Жнецы Грез
Шрифт:
Расстояние между оппонентами быстро сокращалось и, когда Митька уже почти находился в прыжке, наступил этот момент. Момент, который уже потом, сидя вечером на кухне с бинтами на руках, он вновь и вновь прокручивал в голове, словно в замедленной съемке.
Когда он оттолкнулся и, вскинув руки в готовности нанести сокрушительный удар, устремился к яростной роже врага, краем глаза он заметил, что те двое сзади резко повернули головы левее и их лица рястянулись в гримасе удивления. В левое плечо Витьки с силой ткнулись
Не дав себе опомниться, не теряя скорости, Митяй еще раз прыгнул вперед с того самого места, где долю секунды назад стоял его обидчик, выставил обе сжатые в кулак руки и...
ШМЯК!
Одновременно двинул по растерянным моськам Сашки и Лехи, повалив их с ног. В руках вспыхнула боль. Димка, зашипев, упал на колени и зажал их между ног - чертовски хорошо приложил! Витькин арьергард, поскальзываясь, вскочил и бросился наутек.
– Бегите быстг'ее, пг'идуг'ки!
– прошевелил он губами, но не услышал собственного крика, заглушенного стуком в висках.
На месте падения одного из них Митька с удовлетворением заметил два широких алых пятнышка, чуть прожегших ледяную корку. Он, тяжело дыша, посмотрел на свои дрожащие руки, достал и одел перчатки.
Сначала вернулся шум ветра. А за ним, выстраивая трехэтажный комфортабельный коттедж, в его мир матом ворвались звуки. Мальчик обернулся и увидел их источник. По краю карьера туда-сюда, выкрикивая ругательства и размахивая руками, мотался его спаситель - Саня Меканский. Он знал его имя и что он учился в параллельном классе. Может, пару раз здоровался за руку - не более.
– Вы, олухи, совсем охерели, что ли, втроем на одного, а? Я вам покажу!
– для полноты картины не хватало только трибуны и туфли. Этот юный Хрущев был просто в ярости.
– Только попробуй, мразь, выбраться оттуда пока мы не уйдем, понял?
– Пошел ты в жопу! Это не твое дело! Иди в жопу!
– сквозь слезы стенал Витька снизу.
Митька подошел к обрыву, глянул вниз и увидел красномордое тельце, барахтающее руками-ногами, пытаясь выбраться из пухового плена снежной перины. Шапку сорвало с головы, она лежала метрах в трех ниже по склону.
– А если бы там в сугг'обе был камень или палка?
– Димка, отдуваясь, упер руки в колени.
– Ты прекрасно знаешь, что там нет ни хера такого - сам же каждый день по дороге домой своей жопой проверяешь!
– засмеялся Саня и Димка присоединился к нему.
– Как сам, друг?
– протянул руку Сашка.
Друг... "Друг!" - повторил про себя Митяй и это слово отразилось эхом от каждого уголка его совсем юного сознания. Он, все еще пытаясь перевести дыхание, смотрел на пухлую с ямочками на костяшках руку. Выйдя из оцепенения он снял перчатку и тоже протянул руку:
– Пог'я-а-а-а!..
– руку прострелила
– Ешкин кот!
– испугался Саня.
– Прости, друг!
Друг! Если бы Димка был собакой, то хвостом бичевал бы себя сейчас по бокам, забыв про боль в передних лапах. Сашка увидел перчатку на второй руке:
– Ты че, дурак? Еще и перчатки одел? Ну-ка, быстро руки в снег!
Димка послушно снял вторую перчатку и окунул руки в сугроб. Меньше чем через минуту боль поутихла.
– Че этот пидор к тебе пристал?
– Саня кинул полный отвращения взгляд в сторону Витьки. Тот уже отполз влево, к более пологому склону карьера и, разгребал себе дорогу дальше.
– Я ему списать не дал! А ты откуда здесь появился?
– Слышал, как Саня с Лехой в школе переговаривались, а потом срыли с продленки. Что-то про обрыв и что кому-то кабздец примерно в пять. Дай, думаю, схожу, посмотрю - а тут такое!
– Так ты тоже сг'ыл, получается?
– Ой, не начинай, мам!
– он усмехнулся.
– Слушай, у меня г'уки от холода уже онемели! Тебе куда домой-то?
– Да, в городок недавно переехали мы с родаками!
– Саня помог Митьке встать.
– Да ладно? И мне туда!
– Пойдем тогда?
– Ну!
Они бросили последний взгляд на Витьку и волнистое море зеленеющих ельником холмов, что начиналось прямо у подножия обрыва и двинулись в путь.
– А здорово ты этим пентюхам вдарил!
– Саня хлопнул Димку по плечу.
– Они у нас в школе еще получат - бегают все, девчонок пинают! Не люблю этого!
– Ты сам-то как думаешь, сколько метг'ов от сег'едины дог'оги до обг'ыва? Метг'а два, не меньше! А этот бог'ов пг'олетел их и даже за кг'ай не задел! Ну ты даешь... Дг'уг!
Ребята с неловкой улыбкой переглянулись и Саня поспешил продолжить:
– Нет, в натуре! По Второй Программе в прошлом году показывали этот сериал! Помнишь, как его?
– он на секунду задумался.
– А! Чародеи, ага! И там, короче, баба была какая-то в доспехах такая и электрические шары во всех кидала!
– он характерно дернул себя за запястье.
– Блин, ну, как ее?!
Митька понял о чем он и тоже силился вспомнить ее имя и...
– Ашка!
– выпалил Саня.
– Точно! Ты - как Ашка! Ты втащил этим двоим, как Ашка!
Просто отпустив с языкового пригорка под откос тележку, груженую последней фразой, он не сразу сообразил, что она со всего размаху врезалась в Митьку и тот рухнул на дорогу, заржав раненым конем.
– Ты че?
– развел он руками.
– Сам...
– давился смехом Димка.
– Сам ты какашка!
Саня упал на колени рядом, схватившись за живот, тщетно пытаясь вдохнуть. Они валялись на спине и безумный хохот еще долго возвещал миру о новой дружбе, без страха уносясь в чернеющее небо.