Афганский рубеж 3
Шрифт:
Вот так да! Пацаны будут погибать, а мы соблюдать секретность. Но хорошо, что командир Евич, а не «товарищ Щет».
— Не-а, не помню. Перехожу на рабочий канал, — ответил я.
Тут же в наушниках очередной доклад с земли, что духи бьют из зарослей камыша. Выкурить их оттуда будет непросто, но есть идея.
— Консул, 901му. Готов выполнить отход на курс 270. Окажем поддержку, — прозвучал в эфире голос Евича.
— Вас понял. Доложите, как у Стрелы-7 обстановка, — услышал я ответ руководителя полётами
Тут же Евич отвернул вертолёт, и я последовал за ним. С каждой секундой мы всё ближе к кишлаку Багат. Видно, что вверх поднимается дым, а по дороге движется пылевое облако.
— К духам помощь идёт. Смотри, сколько коробочек, — сказал в эфир Евич.
— Вижу. Выходим на боевой?
— Подтвердил. Работаем НАРами. Серия средняя с каждого борта, — ответил Евич. — Ты первый, я прикрываю.
— Понял.
Интересное решение. Видимо, Андрей Вячеславович решил довериться моему боевому опыту.
— Стрела-7, я 902й. К вам идём парой. Обозначьте ваше место.
— 902й, ориентир — камыши. Мы в 500 метрах от них в сторону кишлака Багат.
— Понял. Отработаем по колонне, потом к вам.
Сближаемся с колонной машин. Это уже не те пять пикапов, которые встретились нам у границы.
— Манёвр, — подсказал мне Петруха, и я отклонил ручку управления на себя.
Быстро выполнил горку. Цепи питания вооружением уже включены. Скорость подошла к отметке в 120 км/ч. Пора!
Ручку отклонил от себя. Вертолёт начал опускать нос и вот уже впереди цель.
— Тангаж расчётный, — доложил Петруха.
— Понял. Марка на цели, — ответил я, совместив центральную точку на прицеле с целью.
Колпачок кнопки РС откинут. Цель перед глазами.
— Пуск! Влево ухожу!
Тут же ушли ракеты к цели. Вертолёт устоял на боевом курсе, а выхлопные газы заволокли весь обзор. Резко отвернул влево на 90°.
Земля очень близко. Такое маневрирование вблизи поверхности крайне опасно. Кажется, что вот-вот можно провести рукой по песку.
— Есть попадание. Работаю вторым. Пуск! — слышу доклад Евича.
Вышел из разворота и смотрю на дорогу. Вся колонна сбилась в общую кучу, скрываясь в облаке огня и пыли.
Ищу глазами позиции нашей пехоты. На большом песчаном пустыре видно, как отстреливаются во все стороны бойцы, прячась за бронетехнику. Две БМП подбиты и горят ярким пламенем. Один разрыв, второй!
Похоже, что духи продолжают бить и из РПГ с миномётами.
— А говорят, война закончилась, — сказал Пётр.
— Видать, кого-то здесь сковырнули наши парни, — ответил я, маневрируя над песчаными барханами.
Теперь надо отработать по камышам. Пускать НАРы и управляемые ракеты смысла нет. Как и стрелять из пушки. Просто нужно «выкурить» духов оттуда.
— Петруха, готовь отстрел ловушек.
— По сколько в серии?
— Все. Абсолютно все. Будем поджигать, —
Петя не сразу понял задумку. Только когда я развернул вертолёт в сторону реки, он заволновался. Доложив Евичу, я не получил от него разрешения на такое. Но, к слову, он и не запретил.
— 902й, понял тебя. Выхожу на боевой, — ответил он.
То ли он меня не понял, то ли сделал вид. Всё же, промчаться на предельно малой высоте над позициями душманов и головами наших солдат, весьма рискованно.
— У нас новый Ми-24, командир, — сказал Петруха, когда я вывел вертолёт из разворота.
— Ага.
— А там куча духов, которые палят со всех стволов.
— Ага, — вновь ответил я.
— То есть, всё будет хорошо?
— Петруха, работаем.
Слегка отвернул в сторону, взяв поправку на ветер. В эфире начались запросы от Евича, который так и не понял моей задумки.
— Какие отстрелы?! Чего творишь?
А, нет! Это орал Щетов. Ну ему вообще идея с прикрытием была не по душе.
Ручку управления отклонил от себя, а рычаг шаг-газ слегка поднял вверх, чтобы совсем не «клюнуть носом». Начинаю разгонять вертолёт. Скорость подошла к отметке в 180 км/ч. Снижаюсь ближе к земле, чтобы было меньше влияния ветра в момент отстрела ловушек.
— Отстрел будет с правого борта, — подкорректировал я свою предыдущую команду Петрухе.
— Понял. Готов.
Совсем близко дувалы кишлака Багат. Держусь в стороне, чтобы не попасть в зону возможного обстрела из ДШК. Под собой вижу духов в различных одеяниях. При виде стремительно летящего на предельной высоте Ми-24 многие просто залегли и закрыли голову руками.
— 902й, слишком близко! — прозвучал в эфире голос Евича, но уже поздно куда-то отворачивать.
— Внимание! Отстрел! — скомандовал я.
Тут же в зеркале заднего вида возникли яркие вспышки. Отворачиваю влево и проношусь точно над водной гладью реки. Заросшие камышом берега, моментально вспыхнули. От такой температуры горения и жары этого и следовало ожидать.
— Вот это номер! Побежали, басурмане! — выкрикнул в эфир командир наших бойцов.
Куда именно побежали душманы разглядеть сложно. Мы отошли чуть дальше, так что я увидел только несколько человек в воде.
— 901й, Консулу. Две пары «шмелей» и пара «пчёлок» на подходе. Вам можно заканчивать, — вызывал руководитель полётами Евича.
— Принял, — запросил Андрей Вячеславович, выходящий из атаки.
Пока я летел к камышам, он меня прикрывал огнём из пушки.
— 901й, спасибо. Продержимся! — ответил командир мотострелков.
Отойдя от кишлаков, вновь собрались в пару и заняли курс на Лашкаргах. Как раз нам навстречу летело звено Ми-24, прикрывающие пару Ми-8.
— 901й, справа на месте, — доложил я и в полном молчании продолжили полёт на базу.