Золотые поля
Шрифт:
— Да. — Он видел, что она произнесла это не колеблясь.
— Тогда пошли. Поговорим с твоим отцом и поженимся без проволочек.
Она рассмеялась низким горловым смехом, ничуть не похожим на смех Айрис.
Ближе к вечеру, после того как Джек отправился на смену, Канакаммал, оставшись наедине с отцом в задней комнате магазина, обняла его.
— Я не в силах была ему отказать, но почему? — сказала она на тамильском и печально улыбнулась сама себе. — Поверил бы ты, если бы я заявила,
Он в изумлении уставился на нее и спросил:
— В самом деле?
— С первого мгновения, как его увидела.
— Но ты ни разу об этом не говорила.
— Я была не в том положении. Он был мне только работодателем — до сегодняшнего дня.
— А он тебя любит?
— Да, но по-своему.
— Тебе этого достаточно?
— Я сделаю так, что будет достаточно. Я хочу быть его женой, больше ничьей.
— Брак с англичанином чреват своими проблемами.
— Я к ним готова.
— Он сказал, что обеспечит нас всех. Он щедрый.
— Правда. Нам повезло.
— Я никогда не попросил бы тебя об этом.
— Знаю… Ты и не просил. Не сомневайся, я принимаю это решение добровольно. Я люблю его, папа. Я не смогла бы быть с другим мужчиной.
— Твоя уверенность должна быть непоколебимой, потому что сейчас я расскажу все маме и начнутся рыдания.
Она с улыбкой прикоснулась к щеке отца.
— Ты моя любимица и знаешь это. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
— Я люблю его не потому, что он англичанин, а потому, что это Джек. Я хочу быть с ним. Я стану Элизабет Брайант.
Когда он взял ее за руку, его улыбка была печальной и озабоченной.
— Пошли. Мы закрываемся на сегодня. Надо заняться подготовкой к свадьбе.
Свадьбу отпраздновали две недели спустя. Джек пожелал, чтобы торжество прошло в узком кругу. Учитывая, что брак был смешанным, соблюсти это условие оказалось нетрудно. Супружеские клятвы были принесены, брак благословлен тихо, без фанфар в местной католической часовне после воскресной службы, когда жители Полей разошлись по домам.
Джек не стремился к таинственности, просто не хотел лишнего шума, Канакаммал же, в свою очередь, тоже была полна решимости справить свадьбу по возможности тихо. Тем не менее в церковь явилось много индусов. За отсутствием шафера Джек сам извлек из жилетного кармана пару толстых золотых колец и положил их на открытую Библию.
Невеста, великолепная в своем расшитом бисером, белоснежном с серебряной нитью сари, произнесла клятву твердо и отчетливо.
Позже, в саду у него дома, подальше от любопытных глаз, прошел скромный праздник с участием семьи и друзей Канакаммал, чтобы, согласно традиции, благословить молодых и их дом. Поскольку почти все гости были обращенными католиками, ритуалов оказалось меньше, чем ожидал Джек. Еда же, приготовленная Канчаной, матерью Канакаммал, и целым сонмом тетушек, была превосходна.
Еще позже, когда праздник закончился
— Иди сюда, — позвал он ее, похлопав по стеганому одеялу.
Она робко села рядом.
— Ты сегодня была очень хороша.
— Спасибо. Даже при том, сколько внимания на меня обращали, я чувствовала себя богиней.
— Ты и похожа на богиню.
— Спасибо, что был так гостеприимен с моей семьей и друзьями.
— Я не сделал ничего. Все организовали они.
— Ты позволил им войти в твой дом.
— В наш дом.
Она улыбнулась и спросила:
— Принести тебе что-нибудь?
— Нет. Но я хочу вручить тебе свадебный подарок. Это моя самая большая драгоценность, не из-за денежной стоимости, а из-за того, что она для меня значит.
Канакаммал внимательно посмотрела на необыкновенные часики, лежащие у него на ладони.
— Если ты не захочешь их носить, это ничего. Я знаю, они не очень-то подходят к…
— Я буду носить их с гордостью. Ведь часы, которые для тебя так много значат, подарил мне ты. Они принадлежали твоей матери?
— Да.
— Такие изящные!
Джек надел браслет ей на руку и соединил крошечные ручки застежки. Рядом с золотыми браслетами часики казались инородным телом. Под светом лампы засверкали бриллианты.
Она взглянула на него.
— Мне тебе нечего дать.
— Придется мне самому взять что хочу.
Он лукаво улыбнулся, заключил ее в объятия и с наслаждением услышал чистый, звонкий смех молодой жены.
40
— Ты ведь знаешь, что мы можем позволить себе айю.
— Знаю. — Айрис поставила перед Недом яичницу с беконом, погладила его по голове, поцеловала в макушку и мечтательно добавила: — Просто пока что мне нравится самой готовить для тебя. Не очень хочется пускать в свой дом чужого человека.
— Если бы он был наш, — ответил он, протыкая вилкой желток.
— Гм. — Она присела рядом с ним. — Я всегда оставляю желтки напоследок.
Синклер глотнул чая.
— Послушай, ты говорила, что хочешь работать в школе, где скоро, возможно, откроется вакансия. Я знаю, что это для тебя важно, так, может, стоит все-таки начать подыскивать кого-то, кто станет помогать по дому?