Античная трагедия

Софокл

Вестник

Кто это знает? Кто бы нам ответить мог?Никто! Одно лишь Солнце жизнетворное.

Предводитель хора

Ты говоришь о буре. Это гнев богов.⁶⁴⁰ Но как беда случилась? И конец каков?

Вестник

Не отравлять бы новостью печальноюСчастливый день: богов различных розно чтут.Когда приносит хмурый вестник городуТоску и горе о разбитом воинстве,Когда весь город общею бедой сражен,А каждый дом еще своя, не общая,Сиротства рана свежей болью мучаетИ вся в крови двойная плеть Аресова —Тогда и вестник, бедами навьюченный,⁶⁵⁰ Эриниям хвалебный пусть поет пеан.Но мне, победы радостной глашатаю,Желанному гонцу в счастливом городе,Пристало ль мне, смешав дурное с радостным,О буре, гневе божьем, здесь рассказ вести?Итак, сдружились и вступили в заговорОгонь и море, недруги извечные,И порешили, что погубят в плаваньеАхейцев ночью. И бедой бушующейДохнула зыбь. Фракийский ветер на корабль⁶⁶⁰ Корабль понес.

Рога бурунов бешеноБорта бодали. Вихрем и дождем хлеща,Суда в пучину бесноватый пастырь гнал.Когда наутро снова солнце вспыхнуло,Глядим окрест – кишит вода ЭгейскаяТелами мертвых и судов обломками.А нас и наш корабль неповрежденнымиКак будто кто украсть решил у гибели —Должно быть, бог, не смертный, у кормила встал!Судьба благая судном нашим правила⁶⁷⁰ И не дала ни днище проломить волнам,Ни бросить нас на берег крепкокаменный.Потом, уйдя от гибельных валов морских,Не веря счастью, дню не веря светлому,Мы новую в сердцах своих растили боль —О войске бедном, о бойцах потерянных.Ведь и они, наверно, если выжили,Нас называют мертвыми. Вот так и мыОплакиваем всех, кто в эту ночь пропал.На лучшее надеюсь. Верить надобно,⁶⁸⁰ Что среди первых Менелай воротится.Да если хоть единый солнца луч живымЕго под небом видит, если Зевс решилСтаринный род сберечь, то и надежда есть,Что возвратится царь в свое отечество.Теперь всю правду знаешь. Я ведь все сказал.

Вестник удаляется.

Стасим второй

Хор

Строфа 1

Кто же именем такимЭту женщину назвал,Если не провидец богомудрый?Только вещие уста⁶⁹⁰ Возбудительницу войнТак наречь могли – Елена:Это имя значит «Плен».Людям плен, и кораблям,И столице горький пленУготовила она,Отстранив небрежно тонкотканыйПолог ложа брачного и в мореВыйдя с богом западного ветра.Ловчие пустились по следам,⁷⁰⁰ Но ладья, раздор и кровь суля,Улетела в устье Симоента.

Антистрофа 1

Илиону брачный пирСтрашной тризной обернулГневный мститель, Зевс-гостеприимец.Не забыл он отплатитьЗа поруганный очаг,За веселый шум на свадьбе,Где невесту величалНовых родственников хор,⁷¹⁰ Где Гимену громкий гимнЗапевали свояки.Ах, теперь не свадебною песней,Воплем горя, плачем поминальнымЗашумел седой Приамов город.Там Париса горького клянутИ скорбят о тех, кто кровь и жизньЗа злосчастный брак Париса отдал.

Строфа 2

Жил когда-то один пастух,Он принес к себе львенка в дом,⁷²⁰ И зверек на овчарне рос,Брат молочный ягнятам робким.Поначалу детеныш былКроток, ласков. И млад и старЗабавлялись, играя с ним,Как дитя, на руках носили.Есть захочет – хвостом вильнетИ в глаза поглядит умильно.

Антистрофа 2

Но, подросши, отцовский нравПоказал прирученный зверь.⁷³⁰ В благодарность за корм и кровОн в крови утопил овчарню.Лев подачки уже не ждет,И убийством запятнан дом,И не могут от льва спастисьБеззащитные домочадцы.Это бог палача взрастил,Чтобы дом покарать постылый.

