35 килограммов

Серый Волк

– Здесь пить нельзя.

– Я и не собирался.

– Мальчишку сюда вели?

– Нет. Дальше.

Мы обходим озеро, выходим в очередной туннель.

На второй день, после привала, мы находим его.

Каменоломня - это огромная пещера с белыми стенами, будто вырезанными из кости. Пол усыпан осколками, инструментами, брошенными десятки лет назад.

– Раньше каменоломня была на втором ярусе, сразу под городом. Мы брали здесь камень для построек, который, казалось, никогда не иссякнет. Но

потом кто-то из охотников разозлил корабль. Взял на нижних ярусах то, что не следовало брать. И каменоломня переехала сюда, в бездну. Добывать камень стало тяжело. Её забросили, а постройки наверху, начали рассыпаться в пыль.

Мы идём по белым камням, хрустящим под ногами, точно мел. В углу, под навесом из обрывков ткани, лежит Малыш.

Он скрючен, дрожит, губы синие, глаза закачены. Руки сжаты в кулаки, будто он отбивается от невидимых врагов.

– Приступ, - бормочет Зек.
– Раньше они случались редко. Никогда по два за неделю.

Я опускаюсь рядом, достаю из сумки шприц.

– Держи его.

Старик прижимает мальчишку, я ввожу обезболивающее. Через минуту тело Малыша расслабляется, дыхание выравнивается.

– Теперь проспит часов двенадцать, - говорит Зек.

– Пора наверх.

Я поднимаю парнишку на руки. Он легкий, как пустой рюкзак.

Мы идем обратно, но через несколько часов Малыш вдруг вздрагивает и открывает глаза.

– Лес… - шепчет он.

– Тихо, - говорю я.
– Мы тебя вытащим.

– Нет!
– Он хватает меня за рукав.
– Она там!

– Кто?

– Девушка! В желтом! Она слышит голос! Она пошла на зов!

Я замираю.

– Астра?

– Не знаю имени! Но она такая же, как я! Она внизу! У леса!

Я смотрю на Зека.

– Возьми его наверх.

– Мальчишка не всегда видит будущее. Иногда то, что никогда не случится. Или то, чего уже не изменить.

– Я проверю, - рычу я.

– Ты не спустишься один, - говорит старик.
– Ты заблудишься.

– Мне плевать.

– Нижние ярусы не похожи ни на что из того, что ты уже видел. Там всё меняется каждый час. Пол, потолок, входы, выходы, лестницы, коридоры - корабль меняет это постоянно. Там отказывают артефакты. Даже твоя сумка может перестать работать. Даже твоё сердце.

– Тогда тем более тебе там делать нечего.

Зек качает головой.

– Вдвоём мы присмотрим друг за дружкой. Я знаю дорогу. Хочешь найти девчонку - без меня ты сдохнешь в первых же туннелях. Я был немногим старше тебя, когда впервые спустился туда. Блуждал по тоннелям две недели, едва не сдох от жажды - корабль не хотел меня отпускать.

Я стискиваю зубы.

– Ладно.

Малыш хватает меня за руку.

– Я тоже иду!

– Нет, исключено.

– Но я вижу дорогу!

– Ты еле на ногах стоишь.

– А ты не знаешь, где искать!

Я вздыхаю.

– Чёрт с вами. Пошли.

Мы разворачиваемся и снова уходим в глубину.

Вниз.

К лесу.

К Астре.

Глава 21

Время

здесь течёт иначе.

Мы спускались так долго, что я уже забыл, когда в последний раз видел свет фонарей верхних ярусов. Часы на запястье остановились, стрелки замерли, будто испугавшись того, что ждёт нас внизу. Воздух густой, влажный, пропитан запахом сырости и чего-то древнего - как будто корабль здесь не просто гниёт, а дышит, медленно переваривая всё, что осмелилось проникнуть в его глубины.

Малыш идёт впереди, его худенькая фигурка едва различима в тусклом свете фонаря. Он не говорит ни слова, лишь иногда останавливается, прислушиваясь к чему-то, что слышит только он. Старик Зек шагает следом, его жёлтый глаз сверкает в темноте, как у старого кота. Я замыкаю шествие, Glock в руке, палец на скобе.

Наконец, Малыш останавливается.

– Мы здесь, - говорит он тихо.

Я подхожу к краю.

Пол перед нами провалился, открывая вид на гигантскую пустоту. Два полностью разрушенных яруса, словно разорванные зубами какого-то исполинского зверя, нависают над пропастью. Их края - острые, рваные, будто корабль когда-то был разорван изнутри. А внизу…

Лес.

Нет, это не лес в привычном смысле. Это что-то другое.

Дно корабля покрыто растениями - длинными, тонкими, почти прозрачными. Они колышутся, будто под невидимым ветром, или, скорее, как водоросли на дне океана. Их движения плавные, гипнотические. Даже отсюда, с высоты, видно, что они тянутся далеко, заполняя всё пространство.

– Она была здесь, - говорит Малыш, указывая на край яруса, - в моём видении. Но в реальности, может быть, ещё не была.

– И где она сейчас?
– спрашиваю я.

– Не знаю.

Я поворачиваюсь к нему, сжимая зубы.

– Пацан, ты говорил, что видел её.

– Видел. Здесь. Она стояла и смотрела вниз.

– И что, мы прошли весь этот путь только для того, чтобы узнать, что она может прийти сюда? Когда-нибудь? Твои видения - они вообще часто сбываются?

Малыш пожимает плечами.

– Иногда я вижу то, что уже случилось. Иногда - то, что ещё произойдёт.

– Чёрт возьми… - я с силой выдыхаю, опускаюсь на корточки и выкладываю перед собой оружие. Glock, Colt, дробовик. Проверяю обоймы, патроны, механизмы. Всё в порядке. Ладно, есть только один способ с этим разобраться.

– Вы можете идти назад, - говорю я, не глядя на старика и Малыша.
– Я подожду здесь. День, два… Если ничего не случится - вернусь сам.

Зек молчит, его жёлтый глаз изучает меня.

– Ты не выберешься отсюда один, - наконец говорит он.

– Это уже моя проблема.

– А я остаюсь, - заявляет Малыш.

Я поднимаю на него взгляд.

– Почему?

– Мне интересно.

– Ты же говорил, что лес говорит с тобой. Разве это не опасно?

– Да. Но я всё равно остаюсь.