Звездная Кровь. Изгой V

Елисеев Алексей Станиславович

Когда я снова вернулся в реальность, все уже расселись за столом и одобрительно, негромко переговаривались между собой. Только старик Чёрнобрюх выудил из-за пазухи трубку, злобно затягиваясь, выпускал сладковатый дым курительной смеси прямо в лицо нашему проводнику, продолжая тому выговаривать.

Чор неловко пожимал плечами, подцепив край пончо, перебирал его пальцами:

— Дед, я сделал всё, что мог… Они помогают мне выжить, а я помогаю им…

Старейшина ухмыльнулся злобно, его губы растянулись, обнажив неровные зубы:

— Кир, у вас есть целительские заклинания?

— Не скажу, что много, но одно

есть, старший, — вежливо склонил я голову перед этим противным дедом. — Без ложной скромности смею заметить, что низкий процент потерь в моей центурии был благодаря этой Руне и моим скромным познаниям в области целительства.

Одна из зоргхских женщин поставила передо мной большую кружку тёмного грибного пива с высокой шапкой белой пены. Моё внимание на какой-то момент рассеялось, разрываясь между желанием немедленно макнуть нос в кружку, пышными формами в глубоком декольте и улыбкой миловидной серокожей красотки. По этой уважительной причине часть речи Чёрнобрюха пропустил мимо ушей. Да и слушать его откровенно было тяжеловато. Грох говорил громко и на высокой ноте, из-за чего очень быстро это сварливое брюзжание начинало восприниматься чем-то вроде неизбежного звукового сопровождения этой локации.

— Что ты сказал, старший? — переспросил я, провожая плавно покачивавшуюся корму красотки с кувшином взглядом.

— Прекрати слюни пускать на этих вертихвосток! — грозно рявкнул мелкий дедок. — Давай заключим ещё одну сделку! Нам нужно, чтобы ты полечил наших.

— Отчего нет? — легко согласился я. — Можем помочь, если условия сделки будут справедливы.

— Справедливые условия? — эхом отозвался Горх, хмурясь ещё сильней. — Ты сам их озвучишь или…?

— Или, — кивнул я, — хочу услышать, что вы можете предложить нам за потерянное время, которое мы отнимаем от нашего путешествия.

Откровенно говоря, если бы меня просто попросили, я согласился бы помочь тем, кто нас приютил бесплатно. Однако, насколько мне стало понятно, здесь ценились сделки. Зачем отказывать главе рода в удовольствии поторговаться?

— Вы одолели чудовищного Ярена, — проскрипел Чёрнобрюх. — Это великий подвиг, достойный Восходящих героев. Путь к Медовому Дереву всё ещё опасен, но мы сами принесём те плоды. Хоть какая-то будет польза от наших воинов, а вы будете гостями в моём доме и вылечите наших родственников. Идёт?

Его вопрос прозвучал не как просьба, а скорей как приказ. И я понял, что в зале вдруг воцарилась напряжённая тишина. Я, усмехнувшись, коротко кивнул:

— Мы договоримся, старший.

— «Договоримся»? Что ещё это значит? — возмущённо фыркнул глава рода.

Я сделал большой глоток пряного тёмного пива, отставляя от себя кружку с сожалением.

— То, и значит. Я принимаю твоё предложение в качестве части оплаты, но для того чтобы определиться с ценой, мне будет необходимо видеть, с чем мне придётся иметь дело. Только так я сумею понять, сколько времени и Звёздной Крови у меня потребует каждый пациент.

Пир продолжался до самой ночи. Объелись мы так, что едва могли переставлять ноги. Всё было настолько вкусно, что остановиться не получалось.

Ночь мы провели в просторной и сухой гостевой-пещере. Пол и стены тут были ровными. Камень выровняли, а свод пещеры словно и не тронули. Местные постели представляли собой выдолбленные ниши в стене. И если Ами легко поместилась в одной

из них, то мне пришлось довольствоваться спальным мешком, чем я, в общем-то, не был опечален. Усталость и мысли усыпили меня практически сразу. Хоть чувство опасности помалкивало, мы закрыли надёжную дверь из толстых досок на тяжёлый засов. Призвал из Руны Колчака, так как Руна с Ухом была в откате. Маблан свернулся у двери. Только после всех этих предосторожностей мы позволили себе расслабиться и уснуть.

Наутро за мной и Ами пожаловала делегация из нескольких худых подростков-зоргхов, которых глава рода выделил чтобы они были нашими сопровождающими. Во вчерашнем пиршественном зале я принялся врачевать домашних семьи Комач, занимаясь до обеда только ими. Нельзя сказать, что здесь было что-то сверхсложное. Ничего, с чем не справилась бы Звёздная Кровь. Старческие болячки и отклонения развития у детей я всё ещё не мог врачевать.

Закончив с одной семьёй, подростки повели нас с Ами по поселению из «дома» в «дом». И повсюду нас встречали раненые, больные, недомогающие, бледные, покрытые язвами или серыми опухолями. При виде такого количества несчастных в груди всё сжалось: они ведь и правда хотят, чтобы я всех исцелил… Однако это было не в моих силах. Но помочь получалось очень многим.

Старик Грох рассказал, что он уже выслал группу воинов за Медовым Деревом.

— Эти болезные не могут ждать. Так что давай, Восходящий, твори свои чудеса. И скажи, что хочешь сверх плодов, чтобы меня не жрал червь алчности.

Я уже хотел сказать, что исцеление — дорогое удовольствие и за исцеление каждого я плачу собственной Звёздной Кровью, но не помочь в Единстве тем, кто нас мирно принял было бы невежливым и неправильным. Однако и садиться себе на голову я не хотел.

Мы — я и Ами — заранее обсудили этот вопрос после того, как проснулись. По её словам зоргхи были непревзойдёнными стрелками и охотниками, хорошо маскировались и тихо ходили, прекрасно готовили, но эти все сильные качества компенсировались их вороватостью, которую они иначе как «хозяйственностью» и не называли.

Поэтому я ответил Гроху:

— Больных много. Если пересчитывать на уны хотя бы только себестоимость, выйдет очень дорого, — глядя, как лицо старика потемнело, продолжил. — Но мы можем договориться.

— Не тяни, Восходящий Кир…

— Мне нужен верный проводник. Чор, вроде не очень нужен вашему роду, а мне бы он стал хорошим помощником, он умеет скрываться, стрелять. У него дар невидимости…

Лицо Гроха ещё больше потемнело.

— Мне бы пригодился, следопыт, снайпер и охотник. Однако попросить его на неделю — бесполезно. Не успеем мы до болот дойти, как он уже вернётся к себе. Мне нужен он на год.

Старик надолго замолчал, даже не моргая, будто переваривая это моё предложение. Потом ткнул костяной тростью в Чора, который стоял за его стулом, всем видом показывая, что хотел бы провалиться сквозь землю:

— Приемлемо, — проскрипел он наконец. — Забирай этого дармоеда. Пусть послужит тебе, уму-разуму научится, а контрабандист из него плохой. Год — слышал? Год! Если сбежишь, жди, что не приму тебя обратно…

Лицо Чора исказилось то ли от обиды, то ли от страха, и на миг мне стало жаль его. Но сейчас были все основания принять это предложение: он ведь и правда ловок, меток, а в болоте нам без проводника никак.