Строфа 3

Вот так же она в Илион пришла:Моря затихшего безмятежней,⁷⁴⁰ Сокровищ краше, мила, скромна,Очам плененным – сладкая рана,Сердцу – цветок любви томящий.Как обманула, как изменила,Какой бедой обратила брак!На слезы и скорбь дочерям Приама,По воле Зевса-гостеприимцаВ облике молодой невестыВошла Эриния злая в Трою.

Антистрофа 3

Давно среди смертных живет молва,⁷⁵⁰ Будто бедою чревато счастьеИ умереть не дано ему,Пока невзгодой не разродится.Я же один – иного мненья:Я говорю: от дурного делаПлодится множество дел дурных,И все с изначальной виною схожи.А в доме честном и справедливом,Чуждом злодейству и обману,Родится радость – дитя святое.

Строфа 4

⁷⁶⁰ Вина старинная родитЛюдскую новую вину.Однажды наступает срок,И страшный грех, неодолимый демонИз лона материнского выходит.Черным-черно чудовищное чадо,Похож на мать преступный плод.

Антистрофа 4

А правда светит и в домах,Где стены черный дым коптит.Она лишь с тем, кто сердцем чист.⁷⁷⁰ Она бежит от золотого трона,Грязь увидавши на руках владыки,Она смеется над богатством чванным,И все послушно замыслам ее.

На орхестру въезжает Агамемнон на колеснице. С ним – Кассандра.

Эписодий третий

Предводитель хора

Вот и ты, государь, ты, троянских твердыньПобедитель, Атрид!Как назвать мне тебя, как тебя мне почтить,Чтоб не быть мне скупым, чтобы льстивым не бытьВ славословье своем?Если смертный личину лицу предпочтет,⁷⁸⁰ Он пред правдой святой провинится.Видя друга в печали, стонать и вздыхатьСможет всякий. Да всякое ль сердце кольнетНепритворная боль состраданья?Точно так же не всякий удаче чужойУлыбается с чистой душою.Но овец своих знает хороший пастух,И легко различает испытанный глаз,Где вино неподдельное дружеских

чувств,Где вода подслащенная лести.⁷⁹⁰ Я не скрою, готовя заморский походЗа Еленой, сочувствия в сердце моемТы не встретил. Я мнил: у кормила стоитНеумелый правитель. Казалось тогда,Что людей, уходящих на верную смерть,Ты пустыми надеждами тешишь…Но тому, кто с успехом закончил свой труд,От души благодарен я, рад от души,Государь мой. А время покажет тебе,Кто здесь городу преданный, честный слуга,⁸⁰⁰ Кто слуга нерадивый, лукавый.

Агамемнон

Привет свой первый посылаю АргосуИ вам, о боги родины, помощникиВ пути возвратном и в достойном мщенииЗемле Приама. Не со слов ответчикаИ не со слов истца или свидетелейСудили Трою боги, в урну гибелиМетнув шары: ведь в урну милосердияСама Надежда не дала шарам упасть.Теперь лишь дым укажет место города.⁸¹⁰ Там жив лишь ветер смерти. Чад богатств былыхКурится там над пеплом умирающим.За это вечно мы благодарить должныБогов бессмертных. Страшную поистинеСплели мы сеть. Столица из-за женщиныАргосским зверем в пыль обращена и прах.Когда Плеяды гаснут, в час полуночныйРожденный конским чревом щитоносец-левС разбегу прыгнул через стену крепостиИ царской кровью жажду утолил сполна:⁸²⁰ Вот что вначале надобно богам сказать.Теперь тебе отвечу. Мне запомнилисьТвои слова, и в мыслях мы союзники.Согласен я. Немногим людям свойственноДрузей счастливых чтить и не завидовать.Ведь для того, кого судьба обидела,Удача друга – это мука новая.Своя забота душу ест, что ржавчина,А тут еще чужой успех оплакивай.Да, я скажу по праву – научила жизнь,⁸³⁰ Что преданность и дружба так же призрачны,Как отраженье в зеркале обманчивом.Лишь Одиссей, хоть не своею волеюПошел в поход, был верен, честно воз тянул.Вот говорю о нем, а сам не ведаю,В живых ли он… А что, друзья, касаетсяГражданских и священных дел, то вместе мыОбсудим их в собранье. Позаботимся,Чтобы успех наш длителен и прочен был.А где леченье нужно, постараемся⁸⁴⁰ То прижиганьем, то железом режущим,Как врач разумный, вовремя болезнь пресечь.Теперь в покои, к очагу проследуемИ первым делом воздадим богам хвалу:Они нас охраняли, привели они.Пускай и здесь победа нам сопутствует.

