Змеи Неба и Пламени

Кенни Ребекка Ф.

Другие женщины переговариваются между собой, пока дракон-принц отступает в сидячее положение, позволяя мне подняться. Его дыхание замедляется, но золотые глаза по-прежнему полны боли, паники и унижения. Мне нужно увести его отсюда, чтобы он смог оправиться.

— Прости, — говорю я застенчивой девушке. — Тебе придется выбрать кого-то другого. Принц мой.

Она выглядит разочарованной, но не подавленной, и уходит к алому дракону.

— Теперь он в порядке, — говорю я Варексу. — Спасибо.

Он кланяется мне и поворачивается, чтобы поприветствовать Джессиву, которая приближается к нему с яркой улыбкой. Можно подумать, что

она его преданная возлюбленная, а не женщина, планирующая его убить. По крайней мере, я его предупредила. Он сам решит, переживать ли шторм с ней или нет.

— Жди здесь, — говорю я Киреагану. — Я заберу свои вещи, и мы отправимся в твою пещеру.

21. Киреаган

Я оставляю брата следить за оставшимися и убеждаюсь, что все доберутся до своих пещер в безопасности. Мне трудно полностью передать ему бразды правления — в голове вертится сотня вещей, о которых ему придется позаботиться или разобраться до того, как обрушится Мордворрен. Поскольку укрываться мы будем несколько дней, всем нужно напомнить держать пещеры чистыми от отбросов и выбрасывать мясо, которое начинает портиться. Те, у кого в пещере есть источник воды, должны принять меры предосторожности против возможного затопления.

Но Варекс знает все это. Мой брат мудр и способен, он сделает все возможное, чтобы защитить клан. Он должен, потому что я не в состоянии вести за собой. Я выставил себя на посмешище перед драконами и людьми, лишь потому, что так отчаянно жажду девушку, сидящую на моей спине.

Моя пещера выглядит совсем иначе, чем утром. В прохладной тени у задней стены висят два трупа животных. У одной из стен я разложил нашу долю еды, собранной сегодня женщинами: ягоды, грибы, морские водоросли, стебли кресс-лилии, орехи, семена и множество больших, крахмалистых корней, таких же, какие мы ели сырыми той ночью на пляже. Своими когтями я углубил и расширил русло ручья, чтобы свести к минимуму риск превращения струйки воды в поток, который выйдет из своего обычного русла на полу.

Я знаю, Серилла все это видит, понимает мои запасы и меры предосторожности. Но она ничего не говорит. Она соскальзывает с моей спины, бросает свою ношу в гнездо и обходит меня, становясь перед моей головой. Её лицо серьёзное.

— Ты в порядке?

— Нет, — отвечаю я.

— Ты имеешь право быть… не в порядке. — Её глаза полны сострадания, полны доброты, которую мне трудно вынести. — Киреаган, ты ушел на войну, когда всё ещё оплакивал отца…

— Его войну, — говорю я.

Она поднимает брови.

— Его войну. Он заставил меня поклясться на костях, что я выполню его договор с Ворейном. Костяные клятвы нельзя нарушить.

— Чёрт, — шепчет она. — Ки, мне так жаль.

Я моргаю, услышав, как она сократила мое имя. Думаю, мне это нравится.

— Так ты присоединился к войне своего отца, став новым правителем, всё ещё скорбя, — продолжает она. — Ты убил сотни людей. Потерял близких. И, пока скорбел по ним, сделал несколько ужасных выборов — из мести и необходимости. Эти решения не сработали так, как ты планировал, и тебе пришлось приспосабливаться к заклинанию Телисе, к этим неожиданным превращениям тел. А теперь — Мордворрен. Катастрофическая буря. Ответственность за безопасность

всех и выживание твоего народа лежит на тебе и твоем брате, но я думаю, ты ощущаешь этот груз сильнее, чем он.

— У него свои раны, — говорю я. — Но он справляется с трудными ситуациями и публичными речами лучше, чем я.

— Я привыкла к тому, что многое выходит за пределы моего контроля. — Серилла кладет руку на мой нос. — Не то чтобы мне это нравилось, но это для меня привычно. А ты… ты всегда был уважаем. Тебе всегда доверяли ответственность и давали право выбора, даже до смерти твоего отца. Так что потеря контроля оказалась для тебя труднее, чем ты думал. Именно поэтому твоё тело так реагирует. А потом ещё и твои чувства к Мордессе. Ты заботился о ней, но она любила тебя, и ты чувствуешь вину за то, что не любил её в ответ. Ты чувствуешь вину за то, что выжил. Ты не думаешь, что заслуживаешь испытать ту любовь, которую она хотела от тебя. Поэтому ты изо всех сил борешься с тем, что тебе нужно, и это причиняет тебе боль.

Я отшатываюсь, глядя на неё с полным неверием, мои крылья безвольно лежат на каменном полу.

Я думал, что, оставшись наедине, она будет яростно ругать меня за ветреность, за то, что сначала отверг её, а потом объявил своей перед всеми. Но вместо того чтобы упрекнуть меня, она проявляет бесконечную доброту. И, кажется, понимает меня лучше, чем я сам, что одновременно восхищает и тревожит. Те чувства, с которыми я изо всех сил пытался разобраться… она аккуратно распутала их и разложила передо мной. Ей понадобился лишь миг.

Заметив моё удивление, она слегка смеётся.

— Никогда бы не подумала, что смогу так легко проникнуть в мысли дракона. Я попала в цель?

— Прямо в центр, — выдавливаю я.

— Отлично. — Она улыбается, похлопывает меня по носу. — Отдохни перед бурей. И, дракон… никогда больше не хватай меня челюстями.

— Не буду. Прости. Я причинил тебе боль?

— Ты был очень осторожен. Но мне было страшно. Зубы у тебя огромные. — Она поднимает мою губу своими маленькими руками. — Посмотри на это. Каждый размером с кухонный нож. Открой рот.

Я подчиняюсь, снова ощущая это лёгкое волнение где-то глубоко внутри. В её деловитом обращении с моими губами и челюстями есть что-то странно интимное. Когда я открываю рот, мой язык непроизвольно шевелится. Я чувствую вкус надвигающейся бури в воздухе.

— Я помню тебя, — шепчет принцесса моему языку, и всё моё тело замирает от возбуждения. Я пытаюсь подавить дрожь, но, похоже, она замечает это, потому что ухмыляется и обхватывает пальцами мой язык. Для неё это настоящее горсть. Думает ли она о том, как я проникал в её тело и доводил её до оргазма? Потому что я не могу думать ни о чём другом.

Она мягко тянет за мой язык, и я ощущаю, как возбуждение пробегает по всему телу. Но затем она отпускает его и неспешно удаляется, покачивая своими округлыми бёдрами, направляясь осматривать запасы еды, что я приготовил.

— Этого хватит на нас обоих на несколько дней? — спрашивает она.

— Этого должно хватить на худшее время шторма, по крайней мере. Как дракон, я могу обходиться без добычи несколько дней, если придётся. Мы справимся. — Я не говорю ей, что на подготовку к буре ушла большая часть оставшейся дичи на Уроскелле. У нас не было времени, чтобы отправиться на Острова Мерринволд, так что пришлось обойтись тем, что было, включая наших коров. Это потеря, но необходимая.