35 килограммов

Серый Волк

– Я - Лис. Командир отряда новичков. Ты будешь у меня, пока не выучим.

– Знал я одного Лиса в столице. Вы с ним не родственники?

– Как он выглядит?
– спрашивает парень.

– Вот такого примерно роста, рыжий, с лисьей мордой.

– Терианец что ли? Не, не думаю. У нас в семье таких нет.

Он торопливо ведёт меня по коридору, говоря без остановки. Голова у меня всё ещё набита ватой - улавливаю едва ли каждое третье слово:

– Церемония скоро начнётся. Ты опоздал. Странно - тут совсем не далеко.

Заблудился по дороге? Это бывает, новичку на корабле заблудиться легко. Я сам заблудился, когда попал сюда. Три дня не мог дорогу назад найти.

Казарма новичков - длинное помещение, заставленное трехъярусными койками. Они больше похожи на склепы, чем на спальные места: узкие, с ржавыми прутьями вместо спинок, матрасы - пропитанные потом тряпки, подушки - свёрнутые куртки. Стены испещрены надписями и рисунками, сделанными краской или выскобленными ножом. В центре композиции изображение голой женщины в призывной позе, явно нарисованное по памяти, а не с натуры.

Лис показывает на одну из коек:

– Твоя. Сундук под ней - для вещей.

Сундук - ящик из грубых досок, с выцарапанной на крышке пентаграммой.

– Устраивайся. Как услышишь барабаны - выходи на плац.

Он уходит. Я осматриваю «койку» - сидеть на ней можно только согнувшись, лежать - прижав колени к груди.

Барабаны гремят сразу, как только дверь закрывается за Лисом. Ритм резкий, боевой.

Я выхожу.

Плац - центр лагеря. Полукруг из людей в красных повязках, в центре - старик в багровых одеждах. Его лицо - как высохшая груша, глаза - две щелочки в складках кожи. Рядом - котелок с кипящей жидкостью, густой, как смола.

Старик помешивает её костяной ложкой, бормоча что-то под нос.

Лис толкает меня вперёд:

– Новый. Кречет.

Старик поднимает глаза. Его голос - как скрип ржавых петель:

– Ты убил сегодня.

– Да.

– Почему?

– Он хотел забрать то, что принадлежит мне.

Старик хмыкает, зачерпывает ложку жидкости из котелка.

– Пей.

– Что это?

– Отвар истины.

Я беру ложку. Жидкость пахнет кровью и медью.

– За вас?

– За нас.

Глоток.

Отвар обжигает горло, но не так, как я ожидал. Вместо прогорклой гнили - лёгкая горечь, почти приятная, с травяным послевкусием. Я морщусь, но не от отвращения, а от неожиданности. После жабьего вина, которое оставляет во рту вкус разложившейся болотной тины, это почти деликатес.

Старик и остальные смотрят на меня, не моргая. Их глаза - десятки пар зрачков, суженных в полумраке - сверлят моё лицо, будто ждут, что оно сейчас треснет по швам.

– Ну что, - спрашиваю я, потирая живот, - должно было случиться что-то эпичное? Взрыв? Превращение в жабу?

Старик медленно качает головой.

– Отвар выберет ту часть тебя, которой ты меньше всего пользуешься. Ту, что не нужна тебе для выживания. А корабль заберет

её.

Мозг обрабатывает эту информацию доли секунды.

– Погоди-ка…

Часть меня. Я оглядываюсь.

Лис - без обеих ног. Охранник у входа - без глаза. Другой - с протезом вместо правой кисти. Даже сам старик, сидящий перед котлом, - его левая нога заканчивается на середине бедра, дальше она будто бы сделана из дерева.

Комок встаёт у меня в горле.

– Эй, а предупредить нельзя было?!
– вырывается у меня, но голос срывается в кашель.

Капля отвара, застрявшая в дыхательном горле, словно раскалённая игла, впивается в слизистую. Я бью себя в грудь, пытаясь выкашлять её, но ничего не помогает. Вместо этого внутри разливается жар - сначала лёгкое покалывание, потом волна судорог, сжимающая рёбра.

Пальцы немеют. Кончики - сначала холодные, как лёд, потом будто исчезают вовсе. Я смотрю на руки: они целы, но не слушаются, будто чужие. Темнота наползает с краёв зрения, как чёрные щупальца.

– Да что...
– пытаюсь сказать я, но язык уже деревянный.

Ноги подкашиваются. Я падаю вперёд, но старик ловко отодвигает котёл, и я грохаюсь лицом в каменный пол.

Тьма.

Молчаливый незнакомец в ледяной тьме огорченно вздыхает, но молчит.

Ни сна, ни мыслей. Только пустота, густая, как смола, и в ней - обрывки воспоминаний, всплывающие, как пузыри в болоте.

Как я здесь оказался?

Прогулка от банка до своего дома с кучей денег в неприметной авоське. Удар по голове, после которого я и оказался в этом проклятом мире.

Новое рождение в куче мусора. Погоня за воришкой. Тот самый переулок, вонь гниющих отбросов, тень, мелькнувшая за углом. Погоня и поимка его, благодаря чему я остался с сумкой на плече, которая, похоже, знала меня куда лучше, чем я сам. Даром, или проклятием, от которого я пока не знал как избавиться - а самое главное, хочу ли я этого.

Таверна.

«Красный Петух». Хозяин - толстяк с лицом, напоминающим испорченный пирог. Незабудка - девка с пустым холодным взглядом и руками, знающими своё дело. Я не смог заплатить за ужин, но вместо того, чтобы вышвырнуть меня в сточную канаву, они накормили и дали работу. А через день я нашел их обгоревшие трупы.

Я поклялся отомстить.

Банда Гарры.

Я вступил в их ряды, думая, что это они устроили пожар. Хотел найти виновников, поквитаться, подставить. Но чем дольше я был среди них, тем больше сомневался. Красавчик, парень со слоновьей кожей, Гарра, даже Лис, едва меня не подстреливший - они были преступниками, да, но не мясниками. Поджигать беззащитных людей - не их стиль.

Но если не они... то кто? Гарра знает того, кто может ответить. Но Гарра сбежал и прячется черт знает где.