Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 2

Коллектив авторов

шевно больной человек прошел мимо меня. Русский, на­

стоящий русский, с романтической душой, ищущий выс­

шего смысла жизни и революции. Любящий их и шагаю­

щий через них в неведомую даль. Ушел, оставив впеча­

тление нежности, ласки и искренней простоты.

Знаю, некоторые не согласятся с моими беглыми впе­

чатлениями; местами они расходятся с тем, что писалось

и говорилось о Блоке. Но я не хотел изменять того обра­

за, который

отложился в моем представлении. Может

быть, он случаен, мимолетен, но он правдив.

Пусть будущий биограф поэта воспользуется и этими

строками. Кто знает, может быть, и они помогут ему

разобраться в тех или иных движениях мысли и чувства

этого интересного человека, ушедшего в вечность рань­

ше, чем революция успела полно раскрыть свою нежную,

прекрасную, радостную душу.

А. СУМАРОКОВ

МОЯ ВСТРЕЧА С А. БЛОКОМ

Обстоятельства забросили меня надолго в Петербург.

Это было в конце августа 1913 года. Как провинциала,

на первых порах меня все интересовало в столице. Есте­

ственно, что я стал стремиться если не сблизиться с пет­

роградскими писателями и поэтами, то хотя бы увидеть

и услышать их издали.

Я стал посещать почти все петербургские литератур­

ные вечера. Многое увидел и услышал там, но оно не

всегда оправдывало те представления, какие складыва­

ются о людях у нас, в недрах глухих и серых углов.

Среди «братьев писателей» есть «праздно болтаю­

щие» 1, болтающие и рисующиеся перед толпой для

снискания себе жалкой общественной популярности.

Но среди такой литературной улицы я никогда не

видал А. А. Блока. Я слышал от лиц, знавших его, что

он живет замкнуто, что ему противны личные выступле­

ния на всякого рода зрелищах, и он всегда почти отка­

зывается участвовать в них. Понятно, это меня еще

более заинтересовало и, надо сказать, было первой по­

будительной причиной острого желания увидеть поэта.

Предлогом к встрече могла служить лишь моя книга,

мои стихи, которые мне хотелось показать любимому

поэту, чтобы услышать от него личный отзыв о них.

Его поэзия влияла на меня, как и на многих других,

в сильнейшей степени. Живя в Петербурге, этом при­

зрачном, фантастическом городе из всех русских городов,

я не мог не проникнуться и теми настроениями, какие

навеваются темной и загадочной жизнью северной сто-

186

лицы.

В часы черных вечерних туманов, когда и дома

и люди кажутся не реальными предметами, а какими-то

непонятными нашему сознанию призраками, поэзия

Блока была как-то особенно близка и понятна мне.

Бродя этими глухими вечерами по Петербургу, я весь

проникался тайными отравными очарованиями его, и тог­

да я чувствовал, как все непостижимее и ближе мне

становились туманные, но яркие образы творческих

переживаний поэта.

Во время этих одиноких блужданий мне часто дума­

лось, что вот здесь, рядом со мной, на этой улице живет

и сам создатель этих дивных образов, и тогда еще боль­

ше хотелось видеть и слышать его, как живое существо,

именно сейчас, сию минуту. Но природная моя застенчи­

вость и дикость моего характера мешали пойти к нему,

и я все откладывал и откладывал, успокаивая себя рас¬

суждениями, что, мол, много нас, таких, желающих от­

рывать поэта своими мелочными желаниями от его твор­

ческой работы. Так прошло несколько лет.

За это время произошла великая русская революция,

восторженно прошедшая по всем сердцам от интеллиген­

та до последнего рабочего. Затем постепенно началась

классовая расслойка русского общества на два основных

лагеря: левых и правых. В числе левых идеологов рево­

люции был и Блок. В то время он как-то оживился, стал

выступать в печати с публицистическими статьями об

интеллигенции и народе и принимать широкое участие

в строительстве новой жизни. Эта черта, конечно, еще

более привлекла к нему сердца многих ценителей его

таланта.

Я в то время работал в канцелярии 146-го городского

лазарета, находившегося на Александровском проспекте

Петроградской стороны. И вот однажды в час или два

пополудня (я не помню, какого числа, но хорошо знаю,

что в октябре 1917 года 2) я решил окончательно пойти

к Александру Александровичу. Но как это сделать?

Я решил предварительно позвонить к нему по телефону

и узнать, дома ли он и может ли принять меня. Бе­

ру телефонную книжку, ищу телефон А. А. Блока.

Но такого телефона там не было. Есть телефон Л. Д. Б а -

саргиной-Блок, супруги поэта. Звоню. Довольно низкий

баритон меня спрашивает:

— Что надо?

— Дома ли Александр Александрович?

187

— Я — Блок.

— Можете ли вы меня принять по литературному

делу?

— А что у вас, повесть?