Ангел сердца
Шрифт:
– Ты знаешь их? – медленно и будто с угрозой произнес он.
– Знаю. Они нападут на город вновь через несколько дней, а пока отыскивают места расположения убежищ. У них не так много сведений, чтобы приступить к активным действиям сразу же после первого удара.
Я с недоумением смотрела на Диму. Как он может вот так вот просто выкладывать им всё? Разве они мирные? Разве мы можем кому-то доверять? Даже если они не стебачи – не факт, что они мирные и находятся на нашей стороне. Ведь тогда они должны находиться в убежище, а не разгуливать в столь поздний
– Ты в этом уверен? – настороженно произнес тот же мужчина, не сводя с Димы глаз.
– Да, – спокойным тоном ответил он, не задумываясь ни на секунду.
– Так ты перебежчик? – выдвинул тот новую версию.
– Нет, – отчеканил Дима.
То, что произошло дальше, не мог предвидеть никто. Молодой парень чуть старше нас с Димой с возгласом:
– Да они же нас за нос водят, Михалыч! Ах ты, проклятый стебач! – мгновенно вскинул своё ружье.
Никто из нас не успел вмешаться. Раздался выстрел, и Дима с тихим стоном, словно подкошенный, упал на землю.
Глава 13
Как это могло случиться? Никто не мог подумать, что это произойдет! Если бы я могла предчувствовать, то не задумываясь прикрыла бы его своим телом, как неоднократно делал это он сам.
– Дима! —падая перед ним на колени, всхлипнула я.
В ответ раздался ещё один тихий стон.
Он жив, жив! В этот миг я почувствовала, что готова плакать и смеяться одновременно. Главное, что он жив!
– Ты что, идиот? – выкрикнул Михалыч, отталкивая выстрелившего парня прочь и не забыв выхватить у него ружье.
Вся толпа незнакомых людей тут же окружила нас снова.
– Эй, парень, ты как? – главный этой шайки наклонился над Димой, бегло оценивая ситуацию.
– Что вы наделали? – прикрывая рот рукой, в ужасе прошептала я, и слезы начали струиться по моим щекам, падая на неровную поверхность земли.
Желание плакать победило. Желание смеяться было безумием, секундным помешательством, мигом ликования оттого, что Дима жив. Жив. Но я не знаю, насколько серьезно он ранен и можно ли ему помочь при нынешних условиях.
«Это неправда, – твердила я себе как заклинание, будто бы, повторив его несколько тысяч раз я смогла бы повернуть время вспять. – Этого не может быть. Сейчас он встанет и скажет, что всё в порядке».
– Дима, – умоляюще протянула я, опасаясь даже прикасаться к нему. Вдруг это может повредить ему ещё больше?
– Убежище далеко? – освещая фонарем тело Димы и пытаясь отыскать рану, допрашивал меня всё тот же мужчина.
Я ответила на автомате. Мне уже всё равно, кто они и на чьей стороне. Пусть только помогут. Пусть спасут его. Или убьют нас обоих.
Пуля попала в правую часть чуть выше живота. Я заметила рану вместе с руководителем этой шайки и содрогнулась от расплывшегося на одежде парня темно-алого пятна.
Меня отстранили в сторону. Двое крепких мужчин подхватили Диму на руки, ещё двое на всякий случай придерживали того мерзавца, что выстрелил в Диму. Его оружие лежало на земле, и я едва удержалась от порыва схватить его и выстрелить в этого гада. Я не могу
Я не запомнила, как мы добрались до убежища. Как не запомнила, кто нас встретили и куда делись эти люди. Я начала возвращаться в реальность лишь через некоторое время. Меня привел в себя холод. Я сидела на сырой земле рядом с медицинским крылом, потому что внутрь меня не пустили, и безотрывно смотрела в одну точку. Мысли вращались возле этого злополучного вечера – сначала такого счастливого и безмятежного, а потом ужасающе-непоправимого. Я жалобно застонала и уткнулась лицом в колени.
– Эй! Девушка, – раздался надо мной голос, и я медленно приподняла голову, словно не осознавая, что зовут именно меня. – Вы как?
– Всё в порядке, – отозвалась я, хотя, разумеется, ничегошеньки не в порядке.
В тусклом освещении я разглядела лицо пожилого мужчины, имени которого не знала, но была абсолютно уверена, что видела его раньше. Он живет здесь, в этом убежище.
– Это твой парень поймал пулю, да?
Я горестно вздохнула и кивнула головой. Сил говорить об этом у меня просто не оставалось.
– А ты чего здесь сидишь? Поспать бы тебе.
– Не могу. Не хочу, – я брезгливо поморщилась, словно самое ужасное, что я могла сейчас сделать – это отправиться спать как ни в чем не бывало.
– Тебе к нему нужно, – понимающе качнул он головой. – Погоди, я зайду, поговорю с Любочкой, это наш доктор, хорошая женщина, может быть, договорюсь. Погоди.
Он с необычайной резвостью засеменил к двери и тотчас скрывался в медицинском кабинете. Я покорно осталась ждать, не сомневаясь в том, что через пару секунд, в лучшем случае – полминуты, он выйдет оттуда и виновато пожмет плечами. Но мужчина всё не возвращался. И это вселяло в меня надежду.
Прошло, по меньшей мере, около двух-трех минут. Время тянулось как резина, и я невольно начала ерзать на месте в ожидании. Наконец дверь тихонько приоткрылась, и в коридоре появились два силуэта – один принадлежал пожилому мужчине, взявшему на себя участь похлопотать за меня перед врачом, а второй – женщине со строгим, безжалостным выражением лица – тем самым, с которым она выставляла меня из кабинета около часа назад со словами: «Девушка, вы не понимаете меня? Вам нельзя туда! Это медицинский кабинет, а не проходной двор!» Я боюсь, что она повторит это снова, и смотрела на нее с немой мольбой.
– Эта что ль? – кивнула она в мою сторону, бросив короткий взгляд.
– Ну! Посмотри, измаялась же вся. Ну пусть посидит немного. Может, и ему легче будет.
– Ну пусть посидит, – вздохнула врачиха, всем своим видом показывая, что делает великое одолжение.
Я не заставила её говорить об этом дважды. Мгновенно подорвалась с места и с тихим «спасибо» проскользнула мимо них в кабинет. Не понимаю, как такие люди могут лечить и спасать кого-то. Их самих от себя спасать надо. Вон какая злая. И вдвойне непонятно то, как этот милый дедушка смог убедить её и помочь мне. Нам с Димой.