своему племени. Час назад Мерюла пришел на ферму и забрал всю компанию. Тебе они оставили собачку.

То, что они не взяли Песочка, Нолу очень обрадовало. Сейчас щенок, свернувшись калачиком, спал у нее в ногах. Конечно, ей будет очень не хватать и Лиззи, и Нэнси, и Мэри с малышкой, да и Шеннон наверняка станет скучать по Тилли. Однако, может быть, лучше, если они снова будут жить со своими сородичами. Нола вернулась мыслями к делам на ферме.

— Но если мы уедем, кто будет заниматься хозяйством? Нужно ведь кормить лошадей и корову. А как же коза и куры?

— Ленгфорд попросил остаться в усадьбе Вэйда, и Дэлтон согласился.