А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
К тому же в последнее время находиться в библиотеке стало решительно невозможно: туда с недавних пор повадился заглядывать сам Виктор Крам. Это было неожиданно для Гермионы, так как чаще всего ей приходилось видеть его на пробежке, как типичного спортсмена, держащего в форме тело, но не мозги. Тем не менее, триумфатор Чемпионата мира по квиддичу действительно брал книги и иногда даже сидел за одним из столиков, но обычно подолгу не засиживался. Всё бы ничего — Крам был молчалив и не наводил шума, — но о его занятиях узнали поклонницы, и теперь библиотека оглашалась
Между тем в середине ноября девушке пришлось вынужденно посетить больничное крыло: она пострадала в результате дуэли между Гарри и Драко Малфоем. В тот день, спустя полторы недели после злополучной октябрьской субботы, Гермиона и Гарри спустились на урок зельеварения в подземелья Снейпа. Слизеринцы уже стояли там, посмеиваясь; на груди у каждого выделялся ярко различимым в сумраке свечением значок. Надпись, как вскоре выяснилось, гласила: «Седрика поддержим — он настоящий чемпион», по желанию владельца значка сменяясь на насмешку: «Гарри Поттер, ты смердяк, задавала и дурак».
— Глупое развлечение, — пренебрежительно заметила Гермиона. — Хотя разве можно было ожидать от вас чего-то более остроумного?
Этими словами она невольно спровоцировала Малфоя на оскорбление в её адрес, после чего между ним и Гарри, бросившимся на её защиту, завязалась дуэль. Заклятье Гарри срикошетило в Гойла, а выпад Малфоя пришёлся прямо на Гермиону. Девушка прикрыла рот ладонью и зажмурилась, почувствовав, как деформируются её зубы под воздействием заклинания. Это было больно и очень унизительно — Пэнси Паркинсон злорадно хохотала вместе с остальными слизеринцами. Профессор Снейп же, как всегда принявший сторону Драко, наградил Гермиону пренебрежительным замечанием: «Не вижу ничего необычного», после чего девушка стремительно убежала. Глаза застилали слёзы горечи и обиды, в ушах до сих пор звенел хохот. От унижения хотелось разрыдаться, но Гермиона сдерживалась.
«Я не дам им повода издеваться надо мной. Ничего страшного ведь не произошло, правда?..».
К тому моменту, как она добралась до школьного лазарета, зубы уже касались воротника мантии и стремительно ползли ещё ниже.
— Ох, Мерлин всемогущий! — воскликнула мадам Помфри, ошарашенная видом студентки. — Заходите, мисс Грейнджер. Сейчас всё будет в порядке.
Усадив девушку на койку, медсестра протянула ей зеркало и предупредила, вооружившись волшебной палочкой:
— Смотрите внимательнее в зеркало; как только зубы уменьшатся до нужной длины, махните рукой, и я тут же остановлюсь.
Гермиона, с трудом сглотнув образовавшийся в горле горький комок, кивнула, и мадам Помфри взялась за дело. Ликвидировав стремительный рост зубов, волшебница принялась медленно уменьшать их — осторожность была главным принципом в столь важной «операции», — а Гермиона внимательно следила за отражением. Неровные и слишком длинные передние зубы всегда были проблемой для девушки, и она не раз просила родителей-дантистов
Словом, Гермиона задержалась, махнув только когда длина зубов полностью её устроила. Конечно, родители будут недовольны, но не всё ли равно? Зато теперь зубы стали куда ровнее, и улыбаться можно гораздо менее скованно.
Таким образом, шуточка Малфоя сыграла против него. И хотя теперь за Гермионой с подачи Пэнси Паркинсон закрепилось прозвище «Мисс Бурундук», девушка не обращала на насмешки внимания. Этим она надеялась подать пример Гарри, страдавшему от постоянных выпадов со стороны учеников других факультетов.
Тот совсем не желал мириться с Роном первым, равно как и последний — с ним. Гермиона очень сердилась на друзей и пыталась уговорить каждого уступить принципам, но оба оставались непреклонны, и это жутко раздражало.
— Захотят и сами помирятся, без твоей помощи, детка, — заявила Чарити в одну из коротких встреч на перемене — в остальное время она была занята. — Не лезь в их отношения.
— Но я не могу за них не волноваться! — возмутилась Гермиона. — Они ведь мои друзья.
— И всё же усмири свой пыл, — посоветовала Чарити. — Это ведь не самая серьёзная их размолвка. По себе знаю, что для затяжной ссоры нужны очень веские причины, а потому рано или поздно твои ребята помирятся. Главное потерпеть.
— Только это всё же просто невыносимо, — устало вздохнула Гермиона.
Иногда Гарри сидел с ней в библиотеке, но зачастую на время её занятий там он просто куда-нибудь исчезал, избирая предлогом «подготовку» к Турниру. Само собой, Гермиона тоже сидела в библиотеке не из праздного любопытства — она искала любую мало-мальски важную информацию, способную помочь Гарри. Ситуацию осложняло то, что о первом соревновании не было известно ничего, кроме его даты. Трудно готовиться, не зная, что ждёт.
Несколько раз Гермиона встречала в библиотеке близнецов Уизли, что заставило девушку пристальнее следить за ними.
— Чем это вы тут занимаетесь? — спросила она, не выдержав, в один из ноябрьских вечеров.
Фред и Джордж, сидевшие особняком за дальним столиком, резко обернулись к Гермионе, закрывая спинами стопку книг, возвышавшуюся на столе, и груду исчёрканных пергаментов. Ситуация очень напомнила Гермионе их тайно-мнимую подготовку к экзаменам в прошлом году, и она тут же озвучила своё предположение.
— Упаси Мерлин! — патетически воскликнул Джордж, приложив руку к сердцу.
— Тогда почему вы сидите в библиотеке уже не первый раз? — подозрительно прищурилась Гермиона. — Снова что-то затеваете? Очередной «Ужастик Умников Уизли»?
— Грейнджер, солнышко, умерь своё любопытство, — посоветовал Фред, вертя в гибких пальцах потрёпанное перо и искоса глядя на девушку.
— Ты проявляешь нездоровый интерес к нашим персонам.
— Можно подумать, что ты шпионишь за нами.
— Или что мы тебя интересуем, — протянул Джордж с неприкрытым намёком.