А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
Наконец, Малфои удалились на свои места, а через несколько минут свет окончательно погас, остались лишь рассеянные лучи прожекторов. Ворвавшийся в ложу Людо Бэгмен, которому сегодня предстояла честь комментировать матч, воздействовал на себя заклинанием Сонорус, и его голос, подобный рёву, наполнил стадион. Поприветствовав участников матча, он объявил начало демонстрации талисманов команд. Первыми выступали болгарские талисманы — вейлы.
— А что это за вейлы? — полюбопытствовали хором Джинни и Гермиона.
Но им никто не ответил, а их вопрос так и вовсе потонул в шквале громких аплодисментов.
— Вот это да, — прошептала Джинни. — Какие красивые!
Гермиона была полностью согласна с подругой. Действительно, девушек красивее она ещё не встречала. Подруги обернулись к своим соседям, чтобы обсудить вейл, но тут же одновременно взвизгнули: со всеми представителями мужского пола творилось нечто невообразимое. Гарри и Рон, вскочив с места, кинулись к поручням, перекидывая через них ноги, мистер Уизли, похоже, был готов за ними последовать. Чарли и Билла разглядеть не удалось, а вот близнецы уже вскочили с ногами на кресло, намереваясь то ли большим скачком покинуть пределы ложи, то ли, взмахнув длинными руками, попробовать взлететь.
— Вот придурки! — хихикнула Джинни. Впрочем, она была встревожена не меньше Гермионы.
— Гарри! Гарри, что ты делаешь? — крикнула девушка приятелю, надеясь его расшевелить. — Рон!
В этот момент музыка стихла, трибуны протестующее завопили, а Гарри и Рон, очнувшись, недоумённо уставились друг на друга. Фред и Джордж мигом спрыгнули с кресел и потупились, подвергшись шквалу насмешек со стороны сидевших рядом старших братьев.
— Мальчики, — презрительно фыркнула Гермиона, глядя на присаживающихся друзей. — Вам бы только за юбками гоняться…
— Как они прекрасны! — Лицо Рона всё ещё было блаженно-опустевшим.
— Это скоро пройдёт, — подмигнул мистер Уизли, ослабляя ворот. — Вейлы всегда производят такое впечатление.
Не дав зрителям опомниться после танца вейл, на стадион ворвалась изумрудно-зелёная комета, которая, распавшись, оказалась лепреконами. Они рассыпались на трибуны золотым дождём, и все тут же принялись рыться под сиденьями, выискивая монеты.
— Ха! Я отдам тебе долг, Гарри! — радостно кричал Рон, ссыпая другу в карман найденное золото.
Гермиона уже хотела было вмешаться и втолковать приятелю, что никто бы задаром не раздавал настоящее золото на матче, но отвлеклась на появление самих команд. Уж больно интересно было посмотреть на того самого Крама, которого так нахваливал Рон. Когда приятель ликующе выкрикнул в тон трибунам, взорвавшимся при объявлении Людо Бэгмена: «Кра-а-а-ам!», Гермиона, как и Гарри, торопливо настроила свой омнинокль и направила его на знаменитого болгарского ловца. Виктор Крам оказался худым, темноволосым юношей с мрачным лицом, крючковатым носом и густыми чёрными бровями, придававшими ему угрюмый вид. Собой он скорее напоминал ястреба или иную хищную птицу, сходство усиливало то, как ловко он носился в воздухе, будто слившись воедино со своей метлой.
— Ита-а-ак, — завопил Людо Бэгмен, когда команды в полном составе вылетели на стадион. — Начина-а-аем!
И на несколько часов Гермиона, равно как и все остальные, выпала из реальности.
Позабыв о том, что она — уважающая себя девушка, воспитанная и благоразумная, не интересующаяся ни квиддичем, ни игроками или финтами, Гермиона при каждом удачном манёвре вскакивала с места и лихо приплясывала на пару с Джинни, размахивала своей шляпой, выкрикивала лозунги и восторженно вопила, угрожая сорвать голос. Атмосфера происходящего настолько её захватила, что она даже не задумывалась над своими поступками.
— Господи, они же разобьются! — завизжала Гермиона, когда Крам и Эйдан Линч — ловец ирландской команды — синхронно спикировали к земле на головокружительной скорости. Одновременно с тысячами болельщиков она прижала к переносице омнинокль, захватывая напряжённое лицо Крама и то, как в самый последний момент он резко вышел из пике и стрелой взвился в воздух. Это было невероятно опасно и в то же время великолепно.
— Вот это класс! — выкрикнули Фред и Джордж.
— Великолепный обманный манёвр Виктора Крама приводит к травме ирландского ловца! — между тем как ни в чём не бывало продолжал комментировать Бэгмен. С ирландских трибун раздался чудовищный стон.
А матч продолжался. Гермиона теперь, невольно заинтересовавшись манерой игры хмурого болгарина, неотрывно следила за ним через омнинокль и взволнованно охнула, когда он вдруг ринулся за снитчем.
— Это ничего ему не даст! Ирландия всё равно лидирует! — крикнула соседке в ухо Джинни.
Крам и Линч одновременно неслись к земле следом за снитчем, снова угрожая врезаться в травяное покрытие. До этого болгарин столкнулся с кем-то из игроков и разбил нос, капельки крови шлейфом продолжали его путь. Девушки пронзительно взвизгнули, когда ирландский ловец во второй раз вспахал лицом газон, а Крам снова взмыл вверх.
— Снитч?! Где снитч?! — завопил Чарли на всю ложу.
— Крам поймал его! — крикнул в ответ Гарри.
На секунду весь стадион погрузился в оцепеневшую тишину, на табло загорелись золотом слова: БОЛГАРИЯ — СТО ШЕСТЬДЕСЯТ, ИРЛАНДИЯ — СТО СЕМЬДЕСЯТ. Постепенно до всех начало доходить, что же случилось, а потом ирландские болельщики взорвались приветственными воплями. Матч завершился столь неожиданным поворотом событий.
— Крам вёл себя очень мужественно на матче, не правда ли? — спросила Гермиона.
Она и Джинни уже вернулись в свою палатку и переодевались ко сну. Джинни казалась уставшей и зевала во весь рот, но всё же боролась со сном, желая поболтать.
После матча их компания вернулась в большую палатку, чтобы отметить победу Ирландии. Фред и Джордж ликовали больше всех: их неожиданная ставка оказалась выигрышной, и сразу же по окончанию игры Людо Бэгмен вернул им выигрыш.
— Только не говорите маме о том, что делали ставки, — попросил мистер Уизли.
— Что ты! — воскликнул Джордж. — Будем молчать, как инферналы!