Жнец и Воробей
Шрифт:
— Да, — говорит Фионн. — Я тоже.
Лаклан обнимает нас за головы.
— Я тоже вас люблю, мои мальчики. И горжусь вами.
Когда мы отстраняемся, Фионн делает шаг назад и медленно поворачивается. Он смотрит на каждого из нас, потом на Роуз.
— Теперь, когда все в сборе, — говорит он, — у меня есть объявление.
Взгляд Роуз скользит по Ларк и Слоан, потом по мне и Лаклану, будто кто-то из нас знает, что замышляет Фионн.
— Объявление…?
— Скорее вопрос, — Фионн делает несколько шагов к Роуз. Она словно хочет сбежать, но не может сдвинуться. — Хотел сказать, что люблю тебя, Роуз Эванс.
—
— Когда ты появилась в Хартфорде, это было самое лучшее событие в моей жизни. Ты ворвалась и перевернула всё с ног на голову. Я пытался склеить свою жизнь, но ты показала, что эти осколки не соединить. Они изначально не подходили. Но ты всё изменила, Роуз. Я восхищаюсь тобой каждый день. Твоей храбростью. Твоей дерзостью. Твоим огромным, диким сердцем. Тем, что ты принимаешь себя такую, какая есть. Ты научила меня любить тьму, не бояться её и не прятать.
Фионн достает руку из кармана и встает на одно колено. Плечи Роуз дрожат, по лицу текут слезы.
— Я люблю тебя, Роуз Эванс. И не отпущу тебя. Никогда, — он открывает коробочку. Внутри три кольца, как закат солнца: оранжевый солнечный камень над морем сапфиров и голубых бриллиантов в золотой оправе ручной работы. — Выходи за меня, Роуз. Давай любить друг друга вечно.
Роуз не может сдержать радость. Она кричит и бросается к Фионну. Он поднимается с колена, прижимая Роуз к себе. Они плачут, шепчутся, целуются, смеются. Ларк включает музыку, а Лаклан достает новую бутылку виски. После бурных поздравлений, я ухожу, чтобы снять этот дурацкий костюм и отмыть кожу под горячей водой.
Когда возвращаюсь в гостиную, празднование в полном разгаре. Я просто стою в стороне и наблюдаю минуту. Удивляюсь поворотам этой жизни. Когда смотрю чуть внимательнее, вижу замысловатый узор в паутине. Это особая карта, которая свела нас всех вместе.
Наблюдаю за своими братьями, которые стараются наверстать упущенное время, как вдруг чувствую прикосновение Слоан на своём запястье. Поднимаю руку, и она уютно прижимается ко мне.
— Приветик, Палач, — шепчет она.
— Приветик, Чёрная птичка, — целую её в макушку. Фионн смеётся над шуткой Лаклана, всё время обнимая Роуз. Слоан вздыхает, и я смотрю вниз на её довольную улыбку. — Держу пари, ты как-то связана с этим? — спрашиваю я.
Слоан пожимает плечами.
— Возможно.
— Твоя сообщница тоже замешана?
— Ты мой сообщник.
— Другая.
Слоан улыбается, но не отрывает взгляда от друзей.
— Что уж говорить, мужчина-парень? Ларк — настоящий романтик.
— Так и думал, — поворачиваюсь, и она обвивают руками мою талию. Кладу ладони на её щеки и целую в губы. — Спасибо тебе — шепчу я. — Я люблю тебя, Слоан Кейн.
— Я тоже тебя люблю, Роуэн. А теперь, пока они заняты, — говорит она, кивая в сторону гостиной, — не хочешь сбежать и заняться карате в гараже?
Улыбаюсь своей прекрасной жене. В её карих глазах так много любви и радости, а на щёчке появляется ямочка от ухмылки.
— Я уж думал, ты никогда не предложишь.
ЭПИЛОГ 2
—
КЛИНОК ЯРОСТИ
Я пригибаюсь за кустами и всматриваюсь сквозь листья, их сочная зелень играет в лучах утреннего солнца, пробивающегося сквозь кроны дубов и ясеней. Компания столпилась
Я смотрю на клетчатую кофточку, которую надела. Рыжий цвет. Тёмно-синий. Жёлтые квадраты, пересечённые линиями, которые уже выцвели. Провожу пальцами по швам на рукаве, который я зашила.
«Я отдам её тебе, но мне нужна твоя помощь».
Снова смотрю на группу. Я уже следила за ними раньше. За тем, как они легко общаются. Иногда, за более тяжёлыми моментами. Слабо улыбаюсь, когда вижу, как они тихо шепчутся и смеются. Кожа Роуэна окрасилась в зелёный цвет от того дурацкого костюма, который он надел вчера. Но когда он обнимает Слоан за плечи и целует её в лоб, прежде чем вернуться к разговору с Лакланом, я вижу, как она на него смотрит. Будто он — самое лучшее, что она видела в жизни.
У меня тоже была такая любовь. У меня был Адам.
В моих глазах стоят слёзы. Почти каждый день я научилась их сдерживать. Научилась разрезать свою горесть на части лезвием ярости. Но сегодня? Сегодня — самый тяжёлый день.
Три года назад у меня забрали Адама. Под истошные крики, под рёв бензопилы. Он умер под смех безумного убийцы.
Я тоже должна была умереть.
Да. Он убил Адама. И я клянусь, Адам станет последней жертвой Харви Мида.
Зажмуриваю глаза. Когда открываю их, ребята уже встали, отряхивают джинсы, пьют воду из бутылок, снимают кофты или проверяют ножи, и затягивают ремни на рюкзаках, готовясь покинуть этот обрыв и отправиться на ферму, спрятанную в долине. Туда, где живёт убийца. Следующий монстр, которого пришли убить главные хищники.
В сердце вонзается всплеск адреналина, такой же острый, как те колья, которыми Роуэн пригвоздил Харви Мида к полу в сарае. Поднесённый дар любимой женщине. Я смотрела, прячась в высокой траве, как она вернулась к сараю, прижимая к себе раненую руку, а другой рукой тащила мёртвое тело. Она выглядела сломленной. Но ещё и радостной. Непобедимой. Неприкасаемой. Она была не просто выжившей — она была воплощением возмездия. В этой женщине было столько силы.
Я тоже хочу быть такой.
Группа трогается с места, идя друг за другом по узкой тропинке. Впереди — Ларк с Лакланом. За ними — Роуз и Фионн. Роуэн идет следующим. Слоан шагат последней, напоследок оглядываясь.
Моё дыхание перехватывает. Я медленно поднимаюсь из своего убежища, делаю шаг на ту же тропу, уходящую в лес.
Слоан сразу же меня видит. Её глаза удивлённо расширяются. Рука сильнее сжимает нож у бедра. А потом я вижу, как она меня узнаёт.
Её взгляд скользит по кофточке. Которую она дала мне, когда я была совсем голая заперта в тёмном подвале. Она снова смотрит мне в глаза и улыбается.
Слоан кивает. Я киваю в ответ. А затем она поворачивается и уходит.
Смотрю, как она исчезает за остальными. Когда в лесу снова всё затихает, поворачиваюсь и иду в другую сторону.