А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
— Слушай, Гермиона! У меня есть потрясающая идея! — Она заговорщически понизила голос. — Я слышала, что в одном из кабинетов в подземелье завёлся очаровательный боггарт — Филч болтал об этом с Миссис Норрис во время обхода. Может, пока он ещё цел, нагрянем во владения Снейпа и попробуем расправиться с этим существом? Его всё равно прикончат, а это, судя по всему, дохлый экземплярчик, как раз для нас с тобой. Так что мы даже доброе дело сделаем. Что скажешь?
Гермиона скептически нахмурилась, размышляя над предложением Чарити, но потом кивнула, сдаваясь. Тотчас
— Конечно, до отбоя ещё далеко, но всё-таки нам бы лучше не попадаться, — опасливо пробормотала Гермиона. Чарити рассмеялась.
— Ой, да пустяки, детка. Я уже давно так не веселилась. Как-то не случалось находить боггартов. Наверное, я уже и забыла, как это делается, покажешь хоть? — хихикнула волшебница.
— Тоже мне учитель, — насмешливо фыркнула Гермиона, не тая улыбки.
— Боггарты — не мой профиль, так что мне простительно моё невежество, — буркнула Чарити, увлекая девочку за собой в тёмные подвалы школы.
Пройдя по пустынным коридорам, Чарити и Гермиона вошли в пустой класс, заваленный всяким барахлом. Тут были и сломанные парты со стульями, и разбитые остатки ваз, и треснувшие зеркала, и разломанные шкафы. Вот в одном из них, изредка дёргавшемся и очень похожем на тот, где жил боггарт с урока профессора Люпина, судя по всему, затаилось злобное существо. Волшебницы расчистили площадку перед шкафом, достали волшебные палочки и застыли.
— Ты дерзай, Гермиона, а я подстрахую, если что, — подмигнула Чарити, чуть отступив влево. — Если боггартом всё же окажется проваленная контрольная, представь, как пересдаёшь её на «пять». Ну, или выдираешь волосы преподавателю, поставившему такую оценку, — прибавила волшебница с самым серьёзным видом.
Гермиона замерла, судорожно размышляя над тем, чего же она боится больше всего. Пауки? Пожалуй, но не до такой степени, как, например, Рон. Василиск? О, нет, только вот змеи, убивающей взглядом, здесь не хватало. Интересно, а боггарт может воспроизводить «дар» существа, в которое превращается?
— Ну, чего ты так долго? — нетерпеливо спросила Чарити. — Я сейчас не выдержу и сама расправлюсь с ним, — предупредила она.
И тут Гермиона, наконец, вспомнила, чего она боялась больше всего. О, Мерлин, до чего же абсурдный страх! Зажмурившись, Гермиона прошептала:
— Я готова.
— Алохомора! — произнесла Чарити, и дверца шкафа распахнулась.
Тут же вперёд вырвался неясный вихрь, принявшийся то и дело принимать самые причудливые формы: и палач с огромным топором, и тролль, и призрак с запавшими глазницами, и разлагающийся труп… Гермиона в ужасе следила за трансформациями боггарта, который, наконец, принял облик дантиста.
— Дантист?! — изумлённо выдохнула Чарити. — Гермиона, ты издеваешься? Как такое возможно? У тебя же родители…
Но тут боггарт, словно услышав слова Чарити, круто развернулся к ней. Волшебница испуганно попятилась, выставив перед собой волшебную палочку.
— Эй, а ну, убирайся прочь! — прикрикнула дама.
Но боггарт и не думал исчезать. Вместо этого
— Риддикулус! — заорала волшебница, но боггарт не исчез и не превратился в нечто смешное. Вместо этого он обернулся трупом какого-то ребёнка, незнакомого Гермионе. Чарити снова выкрикнула заклинание, и на этот раз боггарт опять принял облик мёртвого ребёнка. — Риддикулус!
Вместо очередного трупа боггарт принял облик самой Чарити, непривычно холодной, равнодушно смотрящей куда-то вдаль. Настоящая Чарити испуганно смотрела на своего двойника, пока Гермиона не выкрикнула заклинание. Произнесённое срывающимся голосом и истерическим тоном, оно неожиданно заставило боггарта разорваться на части с громким хлопком. В тот же миг Чарити осела на пыльный пол, отбросив палочку. Её губы что-то шептали, немигающий взгляд уставился в одну точку.
— Чарити… — осторожно позвала Гермиона. — Чарити! — Вскрикнув, девочка упала на колени перед приятельницей, принялась тормошить её, но та безучастно разглядывала стену, что-то бормоча. — Чарити, ну, пожалуйста, посмотри на меня!
Волшебница никак не реагировала на Гермиону. Всхлипнув, девочка обняла приятельницу, дрожа от страха. Что же делать? Что же делать?..
Наконец, решив, что сидеть здесь — самое глупое, что можно себе представить, Гермиона поднялась с пола и кое-как помогла подняться Чарити. Осторожно перекинув её руку на своё плечо, она поплелась в коридор. Происходящее до жути напугало Гермиону. Почему Чарити так боится мёртвых детей? И её, Гермиону, тоже мёртвую? От такого жизнерадостного человека, как Чарити, можно было ожидать в качестве страха нечто банальное вроде тех же самых пауков. Ну а чего ещё боятся все? Чего могут бояться взрослые? Почему смерть детей? Почему её одинокая фигура?
«Ох, и дёрнул же нас Мерлин идти сражаться с боггартом!».
С трудом преодолев ступеньки, Гермиона вместе со своей ношей направилась по главному коридору в сторону Больничного крыла. Где-то вдалеке слышались разговоры учеников — до отбоя оставалось ещё больше получаса. Хоть бы кто-нибудь встретился знакомый, хоть бы кто-нибудь помог!
Но Гарри и Рон сейчас были в Общей гостиной, как и все остальные гриффиндорцы. Тут разве что на слизеринцев нарвёшься.
Однако помощь пришла с самой неожиданной стороны. По коридору навстречу Гермионе двигалась парочка, при виде девочки, тащившей на себе преподавателя, тут же прекратившая разговор.
— Гермиона? Это ты? Профессор Бэрбидж? Что случилось?
Взволнованный голос принадлежал Перси Уизли. Он тут же перехватил преподавателя и взвалил её отнюдь не лёгкое тело на свои плечи. Рядом тут же оказалась его спутница — староста Когтеврана Пенелопа Кристалл. Они перехвати Чарити между собой, закинув её руки друг другу на плечи, и каракатицей двинулись вперёд.
— Перси! Я… Я так испугалась! — бормотала Гермиона, идя впереди. — Мы с Чарити просто хотели расправиться с боггартом, но вдруг…