Золотой ворон
Шрифт:
– Я не должен присутствовать при этом.
Кевин накрыл своей рукой руку Жана, чтобы скрыть следы в виде полумесяца, которые Жан оставлял на своей коже.
– Останься со мной, - сказал Кевин так же тихо, и Жан с усилием разжал свою мертвую хватку. Кевин посмотрел на Ханну, которая наблюдала за ними с преувеличенным сочувствием, и, наконец, сказал: - Это было опустошительно.
Она сочувственно хмыкнула, и Кевин убрал руку, пытаясь разобраться в своих тревожных мыслях. Лучшее, что ему удалось, это медленно и осторожно произнести:
– Он был моим братом. Когда мы
– Если бы Вороны выиграли или если бы он не потерял руку, - начала Ханна.
Это придало Кевину немного больше жизни, и он плавно вмешался, сказав:
– Я бы предпочел не выдвигать подобных гипотез. Я знаю, что это не входило в ваши намерения, но это возлагает вину за его смерть на нас: на Лисов за их впечатляющую победу или на Эндрю за то, что он сделал все необходимое для спасения жизни Нила. И я не буду спорить по последнему пункту, - добавил Кевин, когда Ханна выглядела немного озадаченной.
– Жизнь Нила была в большой опасности.
– Ты действительно думаешь, что Рико целился в него, а не в пол корта, - сказала Ханна с явным скептицизмом.
– Да, - без колебаний ответил Кевин. Вместо того, чтобы задерживаться и спорить с ней по этому поводу, Кевин наклонился к ней и жестом пригласил следовать за ним.
– Я скорблю о нем, но оставляю свое возмущение системой, которая привела его к смерти. Вы не представляете, каково это - быть Вороном: постоянное стремление к совершенству, удушающее наследие, которое давит на каждый твой шаг. Именно это окружение стоило жизни Рико, как и многим другим Воронам этим летом.
– Это был трагический год во многих отношениях, - согласилась Ханна.
– Уэйн Бергер, Коллин Дженкинс и Грейсон Джонсон также лишились жизни этим летом. Четыре жизни были разрушены наследием. Почти шесть, если верить слухам, - добавила она, бросив взгляд на Жана.
– В апреле этого года мы услышали несколько неприятных новостей из штата Пальметто. Я не буду настолько жестока, чтобы спрашивать, были ли они правдой, но я скажу, что рада видеть тебя все еще с нами и надеюсь, что сейчас тебе лучше.
– Да, - сказал Жан. Тяжелый взгляд Кевина давил на него, так что Жан заставил себя добавить: - Спасибо.
– Пятым, конечно же, мог быть Зейн Ричер, - сказала Ханна.
– Подробностей на этот счет было относительно немного, но мы получили кое-какую новую информацию, на которую следует обратить внимание. А именно, о твоей роли в этом деле, Жан.
Она не знала о январе; она не знала о нарушенных обещаниях. Она не знала. Она не могла знать.
– Я не понимаю.
– В июне этого года мы связались с сотрудниками Эдгара Аллана, чтобы узнать, как Вороны приспосабливаются к своему новому тренеру. Неудивительно, что ты молчишь, - заметила она, бросив взгляд в сторону камеры, - но нам удалось узнать кое-что интересное от старшего медбрата Джосайи Смоллза: в тот день он позвонил семье Ричера только
– Она подождала немного, чтобы увидеть, ответит ли он без понукания, затем спросила: - Как ты узнал, что он в опасности?
Кевин жестом попросил его ответить, на что Жан ответил уклончиво:
– Я только что это сделал.
– Жан, - сказал Кевин.
– Я не буду отвечать на этот вопрос, - сказал Жан по-французски.
– Нехорошо делиться своими делами с посторонними.
Кевин перевел тяжелый взгляд на Жана, и сделал вид, что перевел вопрос с английского.
– Как ты узнал?
Жан украдкой взглянул на Ханну.
– Он был влюблен в Коллин. Он стал другим после того, как...
– Слово застряло у него в горле, достаточно острое и яростное, чтобы сломить его. Жан с трудом сглотнул и попытался снова: - Узнав, что она ушла, после всего, что случилось, он наверняка бы погиб, по крайней мере, я так думал. Я должен был попытаться.
Кевин на мгновение задумался, затем повернулся к Ханне и сказал по-английски:
– У Коллин и Зейна были отношения.
– Если он и заметил обвиняющий взгляд, который Жан бросил на него за то, что он предал их, он не соизволил это признать.
– Жан боялся, как Зейн воспримет известие о ее смерти, особенно учитывая нестабильность в семье Воронов этим летом.
– О, какое трагическое открытие, - сказала Ханна, прижимая руку к сердцу, как будто ей было больно слышать правду.
– Я уверена, что его семья безмерно благодарна тебе за то, что ты присматривал за ним. Тебе удалось поговорить с ним после того, как он выписался из больницы, Жан?
– Нет, - ответил Жан.
Она немного подождала, как будто ожидала чего-то большего. Когда Жан только уставился на нее, Ханна перешла к более агрессивному подходу:
– Прости меня за то, что я так на тебя смотрю, но почему ты спас его?
– Она успокаивающе протянула руку, прежде чем он успел ответить, и сказала: - Мы все, конечно, безмерно благодарны тебе за то, что ты сделал, но Вороны из кожи вон лезли, чтобы устроить тебе публичную порку в этом году. Ты мог бы просто отвернуться. Никто бы не узнал.
– Мне все равно, что они говорят обо мне, - сказал Жан, слишком оскорбленный, чтобы следить за своим тоном.
– Они имеют полное право ненавидеть меня за то, что я перевелся туда, куда хотел. Я не держу на них зла и не считаю, что они должны умирать за это. Кто вы такая, чтобы предполагать такое?
– Жан, - сказал Кевин с улыбкой, которая говорила о том, что Жан испытывает его терпение. Ханне он сказал: - Простите его, он такой страстный, когда заводится.
– Это был грубый вопрос, - сказала Ханна, не извиняясь.
– Во всем виновата я. Но это любопытно, не так ли? Неприкрытая агрессия, - уточнила она, когда ни один из парней не ответил.
– Кевин также перешел из Эдгара Аллана, хотя и на зимних каникулах. «Крестовый поход» Воронов против государственного университета Пальметто - это хорошо известная неприязнь, которая еще больше обострилась к концу прошлого сезона, но они никогда не вымещали это возмущение конкретно на Кевине.