Жизнь на двоих
Шрифт:
– Ты не сделаешь этого, не сделаешь… – сипло пробормотала Ванесса и заплакала, когда Арен вновь сильнее сжал ее шею. Лицо жены брата было мокрым от слез, на лбу выступили бисеринки пота.
– Проверим? Да, кстати… Я же ничего не сказал про тебя. Что ж, пока тебе повезло – будешь коротать дни в своих покоях до родов, а потом… – Он расслабил руки, почти отпустив ее. – Посмотрим на твое поведение.
Ванесса моргала, глядя на императора со страхом, который ворочался в его груди холодной влажной змеей, и Арен чувствовал себя так гадко, будто его только
– Чего… ты… хочешь… от меня? – прохрипела она, с трудом выталкивая из себя каждое слово. – Ты… злишься…
– Злюсь? – Император поднял брови. – Нет, Несс. Я в ярости. И я бы убил тебя, если бы не твоя беременность. Пусть даже это слишком милосердно, но я бы тебя убил.
– Я… – начала Ванесса, но он ее перебил:
– Через некоторое время к тебе зайдет Гектор. Все ему расскажешь, ответишь на все вопросы. Потом тебя под конвоем доставят во дворец и запрут в покоях. Блокировку магии я, естественно, не сниму. Ты все поняла?
Она кивнула, закусив губу.
– И если Гектор хоть одним словом выразит недовольство по поводу искренности твоих ответов… – Арен вновь сжал ее шею, заставив женщину захрипеть. – Тогда я попрошу его использовать другие методы получения информации. Как думаешь, среди подопечных Дайда нет преступников, которые мечтают поиметь принцессу?
Вновь волна липкого страха. Поверила. Это хорошо. Значит, будет говорить.
Император наконец разжал руки и отошел на шаг назад, глядя на бледную словно мел вдову брата. Теперь остается надеяться на ее разумность и на то, что Гектор сможет добыть из Ванессы нужные сведения.
Защитник, как же тошнит. И от нее, и от самого себя.
– До встречи, Несс.
Он уже был у двери, когда она прохрипела:
– Арен!
Обернулся.
Ванесса стояла возле окна, держась за шею – на коже уже наливались синим следы от его пальцев, – и смотрела на императора. В глазах ее почему-то не было ненависти.
– Спасибо, – прошептала она. – Что не убил.
Он не ответил, просто молча вышел из комнаты.
Разговор с Анастасией не занял много времени. Племянница быстро поняла, что не обязана выходить замуж за Огдена, если он ей не понравится, и это для нее было главным.
– Я понимаю, дядя Арен, – сказала она, грустно вздохнув. – Ты считаешь, мне в Альтаке будет лучше, чем здесь.
– Это не факт, Тасси. Но если тебе там не понравится, ты всегда можешь вернуться. И соответственно если тебе приглянется кто-то другой, а не Огден…
– Я поняла. – Она засмеялась, глядя на него, и вдруг запнулась, нахмурившись. – Дядя Арен… что-то случилось? Ты какой-то грустный.
– Все в порядке, – ответил император, понимая, что не в силах сейчас рассказывать ей про Ванессу, но это необходимо было сделать. – Просто я кое-что выяснил. Про твою маму.
Анастасия побледнела.
– Про… маму?
– Да. Она участвовала в покушении на Агату. В обоих покушениях.
Племянница бледнела все сильнее и смотрела на него, раскрыв глаза в немом ужасе.
– Поэтому она больше не выйдет
– Дядя Арен! – воскликнула Тасси, задыхаясь. – Я… я должна сказать! Я…
– Я понимаю: ты что-то видела тогда, когда Агату отравили, – произнес Арен устало. – Поэтому и расстраивалась. Но Гектору не рассказала, боясь потерять вдобавок к отцу еще и мать.
Анастасия всхлипнула и расплакалась, кивая и пряча лицо в ладонях.
– Я не буду тебя наказывать. Хотя стоило бы, но… – Арен усмехнулся. – У меня уже сил на это нет.
– Дядя Арен! – Племянница бросилась ему на шею, обняла и прошептала с отчаянием: – Прости! Пожалуйста, прости меня! Мама… она просто попросила посмотреть коробку конфет и взяла одну, но я не видела, чтобы она ее ела… Пожалуйста, прости!
Император аккуратно отцепил Анастасию от себя и холодно сказал:
– Я не могу тебя простить. Речь идет о жизни моей дочери, Тасси.
– И моей мамы… – шепнула девушка, покорно и виновато повесив голову. – Я боялась, что ты…
– А что твоя мама убьет Агату, ты не боялась? Двести шесть человек, Тасси! И все это – благодаря тому, что Ванесса дала информацию о посещении выставки моей дочерью. Двести шесть жизней – цена за твое молчание.
Она всхлипнула и вновь потянулась к Арену.
– Дядя…
Он сделал шаг назад, качая головой.
– Не надо. Просто никогда больше не покрывай преступников.
После того как Виктория и дети вдоволь нарисовались, София решила наведаться домой, к маме и сестрам. Связалась с Вано и обрадовалась, выяснив, что у него как раз сегодня есть свободное время и он может прийти к ним в гости.
В результате поужинала она не во дворце, а дома, с родными, смеясь над рассказами сестер о детском саде и школе и улыбаясь в ответ на обеспокоенные взгляды Вагариуса. Как бы она хотела, чтобы в них не появилось презрение и осуждение… но это неизбежно. Рано или поздно Вано все поймет и осудит и ее, и Арена, не сдержавшего слово.
Но пока София наслаждалась разговорами со своим дедушкой, договариваясь о встрече после работы на завтра. Вано очень надеялся, что ей удастся почувствовать проснувшуюся родовую магию и научиться создавать кровный щит. Софии тоже очень хотелось бы этого, но пока подобное казалось девушке слишком уж чудесным.
Во дворец она вернулась около десяти вечера и, приняв душ, села за рисование, то и дело косясь на камин и всем сердцем ожидая Арена.
Сегодня император впервые не хотел идти к Софии. Идти к ней значило принести вместе с собой всю мерзость, поселившуюся в его душе после разговора с Ванессой, вылить на Софию эти помои, расстроить ее. Арен не желал ее расстраивать, но и не идти к ней он тоже не мог. Они и так почти не видятся, а если он еще начнет пропускать встречи из-за плохого настроения, придется и вовсе от них отказаться, потому что настроение ему портят постоянно.