Злодейка в быту
Шрифт:
— Благодарю, дядя.
Пусть уже уйдет. С оставленными соглядатаями я разберусь. И не только с ними. Пожалуй, я знаю, что мне делать.
Я провожаю дядю до пролома в стене и отвешиваю его спине очередной поклон.
Дядя игнорирует мою вежливость и, отдав пару распоряжений, забирается в паланкин. Полог незамедлительно опускается. Я невольно задаюсь вопросом: неужели сидеть в тесной коробке лучше, чем проехать верхом или пройти пешком? Хотя… пешком не по статусу. А вот паланкин — это по-императорски.
А
Процессия уползает. Я остаюсь на месте, пока вереница не скрывается из поля зрения. Лишь тогда я перевожу взгляд на оставшихся рядом со мной парней. У одного на удивление открытое лицо, миловидное, с правильными чертами, и вид немного наивный. Второй грубее, проще. Кожа давно покоричневела на солнце, обветрилась. Казалось бы, обычный работяга, а вот смотрит цепко.
Именно он первым делает шаг вперед и приветствует меня.
— Юная госпожа, господин Тан передал нас, слуг, в ваше распоряжение. Позаботьтесь о нас, пожалуйста.
О? Дядя рассчитывает, что я их оставлю?
А чем мне их кормить?
Уверена, дядя распорядится каждый день присылать мне завтрак, обед и ужин с кухни — и прощай, самостоятельность, к которой я так стремилась. Действительно странно топать ножкой и при этом уплетать дядины паровые булочки.
— Хорошо-хорошо. Вот, смотрите, часть мусора уже собрана, и от него нужно избавиться.
Так…
Нельзя, чтобы они увидели Шаояна, а значит, демон будет скрываться и караулить мои сундуки.
Ну и ладно. Я достаточно отдохнула, и на свежую голову думается лучше. Вчера я отвергла идею вернуться в ближайший город, потому что чувствовала себя потерянной, расщепленной, чужой. А потом обе части, здешняя Юйлин и иномирянка, слились воедино и появилась нынешняя я. Я цельная, прекрасно себя чувствую, помню свое прошлое. Я могла бы поехать. Но… Бросить сундуки? Везти открыто на телегах?
Сперва следует разобраться, кто на меня охотился.
Остаться в деревне безопаснее, увы. Или нет? Или да?
Сейчас я выдохну и приму окончательное решение. Взгляд цепляется за корзинку. Разве я не оставила ее на полу переднего павильона чуть ли не в центре помещения? Почему она лежит на боку и, главное, пустая?
Если бы до корзинки добрались животные, те же крысы, посуда никуда бы не исчезла.
Шаоян?
Вчера я запретила ему ужинать, пока он не выучит наизусть первую главу трактата «О добродетели почтения к старшему». Сомневаюсь, что он выучил. Скорее, использовал очевидную лазейку — я запретила ужинать, но ничего не говорила по поводу завтрака или перекуса.
Краем глаза я замечаю движение тени, раздается тихий смех. И по-моему, Шаоян не просто забавляется, он провоцирует меня позвать его, тем самым я фактически отменю
Лучше бы я завела сторожевого пса.
О чем я думала? Строила планы на день? Выбирала между деревней и городом. И выбор пал на деревню. Мне не нравится, но это будет разумнее.
А значит… мой новый дом должен стать моей крепостью, и не имеет значения, как долго я проживу здесь — месяц, год или пару дней.
И я отправляюсь на второй обход своих владений. Ха, насколько громко звучит, настолько же жалко выглядит, но пафос мне, пожалуй, нравится. Я бегло осматриваюсь, прикидывая последовательность действий. Прежде всего выбираю павильон, который станет складом и куда отправятся сундуки.
Демоны!
У меня есть мысли, что делать со стенами, но как отремонтировать крышу?
— Звали, госпожа? — Шепот Шаояна раздается над самым ухом.
— Нет.
Я оглядываюсь и никого не вижу, лишь тени колеблются.
— Жаль, — выдыхает Шаоян, его дыхание щекочет ухо. Низкий грудной смешок вызывает у меня смутное ощущение опасности.
— Почему же жаль? Нравится получать приказы?
— Так вы властная? Нравится отдавать приказы? Повелевать? А ведь вам бы пошла корона феникса, госпожа. Только представьте золотые шпильки, сияющие в вашей прическе подобно солнцу!
Только что… он предложил мне стать императрицей?!
Звучит как бессмысленная болтовня и не менее бессмысленная лесть, но на фоне беспокойной столицы его шутка уже не кажется безобидной и пустой. Она вообще не безобидная. Если подобное кто-нибудь услышит, меня обвинят в покушении на власть и казнят.
Самое неприятное, что я действительно могла бы стать императрицей. Три года назад императрица скончалась, и после завершения траура император стал выбирать новую мать страны из дочерей министров и генералов. Я помню, как император устроил грандиозный выезд на молебен в один из монастырей. Его величество пригласил присоединиться чиновников первого ранга, а старшая из четырех супруг императора отправила приглашения женам и дочерям чиновников. Оглядываясь назад, я не представляю, каких усилий папе стоило оправдать мое отсутствие на том выезде. В результате его усилий императрицей стала не я. Спасибо, папа, уберег.
Официально прошлая императрица истощила себя долгой аскезой и мирно скончалась в своей постели, но злые языки шепчутся, что истинной причиной смерти был, конечно же, яд.
— Корона феникса слишком тяжела, — отвечаю я.
— Госпожа, о чем вы? Кто-то за вашей спиной будет поддерживать вашу корону для вас.
— Это все, что ты хотел мне сказать, Шаоян?
— Мне показалось, вы испытываете некоторое затруднение с крышей, госпожа. Я всего лишь хотел предложить свою скромную помощь.