6:0 в пользу жизни
Шрифт:
Поэтому, оглядываясь назад, я называю это время «русские горки» девяностых годов». Горки, которые были связаны не с мнимой опасностью, а с опасностью подлинной, когда входя на огромной скорости в тот или иной поворот мы, в отличие от посетителей аттракциона, не могли быть уверены в том, что этот вираж закончится благополучно.
Вначале движение по горкам начинается на небольшой скорости.
Первый день нового, одна тысяча девятьсот девяностого года, я встречал майором советской армии, начальником отделения программного
В то утро, взглянув из окна пятого этажа на свой, припорошенный свежим снежком «жигуль» светло-бежевого цвета, и убедившись, что машина стоит на месте, я не предполагал, всего лишь через пару лет у меня уже не будет «жигуля», и что я не только сниму армейские погоны, но и расстанусь со своей профессией, с женой и с привычным образом жизни. О грядущих переменах тогда еще никто не догадывался, но о них мало кто не мечтал.
«Мы ждем перемен» — вот лозунг того времени.
Мы ждали перемен, мы приближали перемены, и перемены наступили.
Весной 1989 года в Советском Союзе прошли выборы народных депутатов. Впервые за семьдесят с лишним лет советскому народу дали возможность выбирать и мы, пьяные от непривычной свободы, дружно проголосовали против тех кандидатов, которые выдвинула старая власть. И в нашем избирательном округе депутат не был избран, поскольку большинство избирателей проголосовало против предложенной обкомом партии кандидатуры.
В городах Пушкин и Колпино были назначены повторные выборы и народ, вдохновлённый недавней победой над партийной номенклатурой, взялся выдвигать альтернативных кандидатов. Сейчас в такое сейчас верится с трудом, но тогда для того, чтобы стать депутатом, не надо было тратить миллионы долларов. Надо было, всего лишь, понравиться своим избирателям, а они, еще не избалованные белыми и черными политехнологиями, готовы были верить любому, кто убедительно обещал новое светлое будущее.
На повторных выборах в мае 1989 года самым молодым народным депутатом СССР стал двадцатичетырёхлетний депутат от нашего округа Алексей Левашов, который сразу же прославился тем, что уже через двадцать минут после начала первого съезда сумел забраться на трибуну и задать ошеломивший всех вопрос: «А почему это Горбачёв ведет наш съезд. Кто его на это уполномочил?».
В половине второго ночи выборов депутатов, когда Лёше Левашову позвонил председатель избирательной комиссии, чтобы поздравить его с избранием народным депутатом СССР, я стоял с Лёшей рядом и сразу же подсунул ему свой экземпляр списка «команды Левашова», чтобы первым получить автограф народного депутата СССР.
Моё участие в «команде Левашова», а, потом, в «комитете содействия народному депутату СССР», помогло мне познакомится, как с новоиспеченными кооператорами, так и с теми, кто привык ориентироваться на партийное руководство, а теперь, по привычке, старался угодить власть имущим новой формации. После стремительного Лёшиного взлета я уже не смог оставаться простым советским обывателем.
Справедливости ради заметим, что дальнейшая история самого Левашова является зеркальным отражением его стремительного старта.
После роспуска вместе с СССР съезда его народных депутатов, Леша избирался в Законодательное собрание Санкт-Петербурга, потом был кандидатом в губернаторы Санкт-Петербурга на первых губернаторских
Затем он получил два года заключения за развратные действия по отношению к несовершеннолетнему, условно-досрочно освободился, вылетел из депутатов законодательного собрания, занимался какой-то неуспешной коммерцией, был тренером по плаванию и последнее, что мне о нем известно, это то, что Леша работал дворником в детском саду, который посещал мой внук.
Для меня же начавшиеся девяностые годы были полны надежд, которые я во многом связывал со своей профессией программиста, кое-чего достигшего в своём умении.
В середине восьмидесятых годов в нашей космической части был сдан в эксплуатацию автоматизированный командный пункт, разработкой которого московский НИИ приборостроения занимался несколько лет и в разработку которого были вложены очень большие, по тем временам, деньги, — пятьдесят миллионов рублей.
Московские генералы подписали акт приемки автоматизированного комплекса, но сделали это с тяжелым сердцем. Всем было ясно, что работать этот монстр, состоявший из двух ЭВМ ЕС-1045, специализированной системы и двадцати восьми терминалов, размещенных по всей территории части, не будет никогда.
Дело было в том, что комплекс был предназначен для работы при переводе воинской части в повышенные степени боевой готовности, то есть — два раза в год, когда проводится проверка части, для чего из Москвы приезжала комиссия, возглавляемая кем-нибудь из заместителей нашего главного московского генерала. Если же эту сложную и капризную технику включать только два раза в год, то работать она не станет, даже если заставлять людей тренироваться на ней каждую неделю. Ну не будет никому не нужный автоматизированный комплекс работать хотя бы потому, что часть у нас была боевая, а основная задача — это реальные сеансы управления и контроля космических объектов, и всё, что не касается работ по космосу, не будет делаться потому, что для этого бездействия всегда есть благовидный предлог.
И тогда я с четырьмя молодыми офицерами стал делать новое программное обеспечение для этого комплекса. Основанная наша идея заключалась в том, чтобы в результате сложной вычислительной работы появлялось нечто такое, что нужно всем каждый день и что нельзя получить другим образом.
Каждый день офицеры дежурной смены должны были получать талоны для питания в офицерской столовой, поэтому мы решили сделать талоны основным продуктом, выдаваемым вычислительным комплексом.
Но для того, чтобы из печатающего устройства поползла бумажная лента с напечатанными талонами, отдел кадров должен был ввести со своего терминала список личного состава части.
Затем во всех подразделениях в базу данных необходимо было ввести графики дежурств и графики нарядов. Кроме того, в систему необходимо было ввести еще некоторые другие данные и только тогда, когда на всех, без исключения, терминалах регулярно вводили необходимую информацию, компьютер соглашался печатать талоны.
Нашу маленькую группу заметили в Москве. Начальство стало всячески нас поддерживать, поскольку мы, не требуя никакого вознаграждения, прикрывали толстые генеральские задницы, упакованные в брюки с широкими лампасами, от упреков в том, что благодаря их подписям принят в эксплуатацию комплекс, которые ни на что не пригоден.