Жестокая любовь мажора

Демина Маша

Я стучу и сразу толкаю дверь. Открываю рот, чтобы поприветствовать своих мальчишек, но слова застревают в горле, а улыбка сползает с лица, как у плавящийся восковой фигурки. Потому что перед глазами картина маслом: Илай сидит в кресле, а практически между его ног стоит девушка в белом халате и сюсюкается с моим сыном. Сюсюкается, пока они не замечают меня на пороге.

— Мама! Мама! Мама!

Кирюша сразу превращается в «шило в попе» и выбирается из рук посторонней для него женщины. Посторонней же? Или я чего-то не знаю?

Несется

ко мне с вытянутыми руками, и я как можно скорее подхватываю его, чтобы обнять и скрыть свою истинную реакцию. Я однажды уже была знакома с этим чувством. Оно мне не понравилось.

— Извини, — пытаюсь улыбнуться, глядя на Багирова. — Я пыталась дозвониться, но ты не брал. Не хотела мешать.

Илай тут же поднимается, вынуждая девушку в форме медработника отойти немного назад.

— Ты и не помешала, — он как-то неловко проводит ладонью по волосам и представляет мне свою компанию: — Познакомься: Лиза, наш фельдшер.

— Рада знакомству, — Лиза улыбается мне и при этом выглядит так мило, что становится тошно. Господи, я ревную, да?

— Очень приятно. — К сожалению, убедительно произнести эти слова не удается, и девушка бросает взгляд на Илая.

Повисает неловкая пауза.

— Ну, не буду вам мешать! — она убирает руки в карманы. — Если что, звони.

Я тяжело сглатываю, и даже объятья сына не облегчают моего состояния. В груди будто становится жарче. И часто они так зависают у него в кабинете? Даже Кирилл был не против посидеть на ее руках. Или это у мужиков в крови — расплываться перед красивыми девушками?

Лиза подходит к нам и треплет Кирюшу за ручку.

— Ну пока, красавчик!

— Всего доброго, — грубый тон получается сам собой, и девушка переводит взгляд зеленых глаз на меня. Она пытается сгладить углы, которые я будто нарочно обостряю.

— У вас чудесный сын, — Лиза вновь одаривает меня вежливой улыбочкой.

Но я не могу ответить ей тем же.

— Я знаю.

Она еще раз улыбается, но на этот раз ее улыбка дает трещину, и Лиза молча покидает кабинет.

Мы встречаемся взглядом с Илаем, и все эти ужасные чувства превращаются в тот самый пожар, который поглощает десятки гектаров леса. Глупости, но… ничего с этим не сделать.

— Спасибо, что присмотрел за Кириллом, — выходит как-то суховато. — Мы тоже, наверное, пойдем.

Разворачиваюсь, чтобы выйти следом за Лизой.

— Алис… подожди!

Мягкая хватка останавливает меня за локоть.

— Ты чего? — Илай улыбается как дурак, а мне хочется еще и треснуть ему.

Хотя в глубине души я, пожалуй, признаю,что моя ревность иррациональна, но видеть их втроем, смеющихся… и когда она стояла практически между ног Илая… это как-то чересчур.

— Ничего. Ты сказал, что у тебя завал. Не хочу отвлекать.

— Ты и не отвлекаешь. Я уже освободился. Отвезу вас.

— Не нужно, там такси ждет, — вру я. — Ты не переживай, — улыбаюсь натянуто. — Доберемся мы.

— Я хочу

отвезти вас. Поговорить еще нужно.

— Давай не сегодня, я немного устала.

— Алис, в чем дело?

Я не отвечаю.

— Ты из-за Лизы так?

И снова эта дурацкая улыбочка.

— Она просто коллега и друг. Мне нужно было решить вопросы, и я попросил ее посидеть недолго с сыном.

Злость разливается по венам мгновенно. В первую очередь на саму себя, потому что он прав, но огрызаюсь я на него:

— Багиров, я не ревнивая, можешь не распинаться.

Он ухмыляется и тут же забирает Кирюшу.

— Так, мелкий, дай-ка я твою маму заберу на пару слов.

— Илай…

Он усаживает его на диван к игрушкам.

— Посиди тут, поиграй пока.

Илай разворачивается ко мне.

— Багиров, не беси.

Но он не обращает внимания на протесты и утаскивает меня в небольшую каморку.

— Прекрати, я не в наст…

Но губы уже под давлением его горячего рта.

— Дурочка моя, — целует с еще большей требовательностью, сжимая лицо в ладонях, затем его руки быстро находят мои бедра, талию и прижимают меня к его гранитным мышцам.

Все это распаляет в считанные секунды, и злость практически испаряется. И я ненавижу, что у него получается так легко меня переубедить.

— Илай, — отрываюсь от его губ. — Там Кирилл один.

— Мы рядом, — он сжимает мои волосы в кулаке и тянет вниз, чтобы напасть ртом на мою шею.

У меня перехватывает дыхание, и горячая струйка наслаждения стекает в самый низ живота, заставляя чувственную точку запульсировать между ног.

А потом раздается громкий стук и резкий визг Кирюши, за которым следует рев.

Я отталкиваю Багирова и несусь со всех ног к сыну.

Глава 42

Ноги будто врастают в пол, и я задыхаюсь, попав в ловушку эмоционального ступора, когда вижу всю картину.

Кирилл сидит на полу и так душераздирающе плачет, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди и доберется до него раньше моего застывшего тела.

Мне становится плохо, как только взгляд отмечает шишку у него на лбу размером с пятак и рану с тонкой струйкой крови, которая стекает по виску и смешивается со слезами…

Господи.

— Кира, — выдыхаю сипло, прежде чем нахожу в себе силы броситься к нему. Ноги подкашиваются, но я все равно подхватываю его на руки.

Меня трясет, пока я пытаюсь вытереть кровь с личика сына и осмотреть ранку, но он начинает визжать и мотать головой.

— Тише, малыш, тише, все хорошо, — прижимаю его к себе, целую в висок и качаю сильнее, но он весь съеживается, поджимая колени к груди, будто хочет оттолкнуть меня. — Больно маленькому. — Глажу Кирюшу по спине и в полнейшей растерянности бросаю взгляд на Илая, который стоит как вкопанный.