Золотой ворон
Шрифт:
– И последнее, прежде чем вы уйдете, - сказал репортер, - хотя я не уверен, что вы сможете мне помочь. Нил упомянул слух, о котором мы еще не слышали, что прошлой весной Жан, возможно, получил дополнительные травмы, о которых не сообщалось. Возможно, он сказал вам то же самое?
– Улыбка Рене угасла, и она с безмятежным спокойствием изучала мужчину. Репортер дал ей несколько секунд на то, чтобы ответить, прежде чем начать: - Мы просто пытаемся разобраться, откуда могут взяться эти сплетни.
Рене приняла сторону, получив «инсайдерскую информацию».
– Жан некоторое время находился с нами до переезда
– Джереми не расслышал, что сказал Эндрю, но Рене рассмеялась. Он дважды попытался воспроизвести эту часть с увеличенной громкостью, но бормотание Эндрю предназначалось только для ушей Рене. Джереми сдался и продолжил просмотр.
Рене улыбнулась репортеру, но на этот раз улыбка не коснулась ее глаз.
– Извините, но у нас связаны руки. Продолжение истории вам придется спросить у Эдгара Аллана.
– От них, как известно, трудно добиться комментариев, - сухо заметила репортер.
– Иногда так и есть, - согласилась она.
– Возможно, вы обращались не к тем Воронам.
Было очевидно, что от нее ему больше ничего не добиться, поэтому он быстро поблагодарил их и отправил восвояси. Последние несколько минут видео были сняты в студии, где двое мужчин разбирали ответы Лисов. Джереми не нужно было слушать окончание, поэтому он закрыл видео и отодвинул ноутбук в дальний угол стола.
Через несколько минут он взял свой телефон и отправил Лайле новое сообщение:
«Она симпатичная, правда?»
Он мгновение изучал его, нажимая большим пальцем на кнопку отправки, и стер последнюю часть. Секундой позже он удалил остальное. Кэт уже оценила привлекательную внешность Рене, и в любом случае это не имело значения. Если бы Лайла сказала такое без предупреждения, это только заставило бы ее задуматься, а Джереми не хотел, чтобы она задавала вопросы, когда он, в первую очередь, ничего такого не имел в виду.
Его спас стук в дверь, и, обернувшись, он увидел Уильяма в дверях своей спальни. Джереми посмотрел на часы и сказал:
– Поздновато для твоей работы, не так ли?
– Просто заканчиваю кое-что делать, прежде чем закругляться.
Уильям последовал приглашению Джереми войти в комнату и протянул ему конверт из плотной бумаги.
– Это предварительный список французских репетиторов, которые говорят с марсельским акцентом. Самый опытный из них находится за границей и организует занятия по всему миру.… По скайпу?
– Уильям наклонился вперед, чтобы заглянуть в свои записи через плечо Джереми.
– Один из них в Сан-Франциско имеет восьмилетний опыт работы и также готов обучать тебя по телефону. У последнего нет опыта преподавания, но он местный и говорит на родном языке, если ты предпочитаешь более неформальную обстановку с глазу на глаз. Я приложил копии их анкет, а для сертифицированных преподавателей - подборку отзывов от других студентов. Если ни один из них тебя не удовлетворит, я продолжу поиск.
– Нет, это замечательно, спасибо, - сказал Джереми, задержавшись на последнем.
– Есть вероятность, что мама оспорит занятия, когда увидит сводную ведомость Лесли?
Уильям немного подумал, прежде чем ответить:
–
– На гримасу Джереми он ответил слабой улыбкой, которая быстро исчезла. Уильям посмотрел на него таким серьезным взглядом, что Джереми снова почувствовал себя восьмилетним. Он слишком поздно осознал, что вертит в руках папку, и заставил себя успокоиться.
– Конечно, французский язык по-своему полезен и привлекателен, но это очень специфический диалект. Общеизвестно, что твой новый товарищ по команде родом из Марселя. Ты же знаешь, что твоя мать его не одобряет.
– Она даже не знает его. Она попала под клеветническую кампанию.
– В таком случае, ты отрицаешь его преступную принадлежность, - сказал Уильям.
– Нет, - признал Джереми, - Но почему он несет ответственность за преступления своих родителей? В жизни у него были тяжелые времена, но он дошел до этого, потому что отказывается сдаваться. Каждый божий день он работает над собой, чтобы стать лучше, и, похоже, это никого не волнует, потому что «Путешествия исцеления» не продают столько газет.
Бесстрастное выражение лица Уильяма говорило о том, что он высказал свои аргументы не тому человеку; сам Уильям в любом случае не был высокого мнения о Жане. Джереми тихо вздохнул и сказал:
– Ты знал, что он едва знал английский, когда поступил в Эдгар Аллан? Похоже, это было решение, принятое в последнюю минуту, и у него не было времени как следует подготовиться. Но ему не разрешили говорить по-французски, потому что никто его не понимал. Я просто подумал, что...- Он беспомощно указал на папку.
– Я хочу показать ему, что мы так же преданы ему, как и он нам.
Уильям скрестил руки на груди, обдумывая услышанное.
– Матильда узнает, что ты изучаешь французский, и догадается, что тебя вдохновило, но ей необязательно знать все тонкости. Я могу привести достаточно веские доводы в твою пользу, чтобы, возможно, удержать ее: новый интерес к международному праву или изучению иммиграции с намерением в дальнейшем изучать дополнительные языки, чего требует твоя карьера.
Идея была слабовата, но Джереми знал, что она сработает. Нэн наняла Уильяма более двадцати лет назад, по рекомендации своего личного помощника, и с тех пор он был с семьей. Теперь, после смерти Нэн, Матильда была его работодательницей, но она доверяла Уильяму и уважала его больше, чем большинство своих предполагаемых друзей. Искренняя нежность, которая иногда проскальзывала у нее, когда она разговаривала с ним, была теплее, чем все, что она испытывала к собственным детям.
Было неприятно думать об этом, когда Уильям так старался помочь ему, поэтому Джереми постарался подавить эту мысль так быстро, как только смог.
– Я не хочу заставлять тебя выбирать, на чьей ты стороне.
Возможно, часть этой горечи проявилась, потому что Уильям посмотрел на него долгим взглядом. В конце концов, все, что он сказал, было:
– Если ты все еще спрашиваешь, на чьей я стороне, значит, ты был недостаточно внимателен.
– Джереми был вынужден отвести взгляд, сжимая челюсти от горя, которое он не осмеливался признать или озвучить. Уильям отступил, давая ему возможность вздохнуть.
– Если больше ничего не нужно, я пойду спать.