Из двери выходит Клитемнестра.

Клитемнестра

О граждане, о цвет старейшин Аргоса!Не стыдно о тоске своей супружескойМне говорить пред вами: годы катятся,А с ними увядает и застенчивость.Скажу не то, что от других услышала,⁸⁵⁰ Но то, что, на беду, самой узнать пришлось,Пока мой муж под Троей бился, за морем!Большое зло – когда без мужа женщинаОдна в стенах покинутых останется.За вестью весть, одна другой ужаснее,Теснясь, толпясь, несутся к ней без усталиИ дому горе накликают, каркая.Когда бы муж мой столько ран воистину,Сражаясь, принял, сколько сочтено молвой,Он весь бы в дырах был, как сеть рыбацкая.⁸⁶⁰ И если б всякий раз, как мертвым назван был,Он умирал, то Герион трехтуловныйПред нами был бы новый, три полотнищаПошло б ему на саван: тело каждоеОтдельно умирает у чудовища.Из-за таких-то слухов – злых, пугающих, —Меня не раз насильно во дворце твоемИз петли вынимали полумертвую,И потому не здесь, как подобало бы,Залог надежный обоюдной верности,⁸⁷⁰ Наш сын Орест. О царь, ты не дивись, прошу.Его воспитывает друг наш преданный,Фокеец Строфий. С двух сторон беду старикМне предвещал: тебя под Илионом смерть,О царь, подстерегала; здесь же заговорНарод умыслить мог. Ведь так уж водится,Что людям бить сподручнее лежачего.Вот в чем причина. Не ищи в ней хитрости.Не плачу я. Соленых слез источникиИссякли, до последней капли высохли,⁸⁸⁰ И тусклы стали от недосыпанияМои глаза, когда, тоской снедаема,Я по ночам рыдала и костра ждала.Чуть слышное жужжанье комариноеМеня уже будило, и короткий сонКазался долгим: столько снилось ужасов.⁸⁸⁶ Все позади теперь, и на душе легко.⁸⁸⁷ Конец страданий – лучшая из радостей.Наш царь для нас – что пес для стада робкого,Для корабля – канат, для кровли – крепкий столп,⁸⁹⁰ Что для отца родного – сын единственный,Для морехода – берег завидневшийся,⁸⁹² Для зябнущих – сиянье дня весеннего,⁸⁹³ Для путника в жару – вода студеная!⁸⁹⁴ Я полагаю, что вполне заслуженаХвала такая. Зависть прочь! Немало намСтрадать пришлось. Итак, о повелитель мой,Сойди же с колесницы, но на землю тыНогой, поправшей Трою, не ступай, прошу!Что медлите, рабыни? Вам приказано⁹⁰⁰ Устлать коврами путь. Так поспешите жеЦарю дорогу проложить пурпурную!Пусть Справедливость в дом такой введет его,Какого и не чаял. Остальное всеУстроят боги, неусыпный труд свершит.

Агамемнон

Дочь Леды, дома царского охранница!Твои слова под стать разлуке длительной:Ты говорила долго. Но приятнееХвалы почетный дар из рук чужих принять.Не услаждай речами: я не женщина.⁹¹⁰ Не нужно предо мной, как перед варваром,С отверстым ртом сгибаться в три погибели,Не нужно, всем на зависть, стлать мне под ногиКовры. Такие почести к лицу богам.А я ведь только смертный, и по пурпуруБез страха и сомненья мне нельзя шагать.Пусть не как бога чтут меня – как воина.Не пышные подстилки пестротканые —Молва меня прославит. Да, умеренность —Вот лучший дар богов, и тот, кто кончит жизнь⁹²⁰ В благополучье, тот блажен поистине,Так я сказал, и слову буду верен я.