Золотой ворон
Шрифт:
– Очевидно, что это не то, о чем вы оба хотите говорить, и я хотел бы уважать это. Но что бы здесь ни происходило, это будет иметь последствия для всех нас, так что давайте найдем способ справиться с этим вместе.
Жан устремил взгляд через парковку.
– Ты не знаешь, о чем просишь.
– Ты просил меня помочь тебе пережить все, что будет дальше, и это часть этого, - сказал Джереми.
– Я стою здесь как твой друг и капитан, и я прошу тебя быть честным со мной. Посмотри на меня, Жан, - сказал он и подождал, пока Жан снова обратит
– Ты можешь мне доверять или нет? Мне нужно знать.
Проще всего было ответить «нет», но это не избавило бы его от этого разговора, и Жан знал, что это неправда. Он молча изучал Джереми, этого капитана с яркими светлыми волосами, который мог заставить Кевина подчиниться, не повышая голоса и не поднимая руки. Были велики шансы, что Джереми пожалеет, что стал копаться в этом, но был ли у Жана на самом деле выбор? Независимо от того, расскажет ли он ему сейчас или когда начнется суд над Натаном, Джереми услышит ту же версию правды.
От этого было не легче произнести это вслух, но Жан выдержал пристальный взгляд Джереми и сказал:
– Мои родители были деловыми партнерами Натана Веснински.
На мгновение воцарилась удивленная тишина, а затем Джереми спросил:
– Так называемого Мясника? Отца Нила? Этого Натана Веснински?
– В ответ на напряженный кивок Жана он посмотрел мимо них на студию и сказал: - Придержите эту мысль; это не то, о чем нам следует говорить здесь. Давайте уйдем, пока у них не сложилось неправильное представление.
Жан ожидал, что всю дорогу до дома его будут ругать, но Джереми ничего не сказал, пока они не подъехали к своему району. Когда улицы стали казаться знакомыми, Джереми спросил:
– Ты хочешь заняться этим дома или на стадионе?
Он имел в виду, с аудиторией или без нее, но единственное, что было хуже, чем вести этот разговор вообще, это повторять его несколько раз.
– Дома.
Джереми принял это без возражений и свернул в нужный ему поворот, чтобы подъехать к дому Лайлы. Через несколько секунд после того, как он припарковался у начала подъездной дорожки, входная дверь была открыта. Кэт и Лайла вышли на крыльцо, чтобы поприветствовать их. Приветствие Кэт было веселым, но взгляд Лайлы, когда она переводила взгляд с Кевина на Жана, был напряженным. Пыталась найти признаки того, что они прошли через это испытание невредимыми, догадался Жан. Жаль, что ему придется разочаровать ее. Наконец, ее взгляд остановился на Джереми, и лицо Лайлы помрачнело.
– Насколько все плохо?
– спросила она, когда они начали подниматься по лестнице.
– Для такого разговора нужен кофе, - сказал Джереми.
– Давай я сначала приготовлю его.
Кевин успел одеться до того, как Джереми заехал за ним в отель этим утром, так что ему было не во что переодеться, но Жан направился прямиком в спальню, как только прошел мимо Кэт. Он знал, что ему только кажется, будто его одежда пахнет студией, но ему нужно было снять ее и переодеться во что-нибудь другое, прежде
На долю секунды он почувствовал сопротивление, когда стягивал с руки второй рукав, но слишком поздно понял, что зацепилось за бледные пуговицы рубашки. При виде цепочки Рене, валявшегося на полу, его сердце подпрыгнуло в груди. Он схватил ее дрожащими пальцами, ища, не порвалась ли она. Она порвалась прямо на застежке, и обе петли остались на одном конце.
– Привет.
– Подойдя к нему вплотную, Кэт легонько потянула его за волосы на затылке.
– Ты в порядке? Кевин уже снова пьет, и даже Джереми выглядит встревоженным. Я полагаю, интервью прошло не очень хорошо.
– Ханна Бейли - злобная сука.
Брови Кэт поползли вверх.
– Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь.
– Ее веселье улетучилось, когда она получше разглядела его лицо и слегка сжала его руку.
– Я уверена, что все не так плохо, как ты думаешь. А если бы и так... Что ж, за эти годы нам пришлось кое-что подчистить и уладить. Мы справимся с этим, так или иначе. О, твой крестик!
Он передал его в ее ждущие руки, и она что-то промурлыкала, осматривая его.
– Цепочка потерялась, но у Лайлы должно быть что-то достаточно тонкое, чтобы заменить ее. Могу я одолжить его, пока буду копаться?
– Да, - сказал он, и она поспешила прочь.
Жан не спешил следовать за ней, но ему не нужно было, чтобы кто-то еще искал его. Он сменил слаксы на темные джинсы, прежде чем порыться в своем шкафу. В конце концов, он остановился на черной футболке сборной США, которую Джереми купил ему в мае. Возможно, им было бы неприятно видеть его в ней, когда они узнают правду, но был небольшой шанс, что знакомый логотип окажет успокаивающее воздействие на подсознание. Жан использовал бы любую возможность для этого разговора.
В кофеварке была недостаточно большая емкость, чтобы сделать кофе на всех, но этого было и не нужно. Эндрю ничего не хотел, Кевин пил неразбавленную водку из стакана, а Кэт предпочла пиво, когда увидела, сколько Кевин выпивает. Кухня была слишком стерильным местом для такого разговора, поэтому, взяв напитки, они направились по коридору в гостиную. Жан не был уверен, намеренно ли, но они с Джереми уходили последними.
Джереми прислонился к стойке, пока Жан наливал ему кофе, и осторожно дотронулся пальцами до локтя Жана.
– Мне жаль, - сказал он. Хотя все остальные были в дальнем конце зала, он понизил голос, чтобы его мог слышать только Жан.
– Мне неприятно делать это в тот самый день, когда она так старалась причинить тебе боль, но я знаю таких, как она. Она не будет ничего редактировать, если это означает, что она первая сообщит об этом по эту сторону океана.
– Ты защищаешь своих Троянцев, - сказал Жан.
– Ты один из моих Троянцев, - тихо и настойчиво напомнил ему Джереми. – Я не выбираю их вместо тебя. Мне нужно, чтобы ты это знал. Я пытаюсь позаботиться обо всех нас.