Афганский рубеж 3
Шрифт:
Ему предстоит ещё долго восстанавливаться. Подробности о пребывании в плену узнать не получилось. До нас довели обрывки информации.
Угрозы, издевательства, отсутствие медикаментов и еды — лишь краткое описание плена. Ведь изначально наши лётчики попали к каким-то бандитам в дальнем кишлаке, которые посадили наших сослуживцев в яму. Видимо, решили, что из них можно сделать рабов.
Уже потом дошло до кого-то из приближённых людей Масуда, кто к ним попал. Баева и Васюлевича в тот же день доставили
А у Кузьмы Ивановича от постоянных издевательств пострадала психика. Когда мы летели обратно в Баграм, он был на себя непохож. Всё время повторял, чтобы ему дали покурить, но так и ни разу не затянулся. Подкуривал и сидел с сигаретой. Перед посадкой и вовсе начал нервничать настолько, что собирался выпрыгнуть через иллюминатор. Естественно, в него пролезть невозможно.
— Саныч, второй час уже ждём. Может, не полетим? — спросил у меня Кеша, лежащий на скамейке в беседке.
— Не знаю, — ответил я.
— А если не полетим, может в баню сходим? — сонно спросил Семён Рогаткин, перевернувшись набок на скамье.
— Может, — вновь ответил я.
Я уж было сам едва не задремал, когда в беседку вошёл молодой лейтенант.
Видно, что только приехал. В руке чемодан, форма отглажена с иголочки. Ещё и на груди знак «Гвардия».
— Мужики, привет! А как мне в дивизию попасть? — спросил он.
Я ему объяснил, где находится штаб 109й и предложил поймать попутку до КПП.
— Да не волнуйтесь. Пешком дойду.
— Можешь не дойти, — спокойно ответил Кеша.
Лейтенант поменялся в лице. Я слегка толкнул в плечо Петрова, чтобы он был повежливее.
— Дружище, лучше на машине. Значок «Гвардия» сними. На солнце блестеть будет. А ещё на кепке офицерскую кокарду смени на солдатскую звёздочку, — посоветовал я.
— Понял, — растерянно ответил молодой парень.
Его как будто сразу после окончания военного училища сюда отправили. Рядом с беседкой как раз проезжал ГАЗ-66 с Кислицыным на переднем сиденье. Он уж точно сейчас направлялся в сторону штаба. Последние дни Сергей Владимирович не вылезал оттуда, занимаясь наградными документами.
Я махнул ему, показывая, что нужно остановиться. Позвав с собой лейтенанта, мы подошли к машине, из которой уже вышел наш замполит.
— Загораете? — спросил Сергей Владимирович, утирая пот со лба.
— Ждём вылета на задачу.
— Сан Саныч, ну ты даёшь! Уже полчаса как «отбили». Кабульцы отработали, по всем уровням доклад прошёл, — удивился Кислицын.
— На наш уровень доклад не спустился, товарищ майор.
Кислицын задумчиво почесал затылок.
— Эм… ну, считай я тебе его «спустил». Чего махал?
— Да вот, лейтенант прибыл в дивизию. Подбросите?
— Естественно! Прыгай в кузов, — дал команду
Лейтенант поблагодарил за совет и направился в кузов «шишиги».
— Кстати, Сан Саныч, зайди к Абрамову сейчас. Точнее, очень срочно. Он поговорить хотел.
Команду на отбой задачи не передал, а вот зайти прямо сейчас как за здрасти!
Кислицын вместе с лейтенантом уехали, а я пошёл к товарищам довести хорошую новость. Закончив дела на стоянке и поблагодарив техников за работу, направился в наш модуль.
Каждый день пребывания в Афганистане превращается в обычную рутину. Утренний подъём, разлёт по задачам и возвращение на базу. Очередная постановка на следующий день и отбой. На следующий день всё по новой.
Район нашей ответственности слегка увеличился, поскольку в Панджшерском ущелье с каждым днём всё новые и новые населённые пункты переходят под контроль наших и правительственных войск. Нейтральной территории становится всё меньше. И как по мне, ход этой страшной войны в этой реальности изменился.
Военный городок в Баграме преобразился с момента нашего прибытия. У КПП слева, появился магазин Военторг. Чуть дальше, парк боевой техники одного из полков.
— Сладкого хочется, — сказал Кеша, когда мы вошли на территорию жилого городка.
На крыльцо магазина с деревянной вывеской вышла монументальная женщина. Красотка-пышечка приветливо нам помахала.
— Ты смотри! Наша Оленька нам так приветливо машет. Теперь понятно, почему ты, Кеша, без сладкого жить не можешь, — сделал вывод Семён.
В одном Рогаткин ошибся. Машет Оленька Иннокентию, а не нам всем. У них сложились не только «товарно-денежные» отношения.
— Я в магазин. Вы меня не ждите, — сказал Кеша и побежал в Военторг, поднимая пыль с земли.
— Вчера солёного. Сегодня сладкого. Ты какой-то непостоянный, Иннокентий, — крикнул ему вдогонку Семён.
Кеша только показал нам поднятый вверх большой палец и широко улыбнулся.
— Саныч, а ты то чего улыбаешься? У него так задница не только слипнется, но и вырастет вширь, — удивился Семён.
— Я не диетолог, да и ты тоже. Так что не ограничивай парня в желании себя побаловать, — ответил я Рогаткину, когда мы свернули влево и прошли мимо клуба.
Он выглядел как большой металлический ангар. Ну или если быть точным — сборно-разборный модуль. Прямо сейчас там идёт политзанятие с солдатами. Замполит одного из полков громко доводит важную информацию до вновь прибывших. Прекрасно слышно на улице, как он объясняет цель нашего пребывания в Афганистане.
А в это время к входу в клуб несколько солдат уже несут большие стопки брошюр. Пройдя мимо нас, одна из них выпала мне под ноги. Нагнувшись, я взял её в руки и прочитал, что это за книжица.