Звездный демон
Шрифт:
– Боги!.. – закричала Киа; тянульщики едва успели отскочить. Врата обрушились на каменный пол… с грохотом, смягченным двумя телами.
Стражники, убитые при исполнении долга, и после смерти исполняли свой долг. Звездные Врата уцелели.
– Как же нам повезло, - прошептала царица. Она чувствовала себя так, точно только что спасла от смерти любимое дитя; и то же ощущали четверо ее сообщников. Ра все еще властвовал над их душами.
И едва ли эта власть прейдет.
Птахотеп и остальные воины, накинув на грудь веревочные петли и сжав их в кулаки, протащили Врата до самого
– Дальше, - хрипло сказал Птахотеп прежде, чем она произнесла хоть слово. – Иначе все будет напрасно…
В два приема, потребовавшие отдыха, тянульщики выволокли Врата из храма. Растерянная Киа вышла следом. Никто из них не знал, что делать дальше.
Им удалось украсть одну виману, сейчас дожидавшуюся в кустах. Но кто и куда полетит на ней?
“Мой отец…” - вдруг омертвело подумала Киа.
За мать она не боялась – ее мать Менес не тронет. Откуда-то Киа знала это с непоколебимой уверенностью. А вот отца фараон, несомненно, сочтет ее сообщником и будет… допрашивать…
Киа закрыла лицо руками.
Но сейчас она должна была забыть обо всем и проследить за погребением Врат.
Решено было оттащить их к западу от храма, насколько хватит сил. Эта дорога заняла много времени - они тащили каменное кольцо, начерпав полные сандалии песку и прочертив по направлению пути глубокую борозду, пока храм перехода почти не скрылся из виду.
Мужчины уронили Врата на песок и сели рядом; стояла глубокая ночь, но в глазах у них было темно от усталости. Царицу, конечно, не допустили помогать – но она тоже извелась, глядя, чего стоили ее воинам эти усилия.
– Нужно замести следы, - прошептала Киа. – И мой отец…
Вдруг царица поняла, что сделает.
– Я сейчас приведу сюда отца! – воскликнула она. – Слышишь, Птахотеп?
– Нет, это невозможно! – ответил ошеломленный офицер. – Тебя тотчас же схватят, госпожа!
– Любого из нас, кто вернется, могут схватить, - возразила Киа.
Птахотеп окинул ее мрачным взглядом с головы до ног.
– Тебя – скорее, - сказал он. – Пойду я! Я знаю, где покои Неби!
– Да ты едва на ногах стоишь, - в ужасе сказала Киа.
– И простою, и пробегу, сколько потребуется, - ответил офицер. – Я сумею скрыться.
Он поднес руку к маске, и Киа кивнула. Да, это было бы самое разумное. Мать?.. Мать они не возьмут – ее мать в безопасности. Она не могла помочь Киа в ее измене: она всего только неразумная женщина.
– Хорошо, Птахотеп. Я надеюсь на тебя, - проговорила великая царица. – А я… я пока помогу копать, мои силы еще свежи!
Она, Птахотеп и еще двое воинов отправились к храму. Киа коротко простилась с Птахотепом и сразу же отвернулась, не в силах больше думать о том, куда и на какое дело он идет; взяв лопату, царица вернулась к Вратам, попутно заметая борозду. Киа подвернула ногу, ступив внутрь: так глубок был след, оставленный в песке огромным наквадным кольцом.
Она принялась копать, не думая больше ни о чем. Ни о том, что ей нет дороги
Огромная яма углублялась и расширялась; люди уже соскользнули в нее, но не останавливались, пока не скрылись в яме по пояс. Киа выпрямилась первая и со стоном схватилась за поясницу.
– Отец!..
Но она ничего больше не могла для него сделать.
– Госпожа, начинает светать, - сказал один из воинов. Выглядел он уставшим до предела и очень неопрятным - волосы, свесившиеся из-под шлема, свалялись от пота, песок облепил его по самое горло. Киа раздраженно усмехнулась.
– Отряхни юбку, - проговорила она. Подняла голову к небу, и осветилось ее лицо – все в потеках краски и пота.
– И в самом деле приближается утро, - прошептала царица.
А потом вдруг села там, где стояла, и закрыла лицо руками.
– Они оба мертвы - и отец, и Птахотеп, - прошептала Киа.
– О горе мне… Будь он проклят!..
– Будь навеки проклят, госпожа!
– горячо откликнулся тот же самый воин.
– Но нужно закончить наше дело, иначе все жертвы будут попусту!
Киа опустила голову и, горько всхлипывая – так она измучилась, и телом, и духом, – продолжила работу. Вскоре ее слезы высохли: ни на что, кроме копания, сил и внимания больше не осталось.
Когда стало так светло, что и воины, и их повелительница, вместе со всеми превратившаяся в чумазого землекопа, смогли ясно видеть друг друга, Киа услышала предупреждающий возглас. Подумав, что их нашли, она выронила лопату и рассекла себе ногу; зашипев, презирая боль и кровь, распрямилась и задрала голову.
Розовое новорожденное небо было чисто.
– В чем дело? – крикнула Киа.
– Нужно кому-нибудь выбраться и спустить нам веревку, царица, - ответили ей. – Иначе мы здесь сами себя похороним! Погляди – мы в яме почти с головой!
Киа посмотрела на край котлована, из-за которого ей уже не было видно горизонта, и сглотнула.
– Спустите сюда веревки, привязанные к Вратам, - сказала она. – Врата удержат вес любого!
Радуясь сметливости госпожи и ужасаясь собственному кощунству, один из воинов выполз из ямы и сбросил товарищам длинные веревки, доставшие почти до дна. И сами Звездные Врата, и фигурки людей, замысливших такое над ними учинить, должны были быть уже хорошо различимы сверху.
Ласковое солнце сейчас было им самым страшным врагом – как и всегда!
Мышцы Киа давно молили о пощаде, но она продолжала рыть вместе со всеми, пока глубина ямы не достигла роста высокого мужчины. Только тогда копатели остановились.
Они сели; Киа, соскользнувшая на дно котлована почти без сил, простерлась, раскинув руки и ноги. На непристойность ее вида и непристойность позы никто даже не обратил внимания: воины лежали без единой мысли, кто где упал, как усталые животные.
Потом со стонами и руганью начали подниматься. Киа на четвереньках подползла к краю ямы и ухватилась за веревку. Никто сейчас не смог бы и не подумал бы о том, чтобы ей помочь.