Жутко романтичные истории
Шрифт:
— Мне понравилась Жюльет, — сказал наконец Майлз.
— Она очаровательна, — согласился Линли. — Лучше бы Оливеру на этот раз не облажаться.
Его тон был холодным, а выражение лица отстраненным. До конца поездки Майлз не произнес больше ни слова.
— Что ж, спасибо за потрясающий вечер, — сказал он, когда машина остановилась возле парковщика.
Линли, который уже собрался выйти из машины, напрягся.
— Ты не пригласишь меня к себе?
— А разве ответ с прошлого раза изменился? — растерянно спросил Майлз.
— За
Похоже, настал момент для откровенности.
— Да, но, видишь ли, когда тебе отказывают, это довольно болезненно. И мне бы не хотелось чувствовать себя дураком.
Улыбка Линли погасла.
— Ты не дурак, Майлз, — мягко сказал он. — И я не собираюсь тебе отказывать.
Глава восьмая
Майлз вышел из ванной и нашел Линли сидящим в изножье огромной кровати с альбомом набросков в руках. Он перелистывал страницы и окидывал быстрым взглядом работы Майлза: пожилая женщина, играющая на гармони, кормящий голубей ребенок, мягкие карандашные рисунки деталей фонтана, мешанина из дорожных знаков и огней.
Майлз подавил желание завопить: «Не смотри!» — и выхватить альбом из рук Линли. Он знал, что его работы хороши. Не по стандартам Линли, но что с того? Он и не искал его одобрения. Не в этой области. Вообще ни в какой, на самом деле. У них было разное происхождение, разный жизненный опыт, но сейчас они оказались на одной ступеньке. Равны во всех смыслах.
Поэтому Майлз спросил:
— Не хочешь чего-нибудь выпить?
Подняв глаза, Линли отложил альбом и подошел к Майлзу, чтобы изучить содержимое мини-бара.
— Воды, если можно.
Майлз достал две бутылочки минералки Canada Geese.
И в этот момент он решил расставить точки над i, хотя, возможно, позже он пожалеет.
— Оливер сказал, что ты недавно расстался со своим партнером.
Линли отвинтил крышку на бутылке и мрачновато хмыкнул.
— Оливеру не следует лезть в чужие дела.
— Я сам его спросил.
Взгляд голубых глаз устремился на Майлза.
— В самом деле?
— Да. Я спросил, женат ли ты или в отношениях. На самом деле в детстве я был трагически в тебя влюблен.
— В меня?! — Линли был ошеломлен. — И почему «трагически»?
Майлз пожал плечами.
— Влюбленности всегда немного трагичны. Потому что безответны.
Помолчав, Линли произнес:
— Ты не перестаешь меня удивлять, Майлз.
И тот расхохотался.
— Серьезно. Ты не представляешь, как это свежо… — Он запнулся. — Я всегда думал, что пугаю тебя до чертиков. Что мы все тебя стращали. Завидев меня на горизонте, ты обычно разворачивался и убегал.
Майлз покачал головой. Теперь он мог шутить на эту тему.
— Я просто терялся в твоем божественном присутствии.
Линли округлил глаза
— О боже, прости, — пробормотал Майлз сквозь смех. Определенно что-то подкупало в том, как фонтанировали элегантные ноздри Линли. — Подними руки над головой!
Стараясь подавить кашель, Линли бросил на Майлза гневный взгляд и снова закашлялся. Когда он наконец пришел в себя, то прохрипел:
— В следующий раз предупреди, пожалуйста, заранее.
— Повешу на себя табличку «взрывоопасно», — согласился Майлз.
Линли рассмеялся, отставил бутылку и обнял его. Лицо Палмера было все еще мокрым, на ресницах повисли капли воды, но рот был теплым и сладким. Линли, все еще улыбаясь, прижался к губам Майлза, и тот почувствовал его улыбку, пробравшуюся в самое сердце. Он ждал этого поцелуя двадцать лет.
Затем Линли отстранился и сказал:
— С Джайлсом давно покончено. Еще до того, как мы расстались.
— О…
— Я поклялся себе, что больше на эти грабли не наступлю — не закрою глаза и не пущу на самотек просто потому, что слишком занят или слишком устал, чтобы устраивать разборки.
— А было много разборок?
— Да. Все наши отношения были сплошной драмой. — Линли саркастично улыбнулся, но встретившись взглядом с Майлзом, смягчился. — Есть еще одна ошибка, которую я не собираюсь повторять: ни за что не откажусь от правильного шага.
Майлз пытливо посмотрел в лицо Линли. Он же говорил о сексе, да? Ничего серьезного. Ничего судьбоносного. Хотя, кажется, один поцелуй уже перевернул жизнь Майлза. Но все хорошо. Он уже не ребенок. Он знает правила и хочет эту ночь, даже если она останется всего лишь ночью.
— Полностью соглашусь, — тихо сказал Майлз. — Жизнь слишком коротка для иного.
***
Море поцелуев. Легких, страстных. Голодных, сладких. Теплых, как солнечный свет, нежных, как кожа младенца. Никогда поцелуи не были столь… интимными. Всепоглощающими.
— Откуда это? — Линли невесомо коснулся губами нитки шрама на подбородке Майлза.
— Врезался в бетонную стену на велике, когда мне было четырнадцать.
— О, — пробормотал Линли. Он вновь одарил Майлза ласкающим поцелуем в подбородок. — Монреаль очень удобен для велосипедистов.
— Приятно слышать.
Майлз никогда не был с партнером, который тратил бы столько времени на подготовку к сексу. Это немного смущало. Майлз знал, как заниматься сексом. Но не был уверен, что знает, как заниматься любовью.
— Необычно при таких светлых волосах иметь темные брови и ресницы. — Линли усмехнулся. — Подкрашиваешь шевелюру, Майлз?
— Я?! — Майлз потряс головой.
Улыбнувшись, Линли потерся носом о нос Майлза, их трепещущие ресницы соприкоснулись.