Змеи Неба и Пламени
Шрифт:
— Тебе нужны вода и еда, — говорю я ей. — Тебе всё равно придётся выйти за ними.
Она плюхается на пол и скрещивает руки на груди.
— Отлично. Сиди там и голодай, — рычу я. — Одним ртом меньше кормить. Всё равно еды у нас в обрез.
— Из-за чумы, — говорит она. — Мне до сих пор кажется странным, что она распространилась по всем островам. Что-то же должно было её перенести — птицы, драконы, насекомые… а если насекомые, то, наверное, кровососущие, такие как…
— Кровяные жуки, — тихо произношу я.
— Не знаю, что это, но звучит отвратительно.
Я резко отворачиваюсь от
Скажи, что я ошибаюсь, Фортуникс. Скажи, что я ошибаюсь, скажи…
У него были кровяные жуки в той пещере, в тех банках. Зачем ему было держать столько? Точно не в качестве питомцев. Должна быть причина, более тёмная цель. Кровяные жуки, заражённые чумой. Если мои подозрения верны, он выпустил их на свободу несколько месяцев назад, зная, что они уничтожат нашу добычу, зная, что они, возможно, даже погубят нескольких драконов.
Зачем?
Потому что, как только наша добыча станет редкостью, нам придётся искать новые охотничьи угодья. Фортуникс должен был знать, что отец не станет захватывать новые острова силой. Родная земля священна для драконов, и мы никогда бы не отняли земли, на которые уже претендуют. Фортуникс знал, что Костяной Король будет торговаться за землю — торговаться с Ворейном, королевством, которому принадлежали ближайшие и богатейшие охотничьи угодья. И, торгуясь с Ворейном, мы стали их союзниками в войне против Электстана — страны, которую Фортуникс ненавидит с тех пор, как они начали охоту на драконов.
Это логично, но я не могу поверить, что он мог так поступить. Должно быть другое объяснение. Это, наверное, просто совпадение или паранойя, порождённая моим горем. Старейшина никогда бы не подверг других драконов опасности.
Дом Фортуникса — треугольная пещера на вершине зубчатого пика. Он живёт там столько, сколько я себя помню. В детстве я мечтал о дне, когда смогу взлететь так высоко. Когда я наконец обрёл достаточно сил и уверенности, я часто посещал его. У него всегда находилось несколько жирных угрей для голодных молодых драконов.
Я ошибаюсь. Это паранойя, я выдумал безумную теорию, которая не может быть дальше от истины. Спросить его об этом, усомниться в его преданности после всего, что мы пережили вместе, — это было бы жестоко. Ему будет больно из-за того, что я поставил под сомнение его верность, пусть даже на мгновение.
И всё же…
Я врываюсь в пещеру, быстро складывая крылья.
Это место едва достаточно велико, чтобы защитить его от стихии, поэтому я с первого взгляда понимаю, что его здесь нет. Нет следов свежей добычи, никакой еды, и его запах уже выветрился. Он не был здесь несколько часов. Возможно, прошлую ночь он провёл на земле.
Как выглядит его человеческая форма? Он ничего не упомянул об этом на собрании клана. Возможно, он стар, слабее большинства, и ему стыдно, чтобы кто-то это увидел.
Его отсутствие раздражает меня. Я хочу разобраться с этим сейчас же. Ещё минуту назад я считал себя жестоким за то, что подозревал его, а теперь не могу уйти отсюда, не получив ответов. Чёрт, мой разум — как косяк рыб, метающийся то в одну сторону, то в другую. Я не могу решить, что делать.
Я вновь вырываюсь из пещеры, с ревом выражая своё раздражение небу. Ответный
Но когда я поворачиваю к юго-востоку, то замечаю гряду тёмных облаков на горизонте — плотную, угрожающую линию, которая тянется настолько далеко, насколько хватает моего взгляда.
Я уже видел такую облачную гряду однажды, и меня много раз о ней предупреждали. То, что я сейчас вижу, — это Мордворрен, огромный, медленно движущийся шторм, чей гром раскалывает скалы, а молнии могут пробить даже драконью броню. Это космический ураган, состоящий из множества штормовых ячеек, — неестественное, разумное погодное явление, сгущённая локализация нестабильной магии. Это — разрушение.
Отец бесчисленное количество раз предупреждал меня и моих брата и сестру о Мордворрене.
— Если увидите, что он приближается, соберите всё, что сможете, и укройтесь, — говорил он. — Мордворрен — не друг драконам.
В прошлый раз нам повезло. Мордворрен обошёл нас стороной, и Уроскелле ощутил лишь краешек его ярости. На этот раз он направляется прямо к нам. Хотя огромный размер замедлит его, Мордворрен достигнет нас к закату.
Скоро наступит Ребристая луна, а Мордворрен может бушевать днями. Это значит, что наш брачный жар не превратится в радостную, страстную оргию на зелёных полях под весенним небом. Вместо этого всё произойдёт, пока мы будем заперты в пещерах, ожидая, когда смертельные молнии и гром, раскалывающий скалы, утихнут.
Горький смех вырывается из меня. Конечно, именно так должен пройти мой первый брачный сезон. Это подходит ко всем несчастьям, которые обрушились на нас в последнее время.
Мои вопросы о Фортуниксе придётся отложить. Времени нет. Я должен предупредить клан, чтобы мы успели собрать достаточно еды, чтобы пережить этот шторм. Затем каждый дракон должен решить, где он укроется и с кем.
20. Серилла
Кровавые жуки.
Он произнес это странное слово и оставил меня здесь на весь день.
Сначала я оставалась в сыром каменном туннеле, убежденная, что он только притворяется, будто ушел, и схватит меня своими когтями, как только я высуну голову. Но спустя пару часов я выскользнула из прохода, разделась и погрузилась в один из горячих бассейнов, чтобы расслабиться. Позже я пошарила в поисках еды, но муравьи уже разобрали черствый хлеб и остатки сыра. К счастью для меня, у меня была сумка с засахаренными орехами, которую мне тайком передала Телисе перед тем, как я покинула ее пещеру. И уж точно не благодаря Киреагану. С ним в роли моего смотрителя я бы провела день голодной или, того хуже, была бы вынуждена попробовать ягоды с ближайших кустов, надеясь, что они не окажутся ядовитыми.