Зоя. Том второй

Приходько Анна

Завидев путников на повозке, тоскливо провожали их глазами, не выходя из своих дворов. Катя остановила лошадь перед самым вокзалом. Янек помог спуститься детям. Сына пока к себе не приматывал, взял его на руки.

На перроне было безлюдно. У входа в вокзал стояли трое. Увидев Янека и детей, один из стоящих молниеносно бросился к ним.

– Нельзя сюда! – кричал он подбегая. – Какой чёрт тебя сюда принёс? Кто такой?

– Мне уехать нужно, – сказал Янек.

– Всем нужно, и мне нужно. Но я же торчу тут. А так бы давно уехал. Ты объявления

не видел что ли? – прошипел мужик в форме станционного смотрителя.

Янек почувствовал, как Катя опять до боли сжала его руку.

– Нет, – Янек покачал головой.

Смотритель разглядывал Янека, детей, а потом произнёс тихо, боялся, что его услышат двое оставшихся у входа в вокзал приятелей.

– Здесь опасно очень. Грабят за милую душу. Мне бы вот тех двоих отвлечь, я бы тебя на скорый посадил. Но, конечно, не бесплатно. Там с проводницей нужно будет рассчитаться, с Глафирой. Скорый на Москву пойдёт. Она в своём уголке может вас разместить. Деньгами не свети. Отдашь прямо ей, когда сядешь в вагон.

Смотритель вдруг протянул руку и потрепал за щёчку маленького Янека.

– Это где же таких ангелов раздают?

Мальчик поджал губы, отвернулся и уткнулся в отцовское плечо.

– Стой пока тут, – произнёс смотритель, – я озадачу сейчас тех двоих и буду встречать поезд. Как загудит, не мешкая беги ко второму вагону. Не успеешь, тогда я тебе не помощник. Тут такие, понимаешь, места. Орудует банда. Люди пропадают, дети. Таинственно исчезают. А ты с детьми, и видно по тебе, что не местный.

Ты как рыбка для них. Советую тебе попроще одежду поискать, ну чтобы тряпьё было. А то тех, кто по-барски выглядит, не очень-то и любят. И зачастую именно их следы пропадают. Ну всё, будь начеку.

Янек даже не знал, верить смотрителю этой станции или нет. Страх, что это очередная уловка, охватил его полностью. Потом он заставил себя успокоиться. Понял, что безлюдно тут неспроста. Местные предупреждены и не выходят на перрон. А его сразу раскусили.

Янек начал нервно оглядываться по сторонам. Подозрительно всматривался в постройки и толстые стволы деревьев, боялся, что за ними кто-то следит.

Послышался грохот поезда. Казалось, что земля дрожит под ногами. Свист оглушил Янека. Ему даже показалось, что земля уходит из-под ног.

Он подхватил Катю, побежал к останавливающемуся поезду. Смотритель рукой указал на второй вагон в голове состава. И как только Янек оказался в тамбуре, поезд уже начал стремительно набирать скорость. Янека трясло, глаза Кати были полны ужаса. И только маленький Янек улыбался, разглядывая всё вокруг.

– Давайте, давайте, – услышал Янек женский голос, а потом увидел проводницу. Она жестом приглашала в своё купе.

Стоило только сесть, как в купе тотчас зашли двое военных.

– Глаша, это кто? – спросил один из них.

– Да своих забрала. Скучаю, пусть хоть на Москву посмотрят, а потом обратно домой отправлю.

– Ла-а-а-д-но, – улыбнулся военный, – придумала же.

Оба вышли, Глафира тяжело

вздохнула.

– Ну что, – сказала она, обратившись к Янеку, – давай знакомиться?

***

Герман пытался поговорить с Анной об её отношении к невестке, но пани либо не отвечала, либо начинала ругаться, истерить. Герман оставил эту идею и сам отправился к жене Янека.

Зоя была удивлена. Предложила гостю чай. Герман сначала сидел молча. Наблюдал за всем, что происходило в доме. Потом обмолвился несколькими фразами с Лораном.

У Лорана, конечно, был шок. Как и у самого Германа, повстречавшегося с бывшим следователем, из-за которого пришлось долго скрываться под чужим именем.

А когда напряжение, повисшее в воздухе, исчезло, Герман с Лораном завели свою профессиональную беседу на несколько часов. Они общались так, словно знали друг друга вечность. Обсуждали свои раскрытые дела, обменивались впечатлениями о работе. И у одного, и у другого Зоя увидела в глазах тоску по любимой профессии.

Она занималась своими делами, играла с детьми, кормила Марию. И всё думала: «Зачем Герман всё-таки пришёл? Ну уж точно не поговорить с Лораном…»

Тревога в её сердце возрастала. А мужчины всё говорили и говорили о своём.

Зоя никак не могла набраться смелости, чтобы навестить пани Анну. Оправдываться ей не хотелось, ведь она ничего не сделала. Но представляла, что это разговор начнётся с нападок и обвинений. Боялась, что не выдержит такого гнева и расплачется перед пани.

Не сойти с ума и верить, что Янек жив, помогала только Матильда. Она всё время твердила: «Твой Янек близко, мой Макар далеко». Зое вроде бы и хотелось верить в эти слова, ведь смогла же Матильда поставить Макара на ноги. Но дни шли, а Янек не появлялся.

От дум Зою отвлёк Герман. Он коснулся Зоиного плеча, та подпрыгнула от неожиданности. Давно уже не могла спокойно реагировать на прикосновения. Лоран постоянно пытался то коснуться её, то приобнять, то даже схватить за руку и не отпускать долго, пронзительно и умоляюще смотря в глаза. Поэтому Зоя шарахалась даже от детей, когда не видела, что это они трогают её за плечи или за спину.

Герман быстро одёрнул руку.

Зоя заметила, что Лоран ушёл в другую комнату.

– Зоя, – начал Герман как-то вкрадчиво, – что у вас произошло с Анной?

– Ничего, – ответила Зоя, – пани считает, что я не чту память о своём муже и родила детей не от Янека. Лоран как-то принёс домой новорождённую девочку, которую нашёл на улице. Мы приютили её у себя. Пани Анна видела, как я кормлю малышку грудью и обвинила в том, что я родила от Лорана. Больше она не приходила.

– Я понимаю Анну, Зоя, – произнёс Герман. – Как бы обидно для тебя это ни звучало, всё так и выглядит со стороны. Ты с ребёнком, чужой мужчина в доме. Она, конечно, перегибает палку насчёт остальных детей. Но и тебя я понимаю. Ты одинокая женщина. Вдова.