Злодейка в быту
Шрифт:
Почему я не верю?
— Удиви меня.
Тени оживают, и у меня мурашки бегут от того, как на земле появляются размытые очертания. Сам Шаоян по-прежнему невидим, но я точно понимаю, что он стоит за моим правым плечом, стоит недопустимо близко.
Он кланяется, по крайней мере так выглядит, если судить по движению тени на земле.
А затем происходит что-то чудовищное.
Я отчетливо ощущаю появление искаженной энергии. Ша-ци устремляется к павильону, который я выбрала.
Дядины слуги, если хоть кто-то из них чувствительнее
— Госпожа, вы разбиваете мне сердце, — шепчет Шаоян на ухо. — Неужели вы считаете меня настолько бесталанным? Конечно же, я не позволю тем бездарям заметить хоть что-нибудь.
Ша-ци охватывает павильон подобно темному пламени. Или, скорее, заклинание похоже на гигантский бутон, который раскрывается навстречу солнцу и полностью скрывает в себе павильон. Черно-багряные лепестки потустороннего огня схлопываются, и я перестаю понимать, что я вижу.
Передо мной вместо старого разрушающегося сарая возвышается павильон, достойный императора. Темно-коричневые, идеально гладкие, украшенные замысловатой резьбой стены венчает черепичная крыша цвета охры.
Не знаю, что демон сделал, но совершенно точно это не было восстановлением. Он каким-то чудом снес старое строение и воздвиг новое.
— Ты…
— Моя госпожа, ваш приказ удивить выполнен.
И снова его смех щекочет кожу.
— Шаоян.
— Ничтожный слуга надеется получить награду, — смеется он.
— Какую?
Почему мой голос стал таким хриплым?!
— Госпожа, я слышал, что в мире смертных красавицы награждают своих спасителей совершенно определенного рода нежностью. Вы, несомненно, красавица. Прекраснейшие из небожительниц, которых мне довелось видеть, не сравнятся с вами.
У меня дыхание перехватывает.
Мне удается сохранить невозмутимое выражение лица, но зачастивший пульс меня выдает. Я напоминаю себе, что с печатью я в безопасности. Демон может говорить что угодно, пока я не прикажу ему помолчать, но тронуть меня он точно не сможет. Не сможет же?
— Что ты имеешь в виду, говоря про определенного рода нежность? — Благодаря своей жизни в том, другом мире, я слишком хорошо понимаю, что именно он просит.
И не собираюсь делить постель с демоном!
Вот уж нет.
Глава 23
— Поцелуй? — Шаоян словно спрашивает. — Госпожа, не торопитесь думать о большем. Я не развратник!
То есть это я развратница?
Ха!
— Нет, — зло отрезаю я и понимаю, что своего он добился, вывел меня из себя и теперь радуется еще больше.
— Но почему, госпожа? — патетично восклицает он мне на ухо. — Вы прекрасны, и я вами очарован. Я хорош собой, и вы мной очарованы. Полная взаимность!
— У тебя восхитительное самомнение, Шаоян.
— Да, госпожа, я лучший во всем.
— В качестве награды я позволю тебе перенести все мои сундуки в мою новую сокровищницу. Кроме…
Я достаю лист бумаги,
— «Сокровищница искусств»? Что это за название такое, госпожа?
— Название, которое мне нравится, — пожимаю я плечами.
— Какой удивительный тонкий вкус, — с придыханием тянет демон.
За лестью издевка.
Я не спорю, не реагирую, просто протягиваю лист ему, и перед глазами сгущается дымок. Шаоян так и не появляется, наоборот, лист тоже растворяется в тенях. Отбрасываемый демоном силуэт на земле пропадает, смутное движение возникает под крышей павильона, и над входом прямо на стене сами собой рождаются иероглифы. Он их выжигает? Надпись точь-в-точь моя, только крупнее и матово-черная.
Обычно название пишут на отдельной табличке — легко прибить, легко поменять.
Шаоян поступил иначе, словно этот павильон навсегда только для меня.
— Как мило.
— Все для вас, моя жестокосердная госпожа, — продолжает шептать Шаоян.
Подчиняясь ему, кисточка выскальзывает из моих рук и проходится по краю манжета, щекочет кожу и удивительным образом не пачкает меня тушью.
Писчие принадлежности возвращаются в сундук, крышка захлопывается, и сундуки легко поднимаются в воздух. Двустворчатый вход распахивается, и ящики один за другим влетают в проем. Створки с тихим хлопком закрываются. Павильон будто проглотил мое имущество.
У меня запоздало возникает очевидный вопрос: а не исчезнет ли чудо-сокровищница так же, как появилась, по волшебному щелчку? Вместе с ценностями, разумеется. Вопрос… дурной. Я уже сделала выбор, поставила на демона. На кого мне теперь полагаться, как не на него?
— Для меня ты продолжишь благоустройство, Шаоян?
— Госпожа, я буду счастлив!
Что изменилось за те несколько часов, что я спала? Я отчетливо вижу изменения — злость, раздражение и недовольство сменились лестью, угодливостью, странными намеками.
Пока я размышляю, внутренний двор преображается. Все, кроме нововозведенной сокровищницы, опоясывающей территорию старой стены и переднего павильона, отделяющего внутренний двор от внешнего, вместе с остатками невыметенного мусора исчезает в багряно-черных лепестках пламени. Передо мной на долю мгновения возникает пустое пространство, но я смаргиваю, и картина меняется. Вырастают сразу несколько павильонов, один из которых двухэтажный.
То есть прямо сейчас его могут увидеть все?! И слуги, которых я оставила прибирать мусор, и крестьяне снаружи?