Жезл маршала. Василевский
Шрифт:
Василевский был удивлён тем, как метко Шапошников под метил то, что явно упустил Жуков и чего всё ещё не понял Конев. «Доложу Сталину всё как есть», — решил Александр Михайлович.
Начал он разговор с Конева. Сталин, выслушав его, тут же вы звал на прямую связь командующего фронтом и заявил:
— Ставка недовольна тем, как сражается левая группа войск вашего фронта. Надо было навалиться всеми силами на врага и создать для себя решительный перевес, а вы вводите в дело лишь отдельные группы войск, противник изматывает их по частям. Требую от вас крохоборскую тактику заменить тактикой действительного наступления!
— Ваши указания приняты к исполнению, нажимаю вовсю, — громко отозвался Конев.
— У Бориса Михайловича есть дельное предложение для Жукова, — обронил Василевский. — Он вам сам скажет...
— Я не могу ждать! — Верховный тут же вызвал к себе начальника Генштаба. Шапошников вошёл в кабинет возбуждённый, с покрасневшим лицом.
— Что у вас за предложение для Жукова? Меня оно весьма заинтриговало. Садитесь, пожалуйста.
— Кто вам сказал? — удивился маршал.
— Сорока на хвосте принесла, — отшутился Верховный.
Шапошников объяснил, в чём суть его идеи, и Сталин горячо поддержал его:
— Свяжитесь с Жуковым и от имени Ставки потребуйте, чтобы он немедленно оказал содействие генералу Коневу в разгроме калининской группировки врага!
Не избежал серьёзных замечаний Ставки и командующий Юго-Западным фронтом маршал Тимошенко. Правое крыло его фронта отстало от наступающей на левом крыле фронта 10-й армии почти на десять километров!
— И что мы видим?! — воскликнул Василевский, скользя взглядом по карте. — Её фланг оголился, и по армии со стороны Мценска немцы могут нанести удар.
— Верно, голубчик, — согласился с ним маршал. — Связывайтесь с Семёном Константиновичем и от имени Ставки прикажите ему всё исправить.
День за днём контрнаступление наших войск под Москвой приносило ощутимые результаты, хотя по-прежнему ощущался острый недостаток в танках, авиации, боеприпасах. Особенно эта нехватка сказалась на действиях войск Западного фронта. Его правое крыло, сокрушая вражеские узлы сопротивления и опорные пункты, продвигалось медленнее, чем планировалось Ставкой. Маршал Шапошников, обеспокоенный таким положением, поручил Василевскому переговорить с Жуковым. Тот был где-то в войсках, и лишь глубокой ночью удалось его застать в штабе фронта.
— Георгий, привет! Почему правое крыло твоего фронта продвигается по-черепашьи?
— Что, Верховный беспокоится?
— Пока беспокоится Генштаб. Борис Михайлович недоволен.
Жуков честно заявил:
— Понимаешь, Александр, бойцы идут по колено в снегу. Будь у меня больше танков, я бы посадил их на броню — и вперёд! Но танков-то нет... И всё же мы даём фрицам жару, они драпают! Танковую армию Гудериана мы глубоко охватили с флангов, и она начала поспешно отступать на Узловую, Богородицк, бросая тяжёлое оружие, тягачи и подбитые танки.
— Как дела под Тулой, Георгий?
— Угроза Туле ликвидирована, — громко ответил Жуков. — Тут основную роль сыграли танковая дивизия Гетмана, кавкорпус генерала Белова и оперативная группа 50-й армии, которую ввёл в бой генерал Попов.
— Всё понял, будь здоров!..
В полночь 18 декабря Сталин вызвал в Ставку маршала Шапошникова и Василевского. Верховный сидел на краю стола и пил чай. Потом он встал, отнёс чашку в комнату, находившуюся в глубине кабинета, и, вернувшись, пригласил их сесть. Попросил
— Всем фронтам надо не ослаблять, а наращивать удары по врагу! — сказал Сталин, выслушав начальника Генштаба. — Теперь уже ясно, что немцы не так сильны, как трубили на весь мир Гитлер и Геббельс, их можно и надо бить! Чем дальше мы отбросим гитлеровцев от столицы, тем лучше.
Зазвонил телефон. Сталин взял трубку.
— Да, товарищ Жигарёв, я вас искал! Где вы пропадали? Вам поручено руководство действиями авиации в боях под Москвой, но я недоволен, как вы это делаете. Авиация действует слабо. Мне жаловались командующие фронтами. Чем вы это объясните?.. Ах вот что — непогода! Самолёты не могут подняться в небо... Не в погоде дело, товарищ Жигарёв, — оборвал он генерала. — Речь идёт о плохой работе авиации! Прошу вас прибыть в Ставку для отчёта! Когда? Немедленно! — Верховный, положив трубку, взглянул на Шапошникова: — Когда придёт Жигарёв, вам тоже надлежит присутствовать. А вы, товарищ Василевский, узнайте, как дела под Севастополем.
— Немцы начали второй штурм города, — сообщил Василевский. — Там идут кровавые бои.
— Вот-вот, кровавые бои, и я хотел бы знать подробности, так что жду вас через час. Да, а где сейчас нарком ВМФ адмирал Кузнецов? Он не улетел в Ленинград? Пошлите его ко мне. Я хочу поговорить с ним о Севастополе.
Сражение под Москвой достигло своей кульминации. К началу января 1942 года войска Западного, Калининского и правого крыла Юго-Западного фронта вышли на рубеж Селижарово—Ржев—Волоколамск—Руза—Мосальск—Белев—Мценск—Новосиль. Ударные? группировки немцев были разгромлены и отброшены на запад на сто, а в ряде мест до двухсот тридцати километров.
«Первая крупная наступательная операция стратегического значения прошла успешно, — не без гордости отметил про себя Василевский. — Немцы биты, и биты по-настоящему!» Позже по заданию Сталина Генштаб подсчитает потери гитлеровских войск, и они окажутся весьма существенными: под Москвой немцы потеряли половину миллиона человек, тысячу триста танков, две тысячи пятьсот орудий, более пятнадцать тысяч машин и другой военной техники. Таких потерь фашистская Германия ещё не знала! Александр Михайлович заметил, как повеселел Сталин. На заседании Ставки он заявил:
— План «Барбаросса» рухнул, теперь это всем ясно, в том числе и Гитлеру, хотя открыто он сие не признает. Но от фактов, как от своей тени, не уйдёшь: теория молниеносной войны потерпела полный крах! — Верховный прошёлся вдоль стола, потом снова заговорил, и желваки на его лице заметно напряглись: — Но до полной победы ещё далеко, и я хотел бы вас предупредить, что враг жесток, поражение его ещё более озлит и он постарается взять реванш. Я вот о чём подумал, Борис Михайлович, продолжал Сталин. — Надо бы подготовить и направить Военным советам фронтов и армий директивное письмо, в котором потребовать от войск учесть опыт, полученный в сражениях под Москвой, а также в других зимних наступательных операциях. Важно подчеркнуть роль ударных группировок, их надо создавать, что бы наносить мощные удары по врагу, рационально использовать артиллерию для поддержки пехоты и танков непрерывно от начала и до конца боя! И всё это надо внедрять в боевую приют ку войск. Роль Генштаба в этом деле главенствующая!