20 культовых книг по психологии
Шрифт:
Однако использование гипноза может иметь и оборотную сторону – человеку можно внушить то, чего не было. Нет доказательств того, что гипноз усиливает точность воспоминания, но ясно, что он имеет сильное воздействие вообще.
Чтобы избежать наводящих вопросов при интервью со свидетелями, в 1980-х годах был придуман метод когнитивного интервью. Вопросы должны задаваться конкретные: какого цвета была рубашка подозреваемого, какого он был роста и тому подобное. Если человек не помнит, его просят описать окружающую обстановку или контекст происходящего. Иногда свидетелей просят воссоздать события в обратном порядке: это освежает их память и стимулирует ее. Еще им предлагают мысленно посмотреть
Иногда люди признаются в преступлениях, которые не совершали: эти воспоминания внушены им чувством вины, искажающим память. Так, известен случай, когда подозреваемый нашел свою мать убитой и сообщил полиции, что он это сделал. Спустя годы после его осуждения были найдены доказательства, что убийцей был совсем другой человек. И таких примеров очень много. Иногда человек пьян или одурманен и ничего не может вспомнить. Если ему задают наводящие вопросы или напрямую обвиняют, он вполне может поверить, что так и было.
Внушаемость делает нашу память уязвимой, но ее относительно легко нейтрализовать, по крайней мере, легче, чем скоротечность и рассеянность. При установлении истины нужно избегать наводящих вопросов и задавать и себе, и другим только вопросы конкретные и в целом стараться защитить память от внешних воздействий.
Идея №7. Воспоминания о прошлом иногда переписываются в соответствии с сегодняшними взглядами и потребностями
Такая предвзятость памяти широко используется в пропагандистских целях. В романе Оруэлла «1984» правящая партия меняла в глазах людей их прошлое. Ведь тот, кто контролирует прошлое, гласил лозунг пропаганды, контролирует и будущее. Министерство правды действовало в двух направлениях: пыталось изменить свидетельства о прошлом и контролировать запоминание.
Восприятие прошлого, как правило, грешит предвзятостью. Мы можем реконструировать прошлое в своей памяти, сделав его похожим на настоящее или наоборот, полной его противоположностью («раньше все было лучше» или наоборот). Иногда воспоминания проходят через фильтр современных знаний и убеждений и искажаются в соответствии с ними. Эгоцентрические предубеждения преувеличивают роль и значение человека в прошлых событиях. Кроме того, существует стереотипная предвзятость, когда люди смотрят на прошлое так, как смотрит на него большинство.
Когда спортивный матч заканчивается чьей-то неожиданной победой, многие утверждают, что с самого начала знали о таком исходе, хотя на самом деле это не так. Перед вердиктом по делу О. Джея Симпсона психологи провели опрос студентов о вероятности обвинительного приговора. Большинство оценило ее как высокую. После оправдания был проведен другой опрос, где студентов попросили оценить свои предположения. Многие ответили, что с самого начала знали, что так будет, совершенно забыв, что в первом опросе отвечали совсем по-другому. Все страдают ретроспективными предубеждениями: люди вынуждены реконструировать прошлое, чтобы оно соответствовало их мнениям в настоящем.
Предвзятость памяти связана с взаимодействием правого и левого полушария мозга. В 1960-х годах нейропсихологи описали так называемый синдром остановки. В то время для лечения эпилепсии было принято хирургически разделять правое и левое полушарие. После этого припадки прекращались, но пациенты начинали вести себя так, будто у них два разных мозга. В повседневном общении это не было заметно, но при тестировании наблюдалось, что полушария обрабатывают информацию независимо
Как с этим бороться? Периодически напоминать себе, что наши нынешние знания и чувства влияют на восприятие прошлого и могут воздействовать на будущее. Признавая возможные источники искажения, мы получим более достоверную картину.
Идея №8. Навязчивые воспоминания могут стать источником серьезных проблем
Это касается неприятных и болезненных воспоминаний, которые мы не можем выбросить из головы.
В пример Шактер приводит историю Донни Мура, американского бейсболиста. Он был питчером и допустил ошибку на играх Американской лиги 1986 года. Команда Angels проиграла, виновным в проигрыше Мур считал себя, благо что в обвинениях и попреках недостатка не было. Со временем и болельщики, и команда Angels успокоились, и все забыли о досадном проигрыше, – все, кроме Мура.
Снова и снова он прокручивал в памяти воспоминания о роковой ошибке во время матча. Напрасно товарищи напоминали ему о том хорошем, что он сделал в разное время в течение сезона. Мур сосредоточился на своей вине, забыть о которой к тому же не давали СМИ и болельщики. Он все глубже погружался в депрессию, не мог тренироваться, его брак распался. В 1989 году Мур покончил с собой, а перед этим стрелял в жену. Один промах еще не делает весь сезон, но Мур не мог не вспоминать о нем. Так работают навязчивые воспоминания – мы все время вспоминаем вещи, о которых хотим забыть.
Иногда это работает как слабый раздражитель, когда к нам привязывается назойливая мелодия или песня, которая постоянно вертится в голове, откуда, кажется, невозможно ее выбросить. Это не опасно, хотя и раздражает. Но когда память настойчиво возвращает нас к драматическому переживанию, это травмирует и может привести к тяжелым последствиям. Эмоциональные эпизоды запоминаются лучше, на автоматическом уровне, и потому их сложно изгнать из памяти.
Эмоциональная информация попадает в память для последующей обработки и оценки. Дальнейшее зависит от наших целей. Если наша цель – учесть нашу ошибку и постараться избегать ее в будущем, то, скорее всего, навязчивое воспоминание недолго будет нас преследовать. Если мы застрянем на нем, полностью погрузившись в переживания, то последствия могут стать трагическими.
Наша память устроена так, что мы отчетливо запоминаем фокус события. Например, если вооруженный преступник пытается ограбить магазин, размахивая пистолетом, свидетель в первую очередь запомнит пистолет в его руке, а не лицо, одежду или другие детали, не столь существенные, как смертельное оружие.
В фокусе памяти всегда находятся эмоционально возбуждающие детали, на фоне которых меркнет все остальное. Мы запоминаем и приятные, и неприятные события лучше, чем нейтральные, и запоминаем их автоматически.