Злобный леший, выйди вон!

Аведин Илья

– Вы сдурели, бесы?

– Вы же сами показали, - виновато пробубнили они.

– Я тебе сейчас еще кое-что покажу! Поставьте старика на место!

Советник в очередной раз прошептал что-то князю на ухо, после чего тот приказал всем удалиться, кроме Теодора Кительсона.

Олега и Лешего проводили к гостиному двору, предназначенному для купцов средней руки, что располагался неподалеку от дворца. Стражники объяснили им, что пока князь Златолюб, не вынес решения, покинуть гостиный двор они не могут, но тут же успокоили, сказав, что раз уж их привели сюда, а не в подземелье дворца, все должно кончиться хорошо. Олег спросил, почему

князь попросил остаться Теодора Кительсона.

– Коль бы знали, что творится в голове князя, не ходили бы в стражниках, - ответили те и ушли.

– Как все прошло? – спросил Леший. – Стражники сказали, что все будет хорошо. Им можно поверить?

– У каждого свое «хорошо». Но думаю, что все прошло неплохо, - ответил Олег.

«И никаких ведьм не понадобилось», - добавил про себя.

– Из-за всего этого представления, мы пропустили обед, а теперь уже пора бы поужинать.

– Верно, - сказал Леший.

Из новообретенных чувств, чувство набитого желудка нравилось ему больше всего, как и бывшему хозяину тела. Поначалу он напрочь отказывался есть, ведь человеческую еду составляли те, о ком он так пекся в лесу. И говорил он не только о животных, но и о растениях. Но, поголодав чуть больше недели, он поменял взгляд и решил, что раз звери едят друг друга, то почему ему нельзя.

– Заодно узнаем, чем купцов кормят.

– Думаешь, как-то иначе? – спросил Леший.

Олег хотел ответить, но не пришлось. Как только они вошли, жаркий и пряный аромат, окутавший их, сказал сам за себя. Олег показал Лешему на свободный стол, а сам отправился к хозяину, спросить чего им могут подать из готового.

– Утка в яблоках. Поросенок в горчице с травами. Если подождете, то можно и зайца отведать. Овощи в чане набирайте черпаком сами.

Олег выбрал утку. Как только он уселся напротив Лешего, на столе появилась большая, блестящая от жира и подливки утка. Они осушили две чарки с яблочным вином, которые вновь наполнились благодаря шустрым мальчишкам, работавшим на хозяина.

– И все-таки? – продолжил Леший.
– Они нам поверили?

– Наши руки и ноги свободны, а перед нами лежит запеченая утка. Все прошло хорошо. Вот только никак не возьму в толк, зачем князь попросил остаться Захара, - сказал Олег вымышленное имя Теодора Кительсона, так как опасался, что их могут подслушивать, хоть на гостином дворе стоял шум, как в конюшне.

***

– У меня к тебе предложение, знахарь, - начал князь Златолюб, когда последний лизоблюд, раскланявшись в пол, покинул зал. – Выслушай меня, и прими решение. Приказать я тебе не могу, ведь ты теперь вольный человек, о чем говорит твоя грамота. Я бы конечно хотел выяснить за какие это заслуги ты ее получил, но не буду: времена нынче темные, и люди творят много того, о чем я не хочу знать.

Теодор Кительсон понимающе кивнул.

– Знахарь, я забыл твое имя.

– Захар.

– Знахарь Захар?

Теодор Кительсон улыбнулся как бы говоря: «Да, вот так получилось».

– Ну что же, знахарь Захар, как ты мог убедиться мой нынешний главный знахарь уже никуда не годится. Он стар, и ладно, если бы только телом, так он старик всей своей душой. А такой человек, как я считаю, не может занимать пост княжьего знахаря. Это ведь не просто ремесло. Это скорее искусство. Нужно постоянно учиться, искать, допытывать…

Князь, вероятно, хотел сказать «допытываться», но Теодор Кительсон не был в этом уверен.

– А на такое способен

только человек с крепким умом, и молодой неугомонной душой. Я увидел это среди твоего выступления, а это было именно оно. Ты ведь мог просто показать мне какую-нибудь древнюю-предревнюю книгу, где сказано об этой траве, или что это там было такое.

«Жаль, в природе нет такой книги, дорогой князь», - подумал ученый.

– Так вот. Как ты понял, я хочу предложить тебе этот пост. Пост княжьего знахаря. Заметь, именно предложить, ведь приказать я тебе не могу, хоть и очень хочу. А посему, надеюсь, ты чувствуешь, насколько я, - выделил он последнее слово, - к тебе благосклонен. Воспользуешься ли ты моим расположением?

Теодор Кительсон призадумался, но тут же опомнился. Несмотря на то, что он обладал обширными знаниями о человеческом, и не только, теле, и разбирался в знахарском ремесле не хуже, а то и лучше местных знахарей, что могло сослужить ему службу при дворе, было одно большое но, пресекающее все его размышления. Тот человек, которым он предстал перед князем, был насквозь фальшивым, да и выдуман только для того, чтобы спасти Лешего. Он решил, что как бы лестно не звучало это предложение, ведь впервые его знания оценил по достоинству человек такого высокого титула, но он вынужден отказаться. Мысли эти промелькнули так быстро, что князь не сделал и двух вдохов, однако Теодор Кительсон помедлил с ответом ровно столько, чтобы князь увидел его внутреннюю борьбу.

– Ну? – спросил князь, решив, что нечего так долго обдумывать столь щедрое предложение. – Погоди! Не отвечай. Пошли со мной.

 Теодор Кительсон проследовал за князем. Они вышли на террасу, и князь указал пальцем на опрятную двухэтажную усадьбу неподалеку.

– Сейчас это поместье пустует. Еще недавно в нем жил один неблагонадёжный человек, который более не нуждается в крыше над головой, ведь и головы у него больше нет. Но, я уверен, что стены этого поместья, не впитали тех неправильных настроений, что распространял тот злодей, и теперь готовы сослужить службу кому-нибудь другому.

– А что за настроения распространял тот человек?

– Это не тот вопрос, который следует задавать, ведь из-за них он и лишился головы. Впрочем, в этом то и проявляется живость твоего ума, Захар. Верно?

– Пожалуй.

– Но оставим это и вернемся к моему новому знахарю. Итак. Поместье и триста златцев в год, за все то, что я в тебе разглядел.

Теодор Кительсон прикинул, что на эти деньги можно купить одну хорошую деревню, или несколько захудалых. Он снова принял мученический вид, а в это время попытался подобрать слова, чтобы князь не принял его отказ, за «неправильные настроения». Как по щелчку, он нашел изящный ответ, который выставил бы его, как знахаря Захара, с еще более выгодной стороны, и одновременно послужил бы поводом для отказа.

– Дорогой князь…

– В чем причина отказа? Я еще в зале увидел это, и решил подкупить тебя красивым домом, но и тут не преуспел. В чем же дело?

– Вы очень наблюдательны, - сказал Теодор Кительсон, а сам подумал, что, скорее всего, это он плохо разыграл душевные терзания, - я действительно не могу принять ваше предложение. Прошу меня понять - сейчас я связан с наместником Бокучаром по рукам и ногам. Я был тем знахарем, что принялся за него и не могу оставить его теперь на поруки неизвестно кому. Я должен исцелить его полностью. Не только тело, но и душу, которая теперь очень сильно страдает